Ou vas-tu?» — «Je n'en sais rien...
Je vais oil le vent me mene...» Arnault[63]
«Попы увели народ в унию, попы и назад приведут... Так и наука...» (Из одного разговора)
1
К кончине близок князь Андрей.
Он причастился. Слабый свет
Лишь тонких нескольких лучен
Прорвался в темный кабинет.
Пред умирающим сидит
На креслах сын. Примчался с вод,
Отцом был выписан. Глядит
И думает: «Ну, что же?.. Вот
Два века тут лицом к лицу!
Какая ж между ними связь?
Давно душой я чужд отцу,
Давно всем чужд мне старый князь!
Во Франции — легитимист,
Здесь — недовольный камергер,
Спирит, ханжа и пиетист
И bel'esprit a la[64] Вольтер;
Как совмещалось это в нем —
Бог весть!.. Но он себя считал
Какой-то истины столпом.
Какой — и сам не понимал!»
В то ж время думал старый князь:
«Да. мы уходим!.. Да, огни
Все друг за другом гаснут!.. Грязь
Встает, идет... tout est fini...[65]
И тот изящный внешний блеск,
И грация, и ум, и вкус,
El cet esprit chevaleresque!..[66]
Вот с сыном даже расхожусь!
Он — фантазер! Стоял горой
За «эти меры» — дождался,
Да между небом и землей
Повис!.. И всё не унялся —
Опоры ищет — да их нет!..»
Но вдруг старик раскрыл глаза,
Какой-то новой мысли свет
Блеснул в лице — он поднялся
И «Serge, — промолвил, — обещай —
Положим, уж каприз такой, —
Когда умру, приди, читай
Псалтырь ты в церкви надо мной.
Как рассказать тебе! Хоть ночь!
Вот видишь, я ведь тоже был...»
Но стало старику невмочь,
И он в постель упал без сил —
Да и навеки замолчал!
И через миг в дому, крестясь,
В испуге каждый повторял
(Хоть ждали все): «Скончался князь!»
2
И вот в соседний монастырь
Свезен он с должным торжеством,
И сын идет читать псалтырь
В старинной церкви над отцом.
Он пренебрег бы, может быть,
Но поднялся кругом уж толк,
Да кто-то вздумал подтрунить, —
Выходит: тут уж чести долг!
В загробный мир, ни в мир чертей
Конечно уж не верил он...
Но — мрак, мерцание свечей,
И лики строгие икон,
И храм, весь полный старины,
Где всё о предках говорит,
Где все они схоронены,
Где пол из их надгробных плит,
Отец, вступающий в их круг
Теперь же, как пришлец домой, —
И в этом царстве мертвых вдруг
Один лишь он стоит живой...
И князь внимательней глядит
Во мрак по нишам и углам...
Вон от хоругвей тень дрожит
До самых сводов по стенам...
Вон место княжеское, где
Под балдахином, с их гербом,
От предка, павшего в Орде,
Преемственно, сын за отцом,
Стоял старейший в роде... Был
Когда-то княжеский престол
На этом месте... Князь открыл
Псалтырь, псалом иль два прочел,
А мысль идет сама собой:
«Всей этой древности — князей,
Когда-то споривших с Москвой,
Потом служивших верно ей,
Всех этих жизней — я итог!
Со всем народом, вся семья,
Все жили, как велел им бог,
Росли, как бор сплошной... А я?
Что я? Отпадший лист для них...
А мог ли не отпасть?.. Вопрос!
Теперь бы на земле таких
Отпадших листьев набралось
На добрый остров! Всех племен
И всех народов!.. Человек
Повсюду рвется из пелен,
Идем, куда ведет нас век...»
Читает князь, а мысль опять:
«Но были ж и у них умы...
