Мне казалось, что это легко при таком количестве народа да при условии, что тут постоянно кто-то носится, но моя первая попытка побега просто-напросто провалилась.

Юркнув в толпу, я растерялась всего на секунду, пытаясь понять, в какую сторону следует идти, но этого хватило, чтобы меня едва не затоптали. От незавидной участи спаслась я лишь чудом: капитан схватил меня за ворот рубашки, отчего и без того пострадавшая вещь жалобно затрещала.

Из-под колес телеги, груженной товарами, господин Айверс меня фактически вытянул.

– Не зевай, доходяга! – рявкнул недовольный моей нерасторопностью Эрни, появившийся рядом с нами. – Потеряешься – отплывем без тебя!

Это-то мне и было нужно, но я не знала, что будет, если скажу мужчинам правду. Вдруг они меня неправильно поймут или, того хуже, не отпустят. Не желая рисковать, я молча кивнула в ответ и поплелась следом за капитаном, незаметно поглядывая по сторонам.

Словно чувствуя мое замешательство и мои не самые честные намерения, господин Айверс пару раз оборачивался, чтобы проверить, что я все еще следую за ним, но возможность сбежать мне все же представилась.

Я скрылась в тот момент, когда капитан и Эрни сбивали цену, громко ругаясь с неуступчивым торговцем, а двое оставшихся матросов закидывали себе на плечи мешки с мукой, стоя ко мне спиной.

Скрывшись за тучным мужчиной, что был облачен в богатые одежды, я некоторое время шла спиной назад, чтобы потом свернуть на повороте, который мы уже проходили.

Сердце билось часто-часто. Пульс стучал в ушах, во рту было сухо от страха. С каждой минутой он нарастал все больше.

Из путаных лабиринтов рынка мне удалось выбраться не иначе как чудом. Вывалившись на смутно знакомую улицу, я старалась не привлекать к себе лишнего внимания.

Последнее, к слову, удавалось из рук вон плохо. Чем ближе я была к дворцовой площади, тем чище и богаче становились улицы, а прохожие все чаще оглядывались, брезгливо морщились и перешептывались при виде меня.

И я их реакцию прекрасно понимала. В том виде, в котором я слонялась по улицам столицы, любой принял бы меня за бродягу. А те, как известно, в богатых районах ничем хорошим не занимаются.

К тому моменту, как впереди показался королевский дворец, я уже едва переставляла ноги, но вера в то, что Его Величество поможет, не забудет заслуги моей семьи, придавала мне сил.

Ровно до тех пор, пока меня попросту не прогнали гвардейцы, не позволив даже приблизиться к кованым воротам.

– Проваливай, бродяга, – лениво отмахнулся один из стражников. – Ищи подаяний в другом месте.

– Но я не бродяга! – возмущение в моем голосе смешалось с отчаянием. Сдернув с головы свой импровизированный головной убор, я взглянула на них, ожидая извинений, но ни один из гвардейцев даже не посмотрел в мою сторону. – Вы должны пропустить меня! Меня зовут Арибелла ар Страут! Мои родители – граф и графиня Эредит! Мне срочно нужно поговорить с Его Величеством! На нас напали войска императора Приалии!

На мои слова мужчины лишь громко рассмеялись. Увы, все мои попытки достучаться до гвардейцев оказались бессмысленными. Если ты выглядишь как бродяга, одет как бродяга и пахнешь как бродяга, для членов высшего общества и тех, кто имеет к ним хоть отдаленное отношение, тебя все равно что не существует.

Я испытывала самое настоящее отчаяние. Хотелось плакать, слезы бессилия подступали к уголкам глаз, жгли их, но я не давала себе разреветься. Только губу закусила до боли и непроизвольно сжала пальцы в кулаки.

Слезами я себе точно не помогу. Не вышло по-хорошему, значит, попробуем хитростью. Как именно попаду во дворец, я пока не знала, но не могла сдаться вот так, когда цель моя находилась так близко. Нас разделял только забор, миновать который вполне можно было и не через главные ворота.

Я никогда раньше не верила в существование Древних: аристократам было зазорно полагаться на богов, которых никто никогда не видел, но именно в эту минуту отчаяния Они, наверное, услышали мои молитвы. Ничем иным появление у ворот кареты маркиза Олданского я объяснить не могла.

