Хотя мне всё равно, что там делал Феникс. Главное, чего я достигла. Главное, что я смотрю в зеркало и вижу ту зверицу, которой являюсь на самом деле.

А вот Гили стала часто проводить время с Захарией. Немудрено: мы с Фениксом постоянно пропадали с советниками Олава, а они вдвоём оставались не у дел. Зато они бродили по окружающим деревням и рассказывали по вечерам местные забавные истории.

Даже захотелось помочь Олаву и его народу. В любом случае, когда у меня есть сила, мне нет никакой нужды торопиться со «службой Проводника». Даже если он не захочет помогать Олаву, это сделаю я.

А – видит Матушка – помощь ему и впрямь нужна.

– Госпожа Брюнхильда! Срочное собрание! – пробежав сквозь поле, громко заголосил гонец.

– О, срочное, значит. С чего это они решили прервать нашу с малявочкой тренировку? – ответила ему верховный ярл, забрасывая на плечо излюбленный молот.

– Нимфы. Нимфы вернулись!

Удивлённая, я отложила свой учебный топор и огляделась по сторонам. Странно. На дворе по-прежнему лёгкая прохлада, местами лежит снег, трава тянется к солнцу.

– Что-то тут не так. Пойдём, малявочка, узнаем, какую панику эти мужики опять развели.

– Да, конечно, – выдохнула я, поправляя волосы.

Как и были, остались короткими. Я не стала их отращивать: в мирное время ещё будет такая возможность, а сейчас это невыгодно – схватят ещё за них. По утрам Гили подвязывает мне спереди две косички и сплетает их на затылке, чтобы локоны не мешались. Но мех на ушах я стригу! Я же не звер какой-нибудь, чтобы вся зацвести.

В конце концов мы сбросили броню и оружие и выдвинулись. Если раньше путь занимал у меня довольно много времени, то сейчас я быстрым шагом за считанные мгновения оказывалась у ворот замка. Переманила привычку Брюнхильды вечно куда-то торопиться.

– Мира! Наконец-то! – Я и не заметила, как позади на меня напрыгнула Гили. Как и всегда, она совсем не казалась тяжёлой. – Наконец-то мы покинем это скучное место!

– Почему это скучное, горная козочка? Просто вы в местных тавернах не пили! – отмахнулась Брюнхильда.

– Я. Не. Козочка! – ожидаемо вскрикнула Гили.

И пока она не продолжила, я собралась было прервать её, но – неожиданно – за меня это сделал кое-кто другой:

– Нескучное, нескучное. Кухня у вас вообще замечательная! – показался из-за спины Гили улыбающийся Захария. – Пойдём вперёд, Гили. О! Приветствую, Мира.

Мгновенно изменился в лице, стоило меня заметить! Я кивнула ему в ответ, видя, как взгляд его холодеет, а ноги стараются унести их владельца подальше.

Подытоживая наш разговор, Брюнхильда молча открыла ворота, и мы проскользнули за ней. Идя следом, Гили безостановочно что-то рассказывала, а мы с Захарией, время от времени поддакивая, постоянно переглядывались.

Мы прекрасно понимали: Захария знает, что творится на душе у Феникса, но не станет рассказывать. О нет. Мне не нужна его помощь. Я разгадаю эту тайну сама.

Теперь время пришло. Мы вновь отправляемся в путешествие – все вместе. И нам друг от друга не отделаться.

В комнате, куда мы прибыли, уже находились все: и конунг Олав со своей свитой, и придворный маг Локи, и даже Феникс. Последний расположился совсем рядом с придворным магом – как я, прибыв, встала рядом с Брюнхильдой. Я удостоила Феникса лишь одним беглым взглядом, чтобы заметить: всё это время он наблюдал за мной, подозрительно сощурившись. В таком его состоянии я не могла распознать его чувства и отношение ко мне. Когда мог, Феникс мастерски умел врать. Особенно если это касалось обещаний.

– Знаете, конунг, вы, верно, ошиблись. Никаких нимф и в помине нет. С чего вы взяли, что они вернулись? – с беззлобной усмешкой спросила Брюнхильда.

– Верховный ярл Брюнхильда, всё гораздо сложнее, чем вы думаете, – многозначительно ответил Олав, вставая с кресла в торцах стола. В руках он держал небольшую иглу с синим наконечником. – Вы правы, их тут и впрямь нет. Но это не значит, что нам не придётся с ними столкнуться.

– Ну, рано или поздно они придут, это правда, – пожала плечами та.

– То, что произошло, Брюнхильда, невероятно серьёзно, – вдруг строго прервал её придворный маг Локи. – Я бы сказал, это историческое событие! Если твои дурацкие шуточки запомнят в летописях, я, клянусь прахом моей жены, сожгу их все.

– Ясно, понятно. Не мешаю. Мои воины всегда к вашим услугам, конунг. И к твоим, отец, тоже.

Великую «тайну», что Брюнхильда и Локи – родственники, я узнала немногим позже прибытия на Ледяной Север. Как-то перед учебными боями воины Брюнхильды проболтались об этом. Но подозревала я с самого начала: ведь глаза отца и дочери – у обоих – как тёмные беззвёздные небеса. И гордости у обоих в достатке.

– Не пререкайтесь. Вы же семья, в конце концов, – примирительно взглянул на обоих Олав. Они никак не ответили, и он вынужден был продолжить: – Что же до события. Да, придворный маг Локи прав: это событие, доселе не случавшееся или, по крайней мере, не описанное в летописях. Нимфы впервые сами прибыли к нам и передали послание.

Все ахнули. Все, кроме придворного мага Локи и Феникса. Я удивлённо покосилась на них: они знали об этом с самого начала? Наверняка у них уже есть некий план.

– Послание звучало так. – Олав прокашлялся.

Вдруг из его рта полились волшебные слова и принялись очерчиваться на столе. Амулет на моей шее точно воспламенился: это был древний язык.

Рунный язык. Язык, на котором говорят нимфы.

Как и я, большинство присутствовавших смущённо застыли. Отчасти меня удивило то, что стихи эти совсем не были похожи на наши, но это не так важно: возможно, амулет перевёл их не так благозвучно. В любом случае главное – другое.

– Думаю, все мы понимаем, что нимфы призывают нас на Алмазные Пики, – первым нарушил тишину придворный маг Локи. – В некотором роде на нейтральную территорию. Разумный шаг.

– И нам идти туда? Прямо к ним в ловушку?! – возмутилась Брюнхильда. – Внутри хребта нам будет некуда отступать в случае опасности!

– Тише, придворный маг, верховный ярл! – повысил голос Олав. Не знаю, заметили ли другие, но я увидела, как дрогнула его рука. – Это мирная встреча. Нимфы приглашают меня на обмен.

– Я так понимаю, это связано с проклятьем, – неожиданно подал голос Феникс. – Пожалуйста, конунг Олав, поясните, о чём конкретно говорится в стихах?

Готовил этот вопрос с самого начала. Я сжала руку в кулак, осознавая, что Феникс и Локи явно знают что-то, чего не знает никто из присутствовавших в этой комнате. Кроме конунга Олава, конечно же.

– Думаю, речь о проклятии Фростов, – вздохнул Олав, – пошедшем от Джерфрида Фроста. Его сила слабеет, и, думаю, нимфы хотят его продлить на новых условиях.

– Подождите! А в чём старые условия? – не удержалась я.

Все так взглянули на меня… Будто я одна не знаю, в чём тут дело. Что, за эти три месяца я и вправду осталась единственной, кого не посвятили?!

– Отец Джерфрида Фроста принёс своего сына в жертву, чтобы получить власть над нимфами, – произнёс Олав. – В обмен нимфы прокляли Джерфрида и лишили его радости и счастья. От любых хороших чувств он испытывал нестерпимую боль. С тех пор, пока наша власть над нимфами сильна, радость и счастье приносят боль конунгам.

Я застыла, не скрывая удивления. Я была поражена. До глубины души. Как можно было так поступить с собственным сыном? Как можно было поступить так со всем родом Фростов?! С Олавом, который и вовсе не виноват в прегрешениях предков? И более того – зачем нимфам это продолжать?..