Как и в первый раз, она пошла быстрее и стала перешагивать через ступеньку, чтобы быстрее подняться на свой этаж. Двери, ведущие с лестницы в офис, были стеклянные, и на какую-то долю секунды, перед тем как распахнуть их и влететь в залитое утренним солнцем помещение офиса, Катя увидела в стеклах отражение своего невидимого преследователя. У нее за спиной был мужчина – высокий, плечистый, с гладко выбритой лысой головой и в медицинской маске. Надо ли говорить, что никого похожего в архитектурном бюро она не знала, а охранник с первого этажа подтвердил ей позже, что следом по винтовой лестнице никто не поднимался.

Катя побоялась кому-либо говорить о своем видении.

На следующее утро она даже не посмотрела в сторону лестницы и сразу направилась к лифту. Двери плавно распахнулись, она вошла, нажала кнопку последнего этажа, и кабина начала двигаться вверх.

Катя выдохнула, расслабляясь и обращаясь мыслями к работе, и вдруг лифт дернулся и застыл.

В первый момент она не поверила, но вскоре поняла: точно, стоит… Нажала на кнопку нужного этажа. Ни движения. На кнопку вызова диспетчера – тишина. Потянулась за мобильником – нет связи. Что происходит? Руки задрожали.

Катя стала колотить в двери лифта кулаками:

– Эй! Эй! Меня слышит кто-нибудь! Охрана! Эй!

Тишина.

Катя кричала не останавливаясь целую вечность, но в ответ не слышала даже намека на то, что в здании кто-то есть. Ни охранник с первого этажа, ни другие сотрудники – никто не отзывался на ее крики.

Но ведь так не бывает! Кто-то должен услышать, кто-то должен прийти на работу.

– Эй, помогите мне! Я застряла! На помощь!

Ничего.

На глаза навернулись слезы. Катя прислонилась спиной к дверям и закрыла лицо руками. Тишина.

И тут она услышала шаги: «шорк, шорк, шорк». Как и на лестнице. Кто-то не спеша приближался к лифту. «Шорк, шорк». Человек остановился прямо у дверей.

– Кто здесь?

Тишина.

– Эй, выпустите меня! Помогите!

Тишина.

Катя снова повернулась лицом к дверям и попыталась раздвинуть их. На секунду у нее получилось, и в узкую щель она увидела того, кто стоял у лифта: прямо на нее смотрел высокий, плечистый мужчина в белой рубашке. Его голова была абсолютно лысой, а лицо закрывала медицинская маска.

Секунда – и лифт опять поехал вверх.

На следующий день Катя решила, что не будет входить в здание в одиночку, а подождет, пока не появится еще кто-то из сотрудников офиса. Ничего не случится, если она придет не первой, а вместе с кем-то. Главное, что вовремя. Зато в компании будет не так страшно.

Катя была уверена, что призрак не появится, если она будет не одна.

Но по привычке опять приехала самой первой…

Чтобы дождаться других сотрудников, Катя встала у дома напротив и стала разглядывать здание, скользя глазами по старой лепнине. Она ничего не понимала в архитектуре и строительстве, но даже ей было видно – фасад нуждается в реставрации: краска на декоративных элементах давно облупилась, козырек над подъездом и вовсе покрылся плесенью и мхом, а от светильника, который в него вмонтирован словно шрамы тянулись глубокие черные трещины. Тут Катя заметила Валентину Петровну – грузную даму, тоже работающую на пятом этаже. Она занималась логистикой и частенько приходила раньше других. Катя поздоровалась с коллегой и зашла следом за ней в здание.

Валентина всегда предпочитала лифт лестнице. Пока он поднимался, дамы болтали о погоде. Формальный разговор ни о чем, зато с улыбкой.

– Что такое? – удивилась Валентина, когда кабина внезапно остановилась. Она принялась удивленно изучать панель с кнопками, потыкав, конечно, и в вызов диспетчера. Катя проверила мобильный – связи опять нет. Так, без паники, без паники.

– Думаю, надо просто немного подождать. Я вчера утром тоже застряла, но потом кабина поехала сама, – сказала Катя.

– Хм… Не нравится мне это, – нахмурилась Валентина Петровна.

Она постучала в двери, призывая охранника. И снова ничего не произошло. Пассажиров лифта никто не слышал.

– Сегодня же напишу жалобу…

Валентина вслух рассуждала о том, как разобраться с поломкой лифта, Катя прислушивалась к звукам за пределами кабины. Она ждала, ждала и боялась услышать это жуткое шорканье. «Он не придет, он не придет, пока я не одна!» – вертелось у нее в голове.

Катя закрыла глаза и зажала уши руками, чтобы ничего не слышать.

– Просыпайся! – Хриплый голос вдруг раздался у самого уха. В нос ударил запах мужского парфюма.

Катя открыла глаза.

В кабине лифта вместо Валентины Петровны стоял мужик в медицинской маске.

Катя закричала и потеряла сознание.

Улица была пуста. Ни случайных прохожих, ни дворников, никого… Катя стояла перед красным кирпичным зданием и не решалась войти. Ей давно пора было быть на работе. Но за минувший час она не видела, чтобы кто-то вошел в здание.

Какой сегодня день недели? Катя не помнила. Кажется, среда или четверг.

Она не может просто развернуться и уйти. Что-то словно магнит притягивает ее к подъезду, к старым деревянным дверям под хрупким, покрытым трещинами козырьком. Даже издалека она видит свое отражение в стеклянных вставках. Но кроме нее в них отражается еще один человек. Его нет на этой улице, но он есть в отражении – высокий, плечистый мужчина с лысым черепом и в медицинской маске.

Он пристально смотрит на Катю. И она не понимает, что делать. Дальше так продолжаться не может.

Наконец Катя решается подойти к дверям. Она тянется к дверной ручке, но лысый мужик материализуется прямо перед ней.

– Просыпайся, моя хорошая, – говорит он.

– Но я не сплю.

– Открывай глаза.

В следующий миг все тело Кати пронзает дикая боль.

Катя открывает глаза. Она снова на Каштановой улице, на противоположной стороне от дома из красного кирпича. Вокруг никого, двери закрыты. Ветер бесшумно теребит листья на дереве рядом с ней.

– Дом-убийца… – слышит Катя тихий шепот за спиной и оборачивается.

На лавочке сидит лохматый бомж. У него только один глаз, второй он протирает серым платком, потом вставляет его в пустую глазницу и повторяет:

– Дом-убийца. Красивый, правда?

– Почему дом-убийца? – спрашивает Катя.

– Потому что он убивает, – отвечает бомж.

На секунду Катя отворачивается от этого странного человека, чтобы еще раз посмотреть на дом из красного кирпича. А потом обнаруживает, что бомж исчез.

«И плевать!» – думает Катя со злостью и решительно подходит к подъезду. В стеклянных дверях за ее спиной снова появляется силуэт человека в маске.

Катя резко разворачивается, и они оказываются лицом к лицу.

– Проснись! – повторяет он.

Катя хочет его оттолкнуть, но руки не слушаются.

– Давай, девочка, ты можешь! Проснись!

– Я не понимаю! – кричит Катя.

И тут боль возвращается. Веки становятся тяжелыми, она пытается моргнуть, перед лицом близко-близко – человек в маске. Он подбадривает: «Давай просыпайся, просыпайся!» И Катя просыпается.

Она смотрит по сторонам. Белый свет режет глаза, но все-таки можно различить – Катя в больничной палате, к ней тянутся какие-то трубки и датчики. Высокий, плечистый мужчина с лысиной, в белом халате и медицинской маске стоит рядом. У него на шее болтается бейджик с красным крестом.

– Ну вот! Проснулась, моя хорошая! Молодец! Я Виктор Петрович, твой врач.

Катя ничего не понимает: какой врач? Почему она здесь? Она хочет задать ему все эти вопросы, но чувствует, что в горле у нее трубка.

– Тихо, тихо… Сейчас все достанем. Тебе станет полегче. Не волнуйся. На тебя упал кусок бетонного козырька у входа в офис. Помнишь, как шла на работу? Здание очень старое, давно не реставрировали. Вот кусок и откололся. А тут ты. Тебя и пришибло. Слава богу, не насмерть. Но в коме пролежала почти неделю.

Катя смотрит на белый, гладкий потолок больничной палаты. Трубку из горла вытащили, но говорить она пока еще не может. Вокруг хлопочут врачи, меняют лекарства, делают уколы, но ей все равно. Может быть, побочное действие от препаратов?