Я желаю положить свою голову вам на колени бабушка, и спокойно полежать. Знать, что есть душа, которой не все равно мое существование. Не все равно, кушала ли я сегодня, или умираю с голоду?

— Мне малиновое варенье баб Люб. Я часто болею.

— Молодежь нынче совсем за собой не следит. Оденутся по моде, а потом лечи их вареньями.

От ее слов мне стало смешно и так светло на душе…Она накрыла на стол, открыла яблочный джем и угостила меня свежими булочками, при виде которых в животе сразу заурчало от голода. Я со вчерашнего вечера ничего не ела. Откусила и закрыла глаза от наслаждения. А как они пахнут. Еще она угостила меня сухофруктами, которые сушила сама. Я не ела ничего вкуснее этого. Мы непринужденно общались, будто знали друг друга вечность. Бабушка рассказала о своих детях. У нее никого нет на данный момент. Сначала говорила о своем сыне, который скончался от болезни, а когда речь пошла о дочери, я вся напряглась.

— Мои дети ушли рано, оставив меня одну. Сломали мои крылья…Дочь и зять всегда любили выпить. Жили неправильно. Я не смогла поставить их на правильный путь. Они заснули навеки.

Бабушка вся поникла. Было видно этот разговор давался ей с большим трудом.

— Баб, Люб…У вас больше никого нет?

Она молчала несколько секунд. Затем устремила свой взгляд куда — то в даль.

— У меня был еще прекрасный ангелочек. Она бегала у меня в огороде в маленьких резиновых сапожках. Топтала весь мой урожай, а потом улыбалась своей заразительной улыбкой, и я не могла ее ругать. Моя внучка.

— А где ваша внучка сейчас?

Я вздохнула, напрягаясь всем телом, ожидая ответа.

— Ее удочерила богатая семья. Органы опеки не позволили жить ребенку в таких условиях…Я рвала и метала, не давала девочку никому, хотела оставить у себя. Но ее родители продали моего ангелочка. Ради денег.

Бабушка начала плакать. Сердце сжалось так, что я думала, что в легких закончился воздух…Жестокая правда ударила в голову.

Продали значит. Я не смогла сказать ей правду. Что — то меня удержало. Может правда о моих родителях? Сама не знаю. Я обязательно скажу потом. При следующей встрече. Пока не готова.

Мы еще немного поболтали. Купила у бабушки малиновое варенье и уже собиралась уходить, она подошла ко мне вплотную, и погладила по волосам. От нее шел головокружительный запах. Запах счастливого детства, которого в моей жизни не было.

— Камилла…заходи ко мне внучка по чаще. Ты на дочь мою похожа!

У меня застрял ком в горле. Не смогла ничего произнести, если скажу хоть слово, зареву во весь голос. Обнимаю ее крепко. Извини бабушка, что не могу сказать причину нашей схожести. Не готова.

Всю дорогу в такси я плакала. Эмоции просто зашкаливали. Бабушка.

Вспомнила. Улыбнулась. Какая она хорошая. Было трудно с ней прощаться. Полтора года назад мне многое пришлось пережить, чтоб выжить одной, в этом ужасном городе. Когда человеку обрывают крылья, ему становится настолько больно, что он может только ползти. Проходит какое-то время и в большинстве случаев он поднимается с колен и снова учится ходить.

Изначально я я сдала все свои ювелирные украшения в ломбард. Все, кроме того браслета. Сумма была не маленькой, но через несколько дней я поняла, что деньги уходят так же быстро, как и приходят. Раньше мне не приходилось об этом думать. Тогда я только тратила.

Заселилась в отеле на два дня, а затем стала искать квартиру в интернете, чтоб арендовать. Но увидев цены, поняла, что будет не так легко. Требуют за два месяца вперед, это именно та сумма, которая есть у меня в наличии. Если отдать все деньги за квартиру, чем тогда жить?

Я нашла рынок, где почти у каждой палатки стояли кавказцы. В моем большом чемодане было множество брендовой одежды. Очень дорогой. Все новое. Я продала и эти — за копейки. Купила практичную одежду на каждый день и арендовала скромную студию. Труднее было найти работу. У меня не было диплома, мы ведь занимались с Анной дома. Нигде мне не удавалось найти свое место, а дни шли, и время проходило очень быстро.

В итоге, я нашла работу в кафе. Естественно, за гроши. Официантки этого кафе снимали квартиру владельца и им на тот момент нужна была еще одна девушка, чтоб разделить оплату. Через день я собрала свою скромную сумку и уже жила вместе с ними. Мы подружились, жить стало намного легче…Я была уже не одна!

Такси остановилось у кафе. Время уже пол десятого. Обычно, народ собирается после десяти. Зашла через задний вход, где собралась толпа, во главе нашего администратора, который явно был чем- то обеспокоен.

— Слушайте меня внимательно!!!Сегодня у нас очень важные и особенные гости…Кто на кухне, вам особые указания. Чтоб все было в идеале! Девочки, обслуживаете по полной программе, если нужно будет — отсосете под столом.

Ни для кого не секрет, чем иногда зарабатывают наши официантки. Тут почти каждая из них торгует своим телом, но зато они честные и никогда не лицемерят. В этом мире все честно, ни как у меня в доме, где даже улыбка была через слезы. Мне в этом мире намного лучше, чем в мире лицемерия и тщеславия.

— Камилла, к тебе никаких указаний. Ты поешь, как обычно. Этого достаточно! Делаем так, чтоб мое кафе завтра не разрушили к чертям, ОН это может за секунду.

— Я поняла.

— Что за вид…Приведи себя в порядок. Бледная, как тень. Еще упадешь со сцены.

Он прав. Голова ужасно раскалывалась, глаза опухли от слез. Быстро зашагала в служебное помещение. Нанесла легкий макияж и переоделась. Тут у меня в гардеробе висят несколько нарядов, на все случаи. Я как поняла, сегодня особенный! Одела короткое черное платье с пайетками и высокие бежевые туфли. Зашла одна из наших девочек и нервно достала пачку сигарет.

— Что за гости?

— Не знаю Камилла, но Армен уже час не в себе. Злой, как волк.

Оксана постоянно на нервах. И причина — ее отношения с Арменом. Он женат. У него семья. В трудные минуты я давала Оксане жизненные советы, и просила ее не мучить себя. Она молода, очень красива. Может найти достойного человека. Любить женатого, ни к чему хорошему не приведет. В душе мне становилось больно. Не за нее, а за себя…Вспоминала свои жалкие дни и унижения в доме Графа. Если бы со мной рядом был кто-то, кто мог дать мне тогда советы. Поставить на правильный путь. У меня не было ни подруг, ни матери. Я была слишком неопытной в таких делах.

Вошла на кухню, где творилось немыслимое. Все делали свои дела. Я никогда не видела у нас такой активности и чистоты на кухне. Может к нам пожаловал ревизор?

Армен — наш администратор так переволновался, что вся лысина вспотела. Стало смешно, впервые за сегодня. Я подошла к двери, которая вела в зал и немного приоткрыла ее, чтоб мельком посмотреть, что за гости к нам пожаловали. Отыскала гостей и в глазах моментально потемнело. Вся покрылась холодным потом, ноги задрожали. Схватилась за дверь, чтоб не упасть.

ГРАФ…

Непринужденно развалился в кресле с красивой рыжеволосой девушкой и курил кальян. Такой же, как всегда. Излучающий опасность и власть. В окружении таких же людей, как и он. Хотя Граф все же выделялся…Девушка то и дело что-то ему шептала на ухо. Стало невыносимо больно. Вспомнила тот день, те удары, которые он мне нанес и на глаза навернулись слезы.

Нет. Это все выше меня. Я не смогу. Быстро направилась в кабинет администратора.

— Армен, я плохо себя чувствую. Не смогу сегодня петь. У меня сильно болит горло.

Он ударил ладонью по столу и резко встал, выпучив на меня свои глаза.

— Что я только что сказал? Хочешь, чтоб на место этого кафе завтра развалины были. Меня не е…т твое горло, поняла? Все должно быть на высшем уровне. Чтоб через пять минут на сцене была.

— Мне и вправду плохо…Я не…

— Если не споешь, больше не появляйся в этом кафе! Зарплату за этот месяц не получишь и можешь освободить комнату в которой живешь.

Сволочь. Мерзкая сволочь. Знает ведь в каком я положении. Я живу на эти гроши. Вряд ли смогу найти так быстро работу и дом не имея денег. Стало тошно от волнения, я вышла хлопая дверью и пытаясь успокоиться. Надо отключить себя и просто спеть. Но просто не получится, учитывая тот факт, кто там сидит. Камилла, всего три минуты. Главное не смотреть на него. Ты же не хочешь оказаться на улице в этот жуткий холод без денег на проживание.