Но он уйдёт. Покинет этот дом, как делал раньше. Пройдут минуты, дни, недели, а весточки не будет от него. И вновь тоска заполнит сердце, лишь изредка давая волю чувствам тем, что некогда царили здесь. Но он уйдёт, и холод вновь придёт сюда, а вместе с ним и ненависть прибудет. И буду вновь его я ненавидеть.
Так можно ль описать любовь иль ненависть словами? Всё то, что душу наполняет, что рвет её на части, когда ты ненавидишь или влюблён?
Тот, кто входил в этот дом имел особый статус, своим визитом он приносил тепло и радость, хозяйке дома он дарил любовь и наслаждения, а уходя, он забирал с собой свои дары, и сеял пустоту, ненависть. Он пустота, никто, под маской любви и наслаждения.
Дверь закрывалась без звука, как ей и полагалось. Массивная дубовая дверь, украшенная коваными розами, не издала ни звука. В этом доме всегда всё было идеально. Расположение комнат, цвет обоев в коридоре всё было продуманно до мелочей.
Животное
День выдался жарким. Спасение нашлось в небольшом ресторане, на самом берегу реки. Здесь было тихо и спокойно. Занято было несколько столиков. Несмотря на огромное количество людей на набережной – народ сюда не спешил. Всё дело было в цене. За один обед пришлось бы отдать целую зарплату, так что ходили сюда только постоянные клиенты.
Официант с недоверием принимал мой заказ, пытаясь понять, смогу ли я оплатить то, что заказал. Мой вид не вызывал у него доверия, так что пришлось потрясти перед его носом своим кошельком. Еда на удивление оказалось вкусной, рассчитавшись с официантом и заказав кофе, мне оставалось только ждать. До встречи с коллегой был ещё целый час, когда один из постоялых зашел в ресторан. Он не просто зашел, он в него вкатился. Маленькие толстые ножки несли его тело с огромным животом. Было ощущение, что он уже отобедал, и не просто отобедал, а опустошил запасы ближайшего ресторана, а сюда зашел на чашечку чая. Эдакий поросенок, в костюме и с золотой цепью на шее. С его появлением атмосфера в ресторане изменилась, музыка стихла, а официанты забегали как тараканы. Кто-то убирал лишние приборы, подносил меню, а молодая девушка, наливавшая воды получила от него шлепок по заднице, с приказам нести как обычно.
Как обычно была водка с квашеной капустой. Налив себе полную рюмку, и выпив, он залез всей своей пятерней в капусту, и за один раз опустошил тарелку наполовину. Посмаковав, он наполнил вторую, и, поднеся её ко рту, замахал руками, требуя, что бы ему несли остальные блюда.
И ему понесли. На первое подали суп. Я не успел сделать и глотка кафе, а он уже проглотил свою тарелку, сложилось впечатление, что ложкой он не пользовался. Он как пеликан открыл свой рот и просто вылил туда содержимое. Брызги от супа летели в разные стороны. При всем этом, он ещё умудрялся раздавать команды официантам.
Когда принесли второе блюдо, у него раздался телефонный звонок. Вытерев руки о скатерть, он снял трубку и принялся орать. Проклиная своего собеседника, он оторвал кусок от курицы и засунул его себе в рот. Пытаясь проглотить мясо, он обещал расправиться со всей роднёй звонившего. Слюни при этом летели во все стороны, и он всё больше напоминал свинью. Здорового хряка, который уткнулся своим рылом в корыто, и высовывал его от туда, что бы звонко повизжать и проглотить всё, что в него попало. Отбросив телефон на стол, он стал разламывать курицу и закидывать в свою пасть куски мяса. Еда была повсюду, остатки мяса можно было заметить даже на полу. А на его плече красовалась квашеная капуста. Чем больше водки попадала в его пасть, тем чаще он подзывал к себе молодую официантку и шлепал её по заднице.
А как он звонко чавкал. Эти звуки раздражали, бесили и напрочь отбивали аппетит. Молодая пара, сидевшая неподалёку, не выдержала этого безумства и поспешила рассчитаться с официантом и поскорей уйти.
Но самое интересное было впереди. Влив в себя очередную рюмку с водкой, и звонко поставив её на стол, он отрыгнул. Сделал он это величественно. Откинувшись на спинку стула, он издал звучный и пронзительный рык, похлопав себя по жировым отложениям. А когда подали картошку с грибами, едок взял одну из салфеток и громко высморкался в неё, не обращая внимания на других посетителей ресторана. Смяв салфетку, он выбросил её в проход, а к себе поближе пододвинул тарелку с картошкой.
Ресторан был уютным. Мягкие удобные стулья, начисто протертые стаканы, блестевшие в лучах солнца. Красивый вид, открывавшийся на набережную и проходившие суда по реке. Но смотреть и слушать, как человек превращает себя в животное, как ресторан превращается в хлев, больше не хотелось. Допив свой кофе и оставив чаевых, я поспешил на встречу с коллегой, постаравшись стереть из своей памяти всё увиденное и услышанное.
…не радость?!
Не нужно бабушке перечить, не надо говорить мне, что и как! Везде была я и всё знаю! Я вам могу, и ужин приготовить и объяснить где масло лучше взять. Каких людей я на своём веку встречала, и за всю жизнь не встретить вам таких. Вы думаете, подросли и стали вы мудрей? Всё можете и знаете теперь? Как бы ни так, вы юны, молоды и не разумны, за вами нужен глаз да глаз. Ещё не прожили вы столько, на равных, чтоб со мной поговорить. Нужна забота вам, и помощь тоже вам нужна. И добрым словом похвалить и указать на все ваши ошибки, наставить, дать совет, это всё я. А как хотели вы ,считаете что выросли, что всё, готовы к этой жизни? Пойдёшь и будешь шишки набивать! И всё равно ко мне придешь! Побитый и усталый, неумытый, весь в соплях и похудевший килограмм на двадцать! Придешь, и помощи попросишь, в жилетку будешь плакать, брюхо набивать, и говорить, что я была права. И так всегда, так что не спорь со мной, и этого я даже слушать не хочу!
А как живёте вы, ведь это стыд и срам! Всё делаете на бегу, куда-то вечно вы спешите, а разве можно так? Остановись, постой, подумай. Всё хорошенько взвесь, а если ты не знаешь как, приди ко мне, я подскажу. И подскажу, и помогу, и дам совет, я бабушка и много знаю я, и что купить и что продать, и что одеть на вечер. У вас и вкуса нет, а как вы стали одеваться? Все мужики надели юбки, а девки поголовно все в штанах, ну что за стыд. А что это за мода стала, идёт, девица, трусы выше пупка задрав, и на показ всем выставляет, ну а мотня ниже колен. Ну что за срамота, смотреть противно! Да кто тебя такую замуж-то возьмёт, кому теперь нужна ты? Живет одна тут на четвёртом этаже. Всё ходит то в короткой юбке, то платьице оденет на просвет, а вот вчера буквально клеши, как у моряка, одела. Нет, ну не срамота ли это. И мужики домой всё возят, да не один, все разные всегда. И не один не выйдет, дверь ей в машине не откроет. Девахи той уж тридцать лет, а всё одна, ни мужа, ни детей. Ты что, такой же хочешь стать? Нет, так не годится. Надень ты юбку поскромней, и блузку с рукавами, сними ты эти каблуки, дай отдохнуть ногам. Косичку заплети, и убери весь этот макияж, ну вот, красавица готова. И любо мило посмотреть.
А что и как вы стали кушать? Смотреть на это страшно. Я повстречала одного, с утра он в магазин зашел и всякой дряни накупает, ещё стоит и выбирает, чем молодость свою губить. Да ладно б сами это ели, так вы детей своих на это подсадили. Куда не посмотри, везде жуют, и стар и мал. Ну, разве это дело? Забыли вы про каши, про супы, про свежую морковку, что так сладка и так полезна. Смотреть на это бабушке нет сил, вы душу мою рвете в клочья. И жалуются главно все, что нету сил, что все устали. А где им взяться то, где силы вы возьмете, если с утра до ночи вам еду несут. Ух, эти шарлатаны, всё ходят с ящиками за спиной, то пиццу привезут вам, то шашлык. Всё это для свиней, в корыто! Ты вот что, кашу утром приготовь, да не вари, залей водицей кипяченой. Пусть постоит она, а ты пока чайку запарь. Да не простого, с липой иль с ромашкой. И сахар этот убери и соль, всё это яд. А если хочешь ты послаще, изюма в кашу ты добавь, а в чай добавь немного мёда. Вот завтрак чемпиона. И сил придаст и настроение поднимет. В обед ты супчика, да с требухой, салат из зелени, смотри, чтоб свежая была, там очень много витаминов. И жирного не ешь ты много, побольше фруктов, овощей. И вот тогда забудешь про усталость ты, и к докторам забудешь ты дорогу.
