Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Между тем, что должно иметь перевес в такой критический момент в нашей дискуссии, это -- интерес партии, интерес диктатуры пролетариата, интерес революции. Тот подход к вопросу, который слышали здесь, является сухим, формалистическим, бюрократическим. Не партия, не пролетариат, не советская власть, не Коминтерн существуют для устава, а устав существует для того, чтобы революционный авангард пролетариата мог осуществить свои классовые задачи. Ленин не раз указывал на то, что разговоры о революционной дисциплине вне связи с политической линией, с революционной практикой это "выкрики", "пустышки".

Когда перед нами вскрывается с определенной очевидностью, что революционной ленинской партии грозит опасность, вследствие неправильного партийного режима; когда нам становится ясно, что диктатуре пролетариата грозит опасность, вследствие неправильной внешней и внутренней политики, устав, даже подлинный, а не такой, каким его представляет наш аппарат, разумеется, не теряет своей силы, но отходит на второй план.

Тов. Бухарин говорил о "третьей силе". Он как бы хотел перешагнуть за этот заколдованный круг бюрократического формализма, в который был втиснут спор об исключении тт. Зиновьева и Троцкого

из ЦК. Однако, эта "третья сила" для тов. Бухарина свелась к нескольким авантюристам, к бывшим колчаковцам и эсерам, игравшим с безумной мыслью подражать Пилсудскому. Имеем ли мы дело лишь с болтовней за стаканом чая или же имеется налицо начало какой-нибудь организации - об этом скажет дальнейшее следствие. Но не в этом суть вопроса. Если я останавливаюсь на докладе тов. Менжинского, то, во-первых, для того, чтобы обвинить тов. Бухарина в том, что он не протестовал ни одним словом против недопустимого и недостойного приема, заключающегося в том, чтобы стараться запутывать оппозицию в дело, к которому она не имеет и не может иметь ни прямого ни косвенного отношения; во-вторых, я обвиняю тов. Бухарина в том, что он такой громадный, решающий для дальнейшего развития всей нашей революции вопрос вопрос о "третьей силе", о нашем отношении к этой "третьей силе" свел к тому, что называется судебной смесью, которая может занимать с достоинством только последнюю страницу наших печатных органов.

Здесь уже указывалось и тов. Троцким и тов. Зиновьевым на странность появления доклада тов. Менжинского в тот момент, когда обсуждался вопрос об исключении Троцкого и Зиновьева, между тем, как предложение оппозиции о том, чтобы вопросу о "врангелевском офицере" было, посвящено специальное суждение, было отвергнуто, и еще как, с каким скандалом!

Почему понадобилось в течение часа именно сегодня, при обсуждении вопроса о Зиновьеве и Троцком, читать показания лиц, причастных к "делу о заговоре", когда там, в этих показаниях, нет ни малейшего, ни прямого, ни косвенного намека на какое бы то ни было отношение этого дела к борьбе оппозиции.

Я невольно вспомнил о вышедшей в прошлом году книге на французском языке, которой собственно интересовался тов. Раскольников, и рекомендовал эту книгу для общего чтения. Автором этой книги является некий француз Ленотр. Она озаглавлена "Робеспьер и матерь божия". Книга составлена на основании архивных данных. Суть этой книги следующая: когда правая часть Конвента начала подготовлять низвержение Робеспьера, то "Комитет общественной безопасности", во главе которого находились враги Робеспьера, стал усердно собирать всякие сведения о какой-то полусумасшедшей старушке, мнившей себя "матерью божией". Эта старушка принимала у себя теософов и спиритов. Когда-то она имела какое-то совершенно случайное и отдаленное отношение к Робеспьеру - если не ошибаюсь, Робеспьер спас ее от гильотины по просьбе кого-то. Кажется, Робеспьер никогда не видал этой старушки. Тем не менее на этой дребедени враги Робеспьера построили обвинительный акт против него, как против контрреволюционера. Материал был использован, чтобы обвинить левого вождя Конвента в участии в заговоре против Конституции.

Разве история должна повторяться в самых мельчайших подробностях? Я уверен, что интрига с "врангелевским офицером" будет иметь действие, совершенно обратное тому, которое ожидалось.

Вернемся к "третьей силе".

Что представляет собою "третья сила", которая старается использовать и наши партийные разногласия, и наши внутренние и внешние трудности, и обострения классовой борьбы в деревне, и усиление безработицы в городе, - мы знаем. Для этого не нужно было читать пред нами в течение часа показаний о наличии заговора или помышлении о заговоре, каких немало было в начале существования советской власти и, вероятно, не мало еще будет до того момента, когда мы избавимся от буржуазного окружения и внутренней контрреволюции. Не борьба с этими искателями приключений будет для нас трудна. Не такие факты могут вызвать в нас тревогу за будущее партии и диктатуры пролетариата.

Есть другие факты, которые говорят о подлинной третьей силе, которые говорят о кулачестве, о бюрократии, о нэповской буржуазии, о международном капитализме, о попытках последнего ворваться в щель наших разногласий, чтобы раздвинуть эту щель, чтобы произвести раскол сверху донизу между коммунистами и рабочими, между рабочими и крестьянами. На кого ставит ставку эта третья сила? Об этом нужно было говорить, а тов. Бухарин об этой третьей силе - реакционной и грозной - ничего не сказал. На этой силе и желаю остановиться подробнее.

Но предварительно я должен сделать оговорку. Я не только не беру ответственности за то, что говорится и пишется о тех или иных группировках в нашей партии, но я говорю определенно, что толкование намерений этих группировок является субъективной оценкой наших классовых врагов. Но и как субъективная -- такая оценка для нас чрезвычайно опасна. Даже когда приписываемые большинству намерения не соответствуют действительности, все же то обстоятельство, что борьба, происходящая в партии, представляется заграницей почти без исключения борьбой между революционным крылом (оппозицией) и умеренной частью партии (большинством), - это обстоятельство дает нашим врагам большую решимость в их наступлении на нас.

Предо мною оценка внутрипартийных отношений, сделанная известным американцем Айви Ли, тесно связанным с самой верхушкой правящих кругов СШ Сев. А. Вот, что он пишет: "Имеется умеренная группа, возглавляемая Сталиным, Рыковым и Чичериным, считающая, что Россия должна раньше всего развить свою общественно-политическую экономию, что этого можно успешно достигнуть развитием нормальных отношений с капиталистическими странами, обладающими главными финансовыми источниками мира... Эта умеренная группа верит в необходимость отказаться, по крайней мере для нынешнего момента, от теории мировой революции... Группа людей, возглавляемая Троцким, Зиновьевым, Радеком, Каменевым и другими, была лишена власти... Основной взгляд этой группы левого крыла коммунистов сводится к тому, что мировую революцию нужно подталкивать со всей энергией и что Третий Интернационал со всеми его насилиями и нелегальной работой должен получить поддержку в своих усилиях разрушить капиталистический мир".

"Я сомневаюсь, чтобы какое-нибудь ответственное лицо в России пожелало бы подтвердить, что вышеуказанная теория революции действительно представляет взгляды кого-либо из вождей коммунистической партии. Конечно, коммунистическая партия и Третий Интернационал все еще выкрикивают "долой капитализм, долой империализм, да здравствует Красная армия"... Хотя некоторые вожди русского правительства все еще повторяют старые фразы, в действительности же, в своих повседневных делах они приспособляют свою деятельность к существующим условиям".

Вот что пишет Айви Ли, и с ним вместе десятки и сотни влиятельнейших политиков мировой буржуазии.

Какие практические выводы делаются отсюда? Что говорят себе наши враги? Прежде всего по вопросу о долгах. Не нужно спешить с ликвидацией вопроса о долгах, - говорят капиталисты. Время работает на нас. Большевики постепенно, под давлением неумолимой экономической действительности и освободившись от критики "левых", сделают нам те уступки, которые они еще вчера и сегодня отказывались сделать. Они будут вынуждены признать долги и в будущем заплатить нам больше, чем это готовы были бы сделать теперь.

82
{"b":"81925","o":1}