Кухарка, дитя народа, спросила с обычной своей детской непосредственностью:

— Зачем тебе бумага? Не надоело марать?

А Ваша кухарка тоже задает Вам такой вопрос?..

Я пошел на хитрость: утаил, что нестерпимо хочу восславить Вас в Похвальном Слове, а смиренно вымолвил, что приспичило написать «Непроходимому» — так прозывает Вас моя кухарка. Как-то я пытался ей разъяснить, что в нашем Свободном Мире принято выражаться иначе — «Непримиримый», но кухарка, дитя народа, мне ответила, что я отстал от жизни, читая лишь одну газету «Единение», что теперь «Непримиримых» все величают «Непроходимыми».

И Ваша кухарка тоже так Вас называет?..

А знает Вас моя кухарка потому, что я дополнительно плачу ей за то, чтобы она терпеливо слушала Ваши статьи, каковые в изумляющем изобилии публикует в каждом номере газета истинно непроходимых «Единение». Я читаю оную, выполняя свой священный долг, ибо, по Вашей терминологии, каждый ее читатель, а значит, и я, есмь «боевая единоличная ячейка», на каковой и держится наша с Вами НТС — самостоятельно домирающая антисоветская, антинародная, шпионская и прочая и прочая бессмертная организация. Являясь ее стойким членом, я поставил целью своей жизни превратить в «боевую единоличную ячейку» НТС и свою кухарку. Она, бедняжка, и не знает! Но вот что непонятно: я усиленно и каждодневно пичкаю кухарку Вашими прегениальнейшими статьями вот уже более двадцати лет, с первого номера «Единения», с первой Вашей статьи, а она, дитя народа, все не превращается! Странно, не правда ли? Никак не могу отгадать причину. Ведь меня-то Вы сумели превратить!

Пытался я читать кухарке и Ваши восторженные статьи, каковые Вы обильно сочиняли, когда бесстрашно помогали гитлеровцам в черных мундирах с человеческим черепом и костями на петлицах, но оные статьи кухарка почему-то не захотела слушать и за большие деньги.

Так вот, сегодня утром я, как всегда, попросил кухарку набраться терпения и стал читать Вашу очередную преумнейшую передовую статью под радостным названием «Мы — не одни!». А я-то думал, наивный, что одни-одинешеньки! Выразительно так читаю, с восторгом, всхлипывая от гордости за Ваше изумительное открытие, Вы совершенно авторитетно пишете: «Мы, носители Белой идеи, можем открыть Западу глаза на действительную сущность коммунизма!» Кухарка не сдержала слово помолчать, засмеялась и сказала: «Как это возможно открывать кому-то глаза на то, чего сам никогда не видел, о чем сам ничего не ведаешь?..»

Видимо, она вспомнила Вашу автобиографию, каковая была опубликована в «Единении» и каковую я, конечно, читал ей. В оной автобиографии Вы сами признались, что «почти полной слепотой Вы отличались от людей еще в молодости». Но ведь, несмотря на почти полную слепоту, Вы все же, как сами скромно пишете, «отлично разбираетесь во всем»!

В доказательство, что Ваша слепота совсем не мешает Вам отчетливо видеть даже то, чего другие не видят, я прочитал кухарке выдержку из другой Вашей передовой под интригующим названием: «Ученики превзошли своих учителей», в каковой Вы очень оригинально, совершенно по-своему излагаете сущность коммунизма. Помните, Вы еще смело, мужественно, убедительно ссылаетесь на какого-то крупного большевика, каковой, мол, заявил, что «…коммунизм должен подрывать все устои, из которых складывалась жизнь народа, что молодежь должна издеваться над стариками, доносить на родителей, судить учителей. Никакой морали, никаких законов!» Кухарка не засмеялась, а громко-прегромко захохотала, выговорив наконец, что все надо понимать наоборот, что это определенно сочинил сам «Непроходимый», то есть Вы, милостивый государь. Отхохотавшись, кухарка ядовито заметила: «А почему ваш «Непроходимый» уклонился назвать имя этого явно придуманного им большевика, когда и где он сказал такую дикую чушь, какую ни один большевик не скажет!» И добавила: «Вообще «Непроходимому» могут верить слепо лишь такие, как ты!» То есть я, нижайший Ваш слуга.

