Оруженосец Пьер участвовал с графом де Пардиаком во всех сражениях и на практике обучался военному искусству. В перерывах между битвами священники обучали юных оруженосцев богословию.
Будучи на балу у Герцога Овернского, великого казначея Франции Карла Первого де Бурбон вместе со своим сюзереном, он встретил свою Прекрасную Даму в лице дочери Карла – Марии. В девятнадцать Пьер не избежал стрел Амура. Был он высок и худ, сутуловат с несколько неуклюжей походкой, аккуратен и подтянут. Пьер не был красив и богат, имел чистую и приятную кожу на лице, но довольно хмурый, будто чем – то недовольный вид. Умные и проницательные, близко посаженные глаза, с интересом наблюдали над окружающим из-под нависших надбровий, впрочем, взгляд его редко направлялся непосредственно на собеседника или на предмет перед ним. Он привлекал собеседников деликатностью, умом и тонким чувством юмора. Мария увлекла его своей привлекательностью и свободным, без тени смущения, поведением. Она была веселой девушкой, и тоже увлеклась молодым одухотворённым и поэтичным оруженосцем. Пьер готов был умереть для своей дамы, по ее приказанию искать приключения и рубиться с исполинами и карлами; а также вздыхать, с грустью смотреть на луну, беситься от любовной ярости, сломить себе шею на турнире, броситься в воду, спасая ее от неминуемой гибели. Прелести её стоили многим молодым рыцарям жизни. Эмоционально беспомощный, он, тем не менее, в силу своего мощного тщеславия и веры в свои способности, ошибочно полагал, что добьется взаимности Марии. Красавица гордилась своими жертвами, и их мучения утешали её более, чем тихие чувства счастливой любви. Они гуляли по парку, и Пьер читал ей стихи. Их встречи на турнирах и пирах вскоре ей наскучили. Пьер был беден, а его благородное происхождение, было недостаточно высоким для Марии, которая уже была предназначена в жены Жану Второму Анжуйскому. Прощаясь, со своей мучительной, но сладостной и трепетной любовью, Пьер произнес:
“И мира нет, и сил бороться нет,
И, упованья примирив и страхи,
Парю над миром и лежу во прахе,
Держу в пустых объятьях целый свет.
Храню любви непрошеный обет,
Отвергнут милой, но всегда в рубахе
Смирительной, и голова на плахе,
Но медлит смерть – я жив для новых бед
Безгласный – вопию, незрячий – вижу,
И смерть зову, отчаянья не пряча,
И состраданья жажду – но, увы!..
Влюблён. Себя при этом ненавижу,
Живу печалью, улыбаюсь, плача,
Всему виной не кто иной, как вы”. (Франческо Петрарка. Сонет 134, пер. Е.Солоновича)
Он оказался в плену не свойственных ему эмоциональных переживаний, и создал для себя образ любимой, далекий от действительности. Для Пьера, единственной реальностью, являлось настоящее. В силу своего прагматизма и скепсиса, он довольно быстро утешился, но позднее, уже, ни одна женщина, сколь бы прекрасной она, ни была, не смогла пробудить в нем таких сильных чувств.
Он знал, чего хочет, был образован, активен и тщеславен. Пресыщенность фантазии, философский склад ума и слабость эмоционального начала мешали ему ощущать сильную потребность в любви. Пьер обратился к своему понятию долга: ” Я исполню свой долг”, и принял участие в экспедиции Людовика Одиннадцатого на Швейцарию и Эльзас, в которой была одержана победа весной 1444 года. Д’Обюссон тщательно готовился к поступлению в Орден госпитальеров. Трофеи, полученные в экспедиции, обеспечили ему возможность в накоплении необходимых средств для вступительного взноса. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что, несмотря на декларацию о равенстве госпитальеров, от размера взноса будет зависеть его положение в Ордене.
– Сир, могу ли я попросить у Вас совета? – спросил Пьер графа де Пардиака.
– Конечно, д’Обюссон, – сказал граф. – Очевидно, Вы думаете о своем будущем. И что же Вы надумали?
– Я хотел бы стать госпитальером, – ответил Пьер. Думаю, мне понадобятся рекомендации, и, наверное, тех средств, что я имею для взноса, будет недостаточно.
– Так вот почему Вы отказались от посвящения в рыцари, – задумчиво произнес Пардиак.
– Что ж, Вы неплохо подготовлены для вступления в Орден Иоаннитов, но, боюсь, что в Ордене Вы не скоро будете посвящены в рыцари. Там довольно жёсткие порядки и каждый послушник Ордена, а Вас возьмут именно послушником, первые пять лет должен жить в общежитии – конвенте и питаться за общим столом, хотя, питание и одежда госпитальеров считаются лучшими в мире благочестивых заведений. Одеваются послушники, как и монахи по примеру Крестителя, в просторные чёрные рубахи из верблюжьей шерсти, которые у послушников олицетворяют их полную свободу, а у монахов очень узкие рукава сутаны показывают абсолютное отсутствие у них свободы. Готовы ли дать обеты бедности и целомудрия? Легко ли Вам, с Вашей гордыней, будет выполнять обет послушания? Госпитальеры не только воины, но и монахи. Кроме того, у рыцарей Ордена, которые являются и чиновниками своего государства, существует масса светских обязанностей. Но и после послушания, Вы не будете посвящены в рыцари. Более двух лет Вам придется провести на галерах Ордена – в караване, для обучения морскому делу. Впрочем, больших средств и надежд на получение наследства Вы не имеете, а в Ордене Вам не придется ежедневно заботиться о хлебе насущном, что удобно для человека со скромными запросами. Вы умны, умеете добиваться поставленных целей, и сможете, особенно при поддержке Ваших знатных родственников с Родоса, сделать себе неплохую карьеру. Феодалы Запада видят в госпитальерах надёжных защитников своих владений и, с готовностью платят госпитальерам, а Орден использует щедрые денежные пожертвования государей и князей для обеспечения своей военной мощи.
Граф задумался, – знаете, д’Обюссон, Вам необходимо, возможно с моей помощью, организовать сбор пожертвований в пользу Ордена. Сейчас, когда армия Османской империи бесчинствует на Западе, феодалы не откажут в помощи госпитальерам, тем более что их спокойные времена заканчиваются и турецкому султану госпитальеры давно стали “костью в горле”.
– Иоанниты, – продолжил он, – расширили границы византийского города и укрепили его, возведя вокруг Родоса мощные крепостные стены, на развалинах византийской крепости возвели внутреннюю стену, делящую город на две части – Коллакио, в которой они и живут, и большую – Бурго. Госпитальеры создали великолепный город с мощными крепостными стенами, построили оборонительные сооружения, красивый дворец, парадные дома и церкви. Открыли большой странноприимный дом и школы. Благотворительные деяния Ордена ставятся в один ряд с воинскими обязанностями. Папы трижды подтверждали право Ордена на его территорию, независимость Ордена от папы в вопросах управления, финансовых вопросах, право обмена посольствами с другими государствами, чеканить монету и взимать налоги, свободу договоров и действий. Папа также признал Великого Магистра независимым свободным князем и предоставил ему соответствующие привилегии и почести.
– Сейчас, – посоветовал Пардиак, – после удачи в последней экспедиции