Рявкнув на меня, чтобы не мешала проехать экипажу с гербом, на котором была изображена рыжая лисица, гвардеец поспешил дать сигнал к открытию ворот. Ровно в это же время маркиз выглянул из кареты через окошко, подтверждая мою догадку.

Я узнала его лицо: он являлся одним из тех, с кем отец вел дела. Этот немолодой мужчина один из немногих кто часто бывал в нашем поместье. Но главное – он узнал меня!

– Арибелла? Глазам своим поверить не могу. Это вы? Что вы здесь делаете? Что с вашей одеждой? – в голосе маркиза слышались удивление и растерянность, а еще искреннее беспокойство.

– Ваше Сиятельство, – отозвалась я, с облегчением выдыхая. Я пыталась быть сдержанной, но ноги слушаться меня почему-то отказывались. – Мне срочно нужно поговорить с Его Величеством. На наше графство напали люди императора Приалии.

Во дворец я все-таки попала, пусть и не прямиком к королю. Прежде по правилам мне следовало побеседовать с секретарем Его Величества и изложить мою проблему ему.

Тощий как жердь седой старик в узком камзоле мышиного цвета встретил меня хорошо, хоть и косился на мои одежды, не соответствующие ни титулу, ни статусу. Заверив меня в присутствии маркиза, что беспокоиться мне не о чем и монарх обязательно меня примет в самое ближайшее время, он распорядился о предоставлении мне гостевых покоев.

К встрече с королем я должна была подготовиться, чему совершенно не собиралась препятствовать. Молоденькие улыбчивые служанки в белоснежных чепцах тут же взяли меня в оборот, стоило мне ступить в выделенные комнаты.

Мои мечты о ванне стали явью.

Мои волосы мыли, мою кожу терли мочалками и натирали ароматными маслами. Наконец-то получив возможность расслабиться, я ненароком задремала, устав рассматривать светлую купальню.

Комната была большой, в отделке преобладали белые и мятные цвета, разбавленные золотом. Здесь было уютно и тепло, но долго сидеть в круглом бассейне я себе не разрешила.

Позволив служанкам промокнуть мои тело и волосы большим мягким полотенцем, я отправилась в спальню.

Здесь использовались все те же оттенки и цвета, но их удачно разбавляла темная громоздкая мебель. Над большим комодом в окружении двух настенных канделябров висело красивое овальное зеркало. Кровать была спрятана под балдахином, а в углу рядом с дверью, что вела в небольшую гардеробную, стояли низкий квадратный столик и изящное кресло с тонкими ножками.

Наряд для меня принесли. Темно-синее платье выглядело безупречно. Высокий ворот закрывал шею, широкие рукава не стесняли движений. Пройдясь по комнате, я поняла, что мне удобно, как если бы наряд пошили специально для меня.

Но ведь этого не могло быть. Просто служанки отлично знали свое дело, выбрав среди свободных нарядов, пошитых модисткой для различных казусных ситуаций, тот, что пришелся бы мне впору.

Усадив меня в кресло, улыбчивая девушка с солнечным именем Лучия взялась за мою прическу, но ее вариант я отвергла сразу же, попросив заплести волосы так, как они были до нашей встречи. Красивые прически следовало делать для торжеств, а встречу с Его Величеством праздником я не считала.

Повод для нашей встречи был более чем прискорбным.

Я не хотела смотреть на себя в зеркало, но служанки ждали от меня одобрения, поэтому, чтобы их не обидеть, сделать мне это все же пришлось. Большое напольное зеркало стояло рядом со второй дверью, что вела в гостиную, но, приблизившись к нему, я прикрыла веки, сдерживая слезы.

Чистые, яркие, опрятные волосы, роскошное платье и туфли точно впору – вот такая я и была настоящей. Не грязная оборванка в обносках, на которую никто даже не взглянет, а леди с безупречными манерами; молодая девушка, к которой прислушиваются; наследница…

Мысль о приемных родителях вновь болезненно кольнула сердце. С момента нашей последней встречи прошло не так уж и много времени, но казалось, будто нас разделяла целая вечность.