С каждым разом они погружались все глубже. А затем открыли для себя и резиновые ласты, которые увеличивали «мощность» ног на сорок процентов. Из садового шланга Тайе сделал дыхательные трубки; теперь они могли плавать, не поднимая головы, все время видя подводную жизнь. И тут они познакомились с Фредериком Дюма, стройным ныряльщиком, который намного опередил их в превращении человека в рыбу. Так составилась знаменитая тройка пионеров подводного плавания.

Дюма в детстве много болел, не мог даже ходить в школу. Его родители переехали в Санари-сюр-Мер, и море подарило мальчику здоровье. Отец и мать Фредерика сами были педагогами; он сдал дома все школьные экзамены.

Свой первый подводный фильм «На глубине десяти саженей» Кусто, Тайе и Дюма сделали без дыхательных аппаратов. Они нашли грот, который пронизывал насквозь подводный риф Маньон. В гроте обитало множество меру — рыб, напоминающих окуня. Кусто хотел заснять момент, когда Дюма бьет острогой рыбу. Надо было, набрав в легкие воздух, за короткие секунды проделать под водой маневр, чтобы одновременно быть на месте. Ныряли с противоположных концов островка, причем бугор мешал им видеть друг друга. Они все рассчитали, и съемки удались.

Вот как это было сделано. Третий товарищ, Стоя на бугре, подал Кусто знак нырять. Через четыре секунды он подал такой же знак Дюма. Тем временем Кусто погрузился на глубину пятнадцати метров, просунул камеру в грот и нажал спуск в тот самый миг, когда с противоположной стороны показался его друг. Плывя навстречу камере, Дюма пронзил острогой меру. Из таких эпизодов был составлен фильм на восемнадцать минут.

И снова Кусто подумал: насколько легче было бы работать с дыхательным аппаратом!

Глава третья

РОЖДЕНИЕ АКВАЛАНГА

Задумав аппарат со сжатым воздухом, Кусто изучал водолазное дело. Водолазам подают воздух сверху по резиновому шлангу, и работают они на глубине до шестидесяти метров, но Кусто не нравилось их громоздкое снаряжение. Тяжелый шлем, грузы, десятикилограммовые галоши сильно сковывают человека. А шланги и концы не дают ему странствовать под водой по своему усмотрению.

Подводный пловец должен быть свободным. Подводный пловец должен стать как рыба. Почему не носить баллоны со сжатым воздухом на спине? Кусто узнал, что еще в 1862 году было создано полу автоматное снаряжение для сжатого воздуха, но оно оказалось несовершенным и неуклюжим. Все-таки первый шаг был сделан. После того не раз пытались сконструировать переносное «подводное легкое», но не могли добиться полной автоматичности. А Кусто мечтал о таком аппарате, который на любой глубине сам подавал бы воздух под нужным давлением. Чтобы подводному пловцу не надо было ни с чем возиться, следить за приборами, крутить ручки. Нужен автоматический регулятор воздуха, который взял бы всю работу на себя. Но как создать достаточно простую конструкцию? Это очень сложно. А Кусто не был инженером.

Он узнал, что в Париже есть человек, который много работал с газами под давлением, зовут его Эмиль Ганьян. И в декабре 1942 года, через месяц после того, как немцы оккупировали Южную Францию и его списали на берег, Кусто приехал в Париж. В лаборатории фирмы «Жидкий воздух» его познакомили с темноволосым, смущенно улыбающимся человеком. Это был инженер Ганьян. Как ни странно, первым изобретением Ганьяна — он сделал его, когда ему было одиннадцать лет, — была модель подводной лодки, которая погружалась и всплывала автоматически. Эмиль нагружал боевую рубку кусками сахара, пока лодка не ушла под воду. А когда сахар растворился, лодка всплыла.

Кусто рассказал Ганьяну, что ему нужно. Инженер улыбнулся и подал ему прямоугольную коробку величиной с книгу.

— Вот этот регулятор, — сказал он, — я сделал для автомашин, которые используют вместо бензина генераторный газ. Видимо, вам нужно что-то в этом роде.

В эти военные годы французы ставили на своих автомашинах большие баллоны для генераторного газа, в которых стояло приспособление Ганьяна.

Кусто осмотрел регулятор.

