Но на мое счастье Арапиха обвела взглядом компанию и дала приказ выходить на свет божий. Слава богу, хоть свежего воздуха глотну. Денек был замечательный - солнышко пригревало, дул свежий ветерок - весна, одним словом. Я расстегнула кожаную куртку, рискуя простудиться и перетряхнула в руках висящие плетью цветочки. Даже они от Арапихи вянут. Надо было на розы разориться... Но поздно уже.

Пара остановок на автобусе в сторону Тропаревского парка - и мы на месте. ВБ жила в высоком четырнадцатиэтажном доме, на двенадцатом этаже. Она нас встретила кучей пирожков и пирогов - как раз тем, что Арапиха может лопать тоннами без ущерба для своей доскообразной фигуры, а мне не совсем рекомендуется. Ну да ладно. Можно расслабиться, все равно мне не дадут выйти за норму. Так что стоит мне захотеть потерять 30 кило из 60 - нет ничего проще. Правда я не горю желанием превращаться в дистрофика, но важен сам факт, а значит я могу объедаться не хуже Арапихи.

Разумеется, всем прекрасно известно, чем занимаются люди на таких встречах. Они пьют чай, едят вкусности, каждый по очереди рассказывает о своих жизненных достижениях и все дружно вспоминают школьные годы, смахивая фальшивую слезу. А поскольку это происходит ежегодно, то ностальгические воспоминания зажевываются до безобразия, уши вянут слушать школьные истории по стольку раз. Но одну историю мы вспомнили с удовольствием. Я ее люблю хотя бы потому, что в тот раз Арапиха крупно опозорилась. Рассказать?

Так вот, произошло это в одиннадцатом классе на уроке литературы. Литератор у нас был молодой такой дядечка с усиками, Андрей Борисович. Проходили мы в тот день рассказ Шолохова Большой Шлем про каких-то мужиков, которые в карты играли. Урок только начался, Арапиха сидит со своей подругой и что-то оживленно обсуждает с ней, на учителя ноль внимания. Ему это надоело и он спрашивает:

- Ира, какой рассказ Шолохова вы читали на сегодня?

Вот уж не знаю, о чем она там с подругой шепталась, только она бодро встала и говорит:

- Большой Чле..., - и запнулась.

Весь класс лежит, Борисыч скорчился за столом, из-под очков слезы текут, Ирка со стыда сбежала из кабинета... Вроде бы эта история до сих пор легендой по школе ходит. Эх, было время золотое...

А в остальном была скука смертная. Ирка все так же верховодила, никому не давала слова сказать, а остальные по привычке затыкались и восторженно внимали ей. Меня прямо воротило от такого поклонения. Поэтому я демонстративно встала и ушла на кухню налить себе еще чаю.

И тут мне стало плохо. Голову словно сжали в тиски, хорошо, что это уже не в первый раз, уже успела привыкнуть. Я присела на табуретку, скорчилась, и стала ждать, когда Иде выйдет в эфир, тогда боль пройдет. Но на мою беду в тот момент на кухне появился Петя Ящиков, моя первая школьная любовь. Расстались мы на ножах, несколько лет не разговаривали - а все из-за того, что он променял меня на Арапиху. Сейчас-то мне на это наплевать, конечно, а тогда было очень больно. Когда мы наконец стали по крайней мере здороваться при встрече, а не переходить на другую сторону улицы, все пошло тихо-мирно, постепенно стали снова друзьями, хотя бы на виду. И вот сейчас он ограничился лишь сухим вопросом, все ли со мной в порядке.

- Да, все в норме, - ответила я. (Когда же ты наконец уйдешь?!)

Мне пришлось переждать, пока Петечка неумелыми мужскими руками наливает чай, сует туда сахару ложек пять, старательно размешивает и долго выбирает себе кусок из пирожкового ассортимента. В голове давно уже звучал знакомый настойчивый голос. Мне он показался слишком встревоженным, поэтому я решила Ящикова не дожидаться, к тому же неизвестно, кому еще взбредет в голову заявиться на кухню, и заперлась в ванной. Кажется, в процессе марш-броска я Петю задела, и он расплескал старательно налитый чай, но это уже мелочи. Так же как и то, что он про меня подумал. Скорее всего решил, что у меня острое расстройство желудка.

Я оперлась на раковину и включила воду на полную. Совсем мысленно я разговаривать так и не научилась, а если кто-то вдруг услышит, как я тут в ванной сама с собой разговариваю? Уж Арапиха точно не удержится от колкостей.

- В чем дело? - спросила я.

Зеркало над раковиной помутнело и я увидела сквозь дымку лицо Дьявола.

- Надо вытащить одного парня. Четырнадцатый этаж, квартира прямо над этой.

- Зачем вытаскивать? Он разве не в твоем графике? - удивилась я.

- Нет. Он нужен для будущего, но похоже, сейчас у него кризис. Пока он стоит на карнизе, но скоро прыгнет.

Мои мысли лихорадочно метались.

- А ты не можешь этого сделать?

- Я слишком сейчас занят, Император устроил в Штатах наводнение, веду учет вручную, к тому же, если к нему заявлюсь я, он чего доброго испугается и сиганет раньше времени. Сейчас он мысленно надеется, что хоть кто-то его остановит, но он настолько безнадежен, что долго ждать не станет.

- Кто он такой?

- Сейчас никто. Но через десяток лет должен стать очень важным человеком для науки. Мы его потерять не можем. У тебя осталось чуть больше семи минут, поспеши, - и исчез.

Отлично... заявиться к абсолютно незнакомому человеку, потенциальному самоубийце, что я ему вообще скажу? Я выключила воду и пулей вылетела из ванной. Кто бы он ни был, раз Дьявол сказал надо, значит надо, в его пророчествах сомневаться не приходится.

Я забежала в комнату, растолкав народ (и не забыв ткнуть Арапиху посильнее, как будто нечаянно), вытащила свою сумку из под людей, сидящих на диване в два яруса и ринулась к входной двери. Взглянула на часы - Дьявол, крошка, не забыл поставить таймер, осталось около шести минут.

- Катя, ты куда? - донесся мне вслед встревоженный голос ВБ.

- Э-э... острое никотиновое голодание, если не покурю, помру на месте, сочинила я сходу, дергая замок на входной двери.

- А может, мы с тобой покурим? - Димка выступил...

- Да, пошли курить! - загалдели еще несколько ребят. Черт, только свидетелей мне не хватало. 5:30, времени нет совсем. Гадкая дверь...

- Как она открывается?! - завопила я в истерике. Наверное видок у меня был дикий, все мгновенно стихли. ВБ бочком подошла и одним движением дверь открыла.