«Эти ее простонародные слова, милостивый государь, явились для меня откровением. Меня сразу осенило: так вот почему я бездумно верю каждому Вашему слову! Вот почему внутренностями чувствую в Вас единомышленника!

Умилившись этому столь важному открытию, я и решил письменно высказать Вам искреннюю благодарность в посвященном Вам Похвальном Слове. Я по-стариковски рассудил так: непечатно о Вас, конечно, выражаются, а вот печатно о Вас громогласит лишь «Единение». Громогласну-ка и я?

Милостивый государь! Еще одно удивительное совпадение! Мы с Вами, оказывается, ровесники! Я тоже был вырожден в тот же день 20 февраля какого-то года, не помню за давностью лет! Так давайте же погордимся вместе, что сумели досуществовать до сегодняшнего дня и притом полностью сохранить свою непроходимую непримиримость!

Но, разумеется, мне далеко до Вашей гениальности, о наличии каковой у себя Вы с присущей Вам скромностью доверительно заявили в своем очерке «Полвека». В оной Исповеди Вы откровенно признались, что — цитирую Вас — Вы «умело пишете обо всем, много и часто», «затруднений в тематике не знаете», что Ваша «техника стала таковой, что можете писать прямо в машинку, без черновиков, тратя на это минимальное время», что у Вас «выработался собственный стиль», проявившийся уже в первой статье, сочиненной «горячо, сумбурно, но занятно». Искренне радуюсь, что таковой собственный стиль Вы ухитрились сохранить и в последующие десятилетия.

Сочувствую, как трудно писать одно и то же теперь уже не пол века, а значительно больше. Определенно этим объясняется, что даже у Вас, Гения Белого Слова, случаются срывы. Например, в передовой статье «Коммунистическое «счастье» Вы просвещаете читателей, что «советские студенты-«счастливцы» живут по 6—10–20 человек в комнате». Во-первых, что Вам помешало написать «по 60—100–200 человек»? Звучало бы куда оглушительнее. Во-вторых, Вы почему-то умолчали о самом главном, а именно, что советские студенты-«счастливцы» каждодневно устраивают массовые забастовки и демонстрации, решительно протестуя против того, что коммунисты лишили их демократической возможности самим оплачивать свое обучение и — больше того! — принуждают их получать так называемые стипендии, а также бесплатные путевки в санатории, дома отдыха, в туристические путешествия. Это ли не насилие над личностью, самовольно совершаемое коммунистами?! Это ли не грубейшее нарушение права человека — быть совершенно свободным ото всех и от всего и прежде всего от государства?!

В передовой статье «Что дал «Октябрь» народу?» Вы, как и подобает Истинному Непроходимому, с завидной легкостью утверждаете, что в Советской России «катастрофический упадок культуры», что «народ с каждым годом дичает», но тут же неосторожно проговариваетесь, что в СССР «ликвидирована массовая безграмотность», «созданы тяжелая индустрия, мощная военная машина», совершаются «полеты в Космос». Ай, ай! Как неосмотрительно! Так можно докатиться до того, что Вы станете рассказывать, что действительно делается в Советской России! На всякий случай, оберегая Вас от возможных неприятностей, вынужден доложить об этих Ваших вынужденных промахах в закрытый сектор НТС.

Что мне нравится — так это Ваши неотразимые аргументы.

Например, в той же статье «Коммунистическое «счастье» Вы авторитетно заявляете, что «каждый день приносит свободному миру новое доказательство приближающегося краха коммунистической системы». И приводите убедительнейший аргумент: «Это ясно всему Свободному Миру».

Действительно, как опровергнуть, если это всем ясно?!

Или в передовой статье «Моральное банкротство» Вы бесстрашно пишете, что, мол, в СССР «полное банкротство режима, полный провал идеологии». И опять же Вы находите преудивительный аргумент: «Об этом чувствуют все»!

Подобного рода аргументами пересыпана каждая Ваша статья.

Разве это не доказательство, что у Вас действительно выработался собственный стиль, как Вы сами проговорились: «горячо, сумбурно, но занятно»? Меня это приводит в восторг! Не пойму только, почему моя кухарка, дитя народа, смеется или хохочет даже, когда я читаю ей Ваши статьи?