Усиление пограничной службы и придание ей особого значения было вызвано многочисленными факторами. В 1922 году закончилась присоединением Дальневосточной республики Гражданская война. Все попытки советского правительства разжечь европейскую революцию провалились. Предстояло строить "социализм в
одной стране", самостоятельное социалистическое государство. Тут уже приходилось думать не об отсутствии границ у мирового коммунистического содружества, а о самой что ни на есть строгой пограничной охране. Введение НЭПа предполагало расширение контактов советских республик с заграницей. И Ленин немедленно отреагировал на это послабление. ..."Частичное открытие границ несет с собой серьезнейшие опасности, -- писал Ленин и добавлял, - в смысле проникновения в Россию без малейшей возможности контроля для нас /.../ всяческих агентов..."4. Опасался ли Ленин только проникновения извне или же боялся еще и нелегальных эмигрантов - не так уж важно. И в том и в другом случае он должен был принять -- и принял -- одно решение: об укреплении пограничных войск. А самым быстрым образом сделать из простых войск элитарные можно было путем улучшения материального положения пограничников. И советское правительство пошло именно по этому пути. Оно стало постоянно увеличивать денежные оклады погранохраны. Уже в октябре 1922 года постановлением СНК была введена 50% надбавка к основному окладу пограничников5. В январе 1923 года низкооплачиваемым пограничникам плата была увеличена еще на 100%, высокооплачиваемым -- еще на 50%6. Кроме того, выплачивали пограничникам и "добавочные" -квартирные, дровяные, подъемные, командировочные и другие денежные выдачи. Командному составу предоставлялись особые льготы. Так, служащие в отдаленных районах (на северной, туркестанской, сибирской, дальневосточной, кавказской и персидской границах) через два года могли перевестись, причем получали вознаграждение в размере 25% годового оклада за каждые два года беспрерывной службы. В среднем 15% годового
оклада офицеров выплачивалось им в дополнение к зарплате в виде премий7. Рядовые, поступившие на службу добровольно, также получали беспрестанные повышения в окладе. Через месяц после начала службы добровольцу давалось единовременное пособие в 200% годовой зарплаты, а ежегодно (при условии беспорочной службы) еще и 25% вознаграждение. Лишение 25%-й премии могло производиться лишь в судебном порядке. Если доброволец оставался служить на вторые четыре года, ему начислялась ежегодная премия не в 25, а в 50% годового оклада. Добровольцам давался еще и месячный оплаченный отпуск, а в случае его неиспользования -- тринадцатая зарплата8.
Таким образом, пограничные войска становились не только привилегированными, но и кастовыми. В них брались добровольцы, "происходящие из рабочих и крестьян", "грамотные", "политически удовлетворительно развитые", "не подвергавшиеся по суду или в административном порядке наказаниям за правонарушения", "не бывшие в рядах Белых армий". В погранвойска не могли быть вообще зачислены "уроженцы закордонных областей (губерний, районов), а "уроженцы приграничных губерний или областей, а равно имеющие постоянное местожительство в них", могли "приниматься на службу при условии согласия на переброску их в другие губернии", но ни в коем случае не могли "назначаться на службу в части и учреждения пограничного корпуса, расположенные на территории той губернии или области, в которой они имели постоянное местожительство, или из которой они происходят"9 . (Так создавались преграды для контактов пограничников с местным населением, в чем советское правительство справедливо усматривало для себя опасность.)
С 1923 года пограничные войска находились уже в ведении ГПУ и именовались "отдельным пограничным корпусом войск государственного политического управления". Для облегчения их службы вдоль всей советской границы очищалась от лесных массивов и прочих преград пятнадцатисаженевая пограничная полоса, которая, впрочем, по соглашению с НКВД и РВСР могла быть расширена или сужена10 .
С 1927 года в обязанности пограничных войск ОГПУ входили уже не только обеспечение неприкосновенности границ и борьба с их нарушителями, но и политическая охрана границ, под которой понимались борьба с попытками незаконного ввоза в СССР несоветской литературы или оружия и пересечениями границы с целью антисоветских действий. На пограничные войска возлагалось также поддержание "революционного порядка" в пограничной полосе, которая к этому времени увеличилась до 22 километров (двадцати с небольшим верст). Переход границы допускался лишь через контрольно-пропускные пункты (КПП) погранохраны, и лица, пытавшиеся перейти границу в не установленных для ее перехода местах или не имевшие на то надлежащих документов, признавались нарушителями государственной границы СССР и в некоторых случаях подлежали уголовной ответственности11 .
По закону 1927 года вдоль всей советской границы устанавливалось несколько пограничных сухопутных полос: четырех- и 500-метровые и семи с половиной и двадцатидвухкилометровые. По морской границе устанавливались семи с половиной и двадцатидвухкилометровые пограничные береговые полосы и двенадцатимильная морская полоса от побережья (в том числе и вокруг островов). Декретом от 20 декабря 1927 г.12 4-метровая полоса вдоль всей советской границы была
изъята из пользования всех частных лиц и организаций и передана погранвойскам. Дополнительные 4-метровые полосы были изъяты еще и под пограничные дороги.
В 500-метровой полосе нахождение отдельных хуторских построек допускалось лишь с разрешения пограничных войск, а в местах расположения укрепленных районов (УРов) -- с разрешения наркомата военно-морских дел. Въезд в пределы семи с половиной километровой полосы и отдельные районы 22-километровой полосы запрещался всем, кроме местных жителей и лиц, имеющих специальные на то пропуска ГПУ или НКВД13.
В пограничной полосе охрана обладала довольно большой властью. В семи с половиной километровой полосе она могла делать засады и высылать дозоры, независимо от того, в чьем ведении находился занимаемый участок. В 22-километровой полосе пограничники могли остановить или задержать каждого подозрительного, подвергнуть его проверке документов и обыску, причем давалось право и на обыск помещений. В случае преследования подозреваемого в нарушении границы аресты, обыски и выемки разрешалось производить и за пределами 22-километровой полосы. Пограничники имели также право высылать в административном порядке из семи с половиной километровой полосы тех, кто поселился там, по их мнению, без надлежащих разрешений14 А для "поддержания революционного порядка в пограничной полосе", т. е. для подавления антиправительственных выступлений, согласно правилам, установленным ОГПУ и НКВД, погранохрана вызывала для усмирения регулярные войска Красной армии.
Надзору пограничной охраны подлежали и все суда,
находящиеся в советских территориальных водах, причем преследование подозреваемых нарушителей могло продолжаться и в нейтральных водах и приостанавливалось только в территориальных водах другой страны, если судно было иностранным. Советское же судно, пытающееся нелегально покинуть пределы СССР, могло быть атаковано советской пограничной охраной на всем пути, до момента вхождения его в иностранный порт. При обнаружении на судне лиц, пытающихся покинуть Советский Союз без должных документов, задержанию подлежало все судно, если оно было советским. Иностранное же судно не арестовывалось (уводились с него лишь нелегальные эмигранты). Пограничная охрана имела право и на применение оружия, с тем единственным условием, чтобы пули не ложились на территорию иностранного государства.
В 1934 году ОГПУ было включено в состав НКВД. Главное управление пограничной и внутренней охраны (ВОХР) стало входить теперь непосредственно в наркомат внутренних дел15 . На следующий год была отменена семи с половиной километровая полоса, и для въезда и выезда из 22-километровой полосы вводились новые, куда более жесткие правила16 . Например, за проживание в пограничной полосе без специального разрешения органов НКВД предусматривалось по постановлению Особого совещания заключение в лагерь на срок от года до трех лет. Такому же наказанию подлежали председатели колхозов и совхозов, коменданты предприятий и все прочие должностные лица, допустившие проживание в находившихся под их наблюдением домах незаконновъехавших.