— Да, это похоже на то, что нужно нам, — согласился он. — Наш регулятор должен сразу подавать сжатый воздух, как только подводный пловец начнет делать вдох.

И они принялись дорабатывать конструкцию. Через несколько недель Кусто и Ганьян превратили автомобильный регулятор в первый акваланг — «пропуск» в гидрокосмос.

У регулятора — он же легочный автомат — две камеры, одна заполняется водой, другая (камера вдоха) герметична. Их разделяет гибкая перегородка — мембрана. Воздушный шланг соединяет рот подводного пловца с камерой вдоха. При вдохе в ней понижается давление, и мембрана под напором воды извне прогибается, нажимая на рычаги, которые открывают баллоны, укрепленные у вас на спине. Сжатый воздух врывается в камеру вдоха, возвращает мембрану в исходное положение и запирает баллоны. Теперь давление воздуха в камере вдоха, а также в ваших легких равно давлению среды, то есть воды. Выдыхаете вы в ту же мундштучную коробку, но отработанный воздух по другому шлангу выходит через невозвратный клапан в воду.

И опять: человек вдыхает, мембрана прогибается, открываются баллоны, давление воздуха и воды выравнивается, баллоны закрываются. С 1943 года во всем свете люди миллионы раз погружались с аквалангами. И не было ни одного несчастного случая из-за легочного автомата Кусто — Ганьяна. Даже если он откажет, акваланг сохранит вам жизнь. Воздух будет идти непрерывно, и человек успеет выплыть на поверхность.

Первое в истории погружение с аквалангом Кусто совершил в январе 1943 года под Парижем, в ледяной воде Марны. Клапан выдоха был помещен в мундштучной коробке, сантиметров на двадцать пять выше легочного автомата, который находился на спине.

Стоя на берегу, Ганьян смотрел, как Кусто входит в мутную воду. Вот исчезла голова Кусто. Но что это: выдыхаемый воздух выходит на поверхность не в лад дыханию, а непрерывно! Автомат не работает. Постой-ка, теперь пузырьки воздуха то появятся, то исчезнут, как и положено! Ганьян радостно смотрел на удаляющиеся пузырьки. Все в порядке. Кусто свободно плывет под водой и дышит правильно. Значит, конструкция верна!

А в следующий миг пузырьки совсем пропали. Секунда, вторая, третья. Инженер сбросил пальто и стал разуваться, чтобы нырнуть на выручку. Но тут появился сам Кусто.

— Господи, Жак! — воскликнул Ганьян. — Я уж думал, ты утонул!

— Нет, я просто стоял на голове, — ответил Кусто. Он вышел на берег хмурый, дрожащий от холода. — Когда стоишь прямо, эта проклятая штука подает воздух непрерывно, а если повернуться вниз головой, почти невозможно дышать.

— Но ведь был промежуток, когда пузырьки шли нормально! — сказал Ганьян.

— Это когда я плыл горизонтально, — ответил Кусто. — Тогда он работает хорошо. Но ведь надо еще и погружаться и всплывать!

Они возвращались в Париж в полной тишине, если не считать ехидного шипения в газогенераторе на машине Ганьяна: этот регулятор работал безотказно. Но в чем же дело? И тут их обоих осенило, они начали наперебой объяснять друг другу. Когда Кусто стоял прямо, воздух шел непрерывно потому, что клапан выдоха был на двадцать пять сантиметров выше клапана вдоха. Под водой разница в двадцать пять сантиметров создает сильный перепад давления. А когда он повернулся вниз головой, ниже оказался клапан выдоха, стало трудно выдыхать. И только в горизонтальном положении, когда давление в трубках сравнялось, аппарат работал безупречно.

Решение? Очень просто: поместить клапан выдоха возможно ближе к центру мембраны. Они переделали автомат и поспешили в закрытый бассейн. Кусто нырнул и принялся выделывать под водой головоломнейшие акробатические трюки. В любом положении воздух поступал легко.

Кусто, Тайе и Дюма не могли дождаться лета, чтобы испытать «легкое» на море. Им не терпелось уйти под воду, проплавать на глубине двадцати метров целый час. Наконец Ганьян прислал им второй, тщательно сделанный образец, и друзья отправились в уединенную скалистую бухточку на средиземноморском побережье.