- Подойдет, - не дрогнув, ответил гнусавый голос. - Но смотри, чтобы все было быстро. Наш клиент не желает, чтобы она долго мучилась.
- Понял, Джордж.
- Да не забудь захватить кольца и браслеты, а из комода - камушки, продолжал Джордж. - Клиент хочет, чтобы все выглядело, как обычное ограбление. Это очень важно.
- Я не промахнусь, Джордж, ты меня знаешь.
- Да. Итак, еще раз...
- Давай. Когда фараон махнет за пивом,я пролезу через заднее окно - в кухню, стало быть. Там дождусь, пока пойдет поезд. Когда все сделаю, возьму камни.
- Все верно. Адрес не забыл?
- Помню, - проскрипел хриплый голос. - Улица...
Оцепенев от страха и возбуждения, она прижала трубку к уху, так что почувствовала боль в виске. Но в это мгновение линия отключилась и замерла, а через одну-две секунды из трубки послышался обычный непрерывный сигнал.
Задыхаясь, она громко закричала:
- Какой ужас! Какой ужас! Можно ли было сомневаться в значении этих страшных, холодных, деловых слов? Нож! Нож! Он произносил это так спокойно, словно ничего особенного не было в том, чтобы говорить о ножах, открытых окнах и кричащих женщинах.
21.35
...Она держала телефонную трубку, глядя на нее широко раскрытыми глазами, глядя на ночной столик с его беспорядком. То, что она слышала минуту назад, - этого не могло быть, просто не могло. Это была какая-то игра воображения в коротком промежутке между тем, как сознание из меркнущей реальности погружается в сон. Но ведь она и теперь слышала с безошибочной ясностью холодные, бесстрастные интонации Джорджа и того, другого человека, с хриплым голосом! Никогда еще сны не имели таких четких очертаний. Она точно слышала их! Слышала этих людей, и это было так же верно, как и то, что она держала сейчас в руках холодную черную телефонную трубку. Она слышала двух убийц, замышляющих отправить на тот свет какую-то бедную женщину - одинокую и беззащитную, чья жизнь была продана за несколько секунд, словно овощи на рынке.
Что она могла сделать? Что она должна была сделать? Может быть, лучше было бы заставить себя выбросить из головы этот странный разговор? Но нет, там ведь эта женщина, может быть, такая же, как она сама, одинокая, не имеющая друзей, и ее можно предупредить, если бы только знать, как! Она не могла остаться равнодушной, она должна была немедленно предпринять что-то, чтобы снять груз с души.
Дрожащими пальцами она схватила телефон и набрала номер коммутатора.
- Коммутатор, - сказала она нервно. - Меня только что прервали.
- Извините, мадам. По какому номеру вы звонили?
- Видите ли, - сказала она, - я только что звонила по номеру Маррей-Хилл, 3-00-93. Но соединилась с каким-то другим. Что-то перепуталось, и я вклинилась в чужой разговор и услышала нечто ужасное убийство! И я хотела бы, чтобы вы снова соединили меня с этим номером.
- Извините, мадам, не понимаю?
- О! - нетерпеливо сказала она. - Я знаю, что с этим номером я соединилась по ошибке, и не мое дело было слушать, но эти два человека хладнокровные дьяволы, и они хотели... хотят убить кого-то. Какую-то несчастную, безвинную женщину, которая совершенно одна в доме у какого-то моста. Мы обязаны остановить их, обязаны!
- По какому номеру вы звонили, мадам? - терпеливо спросила телефонистка.
- Это не имеет значения! - взорвалась она. - Это был не тот номер! Номер, который вы сами набрали. И мы обязаны выяснить его немедленно!
- Но, мадам...
- Почему вы никак не можете понять этого? - раздраженно спросила она. - Слушайте! У вас явно соскользнул палец с диска. Я попросила вас набрать для меня Маррей-Хилл, 3-00-93. Вы набрали. Но у вас при этом, должно быть, соскользнул палец, и меня соединили с каким-то другим номером, и я их слышала, а они меня - нет. Так вот, я просто не понимаю, почему вы снова не можете сделать ту же ошибку - на этот раз специально. Не могли бы вы так же свободно, без напряжения набрать Маррей-Хилл, 3-00-93?
- Маррей-Хилл, 3-00-93? - быстр" ответила телефонистка. - Минуточку.
Ожидая гудка, она протянула руку и взяла с ночного столика скомканный кружевной платок, лежавший между пузырьками и коробочками с лекарствами. Вытирая мокрый лоб, она услышала прерывистый сигнал. Вслед за этим телефонистка сказала:
- Этот номер занят, мадам. В ярости она ударила по краю кровати.
- Алло, дежурная! - сказала она. - Дежурная! Вы даже и не пытались набрать неправильный номер! Я же вам ясно объяснила: все, что от вас требуется, - это только чтобы вы правильно набрали номер. Мне надо, чтобы вы узнали номер этого телефона. Это ваш долг, понимаете!
- Одну минутку, - сказала дежурная любезно и, пожалуй, с облегчением. - Я соединю вас со старшей дежурной.
- Будьте добры, - сказала она, с возмущением откидываясь на подушки. Затем еще один мягкий, профессионально доброжелательный голос произнес:
- Старшая дежурная, слушаю вас. И снова она сосредоточилась на телефонной трубке, преувеличенно отчетливо выговаривая каждую фразу голосом, напряженным от волнения.
- Я инвалид и перенесла только что страшный удар, и мне очень нужно подключиться к одному номеру. Там говорили об убийстве - ужасном, хладнокровном убийстве какой-то несчастной женщины сегодня вечером, в 11.15. Понимаете, я пыталась дозвониться до моего мужа. Я осталась совершенно одна, у прислуги выходной день, больше никого в доме нет. Муж обещал быть дома в шесть, поэтому, когда он не пришел и в девять, я стала звонить ему. Телефон был все время занят. Тогда я подумала, что могло что-то случиться с аппаратом, и попросила дежурную попробовать набрать этот номер для меня. И, когда она набрала, я случайно подключилась к какому-то другому номеру и услышала жуткий разговор между двумя убийцами. Потом я вдруг от них отключилась и не успела узнать, кто они такие. Так вот, я подумала, что вы могли бы снова соединиться с этим неправильным номером, выяснить, что это за телефон или хоть что-нибудь сделать...
Старшая дежурная отвечала с вежливостью и сочувствием, доводящими почти до бешенства. Она объяснила, что узнать номер телефона можно только в том случае, если разговор не закончен. Если трубку уже повесили, то номер, конечно, узнать невозможно.
- Они, должно быть, уже закончили разговор, они ведь созванивались не для того, чтобы поболтать друг с другом. Я поэтому и попросила дежурную попытаться сразу же добраться до них. Неужели нельзя выполнить такую простую просьбу?!
Горечь и упрек, звучавшие в ее голосе, не подействовали на старшую дежурную.
- Какие у вас основания выяснять этот номер, мадам?
- Основания?! - воскликнула она. - Нужны ли какие-то другие основания, кроме тех, о которых я вам сказала? Я слышала разговор двух убийц. Убийство, о котором они говорили, произойдет сегодня вечером. в 11.15. Где-то в городе будет убита женщина...
Старшая дежурная отвечала попрежнему сочувственно и рассудительно.
- Вполне понимаю вас, мадам, - сказала она. - Я посоветовала бы вам сообщить эту информацию в полицию. Если вас не затруднит, наберите номер дежурной и попросите ее...
Она бросила трубку, затем тут же подняла, ожидая сигнала. В ней поднималась ярость, окрашивая румянцем ее бледные щеки, не давая видеть ничего, кроме телефонного диска, который она лихорадочно вращала. И в этот момент дежурная произнесла:
- Слушаю вас!
- Соедините меня с полицией, - сказала она, содрогаясь от скрежета металла и дожидаясь, когда его эхо растает в ночи.
Пока в трубке слышались тихий треск и щелчки, она вытерла платком лоб и глаза, вновь ощутив давящую духоту в комнате, затем услышала усталый голос.
- Полиция, семнадцатое отделение. Сержант Даффи слушает.
- Моя фамилия Стивенсон, я жена Генри Стивенсона, мой адрес Саттон-плейс, 43, - сказала она. - Я звоню, чтобы сообщить о некоем убийстве...
- Что случилось, мадам?
- Я сказала, что хочу сообщить о некоем убийстве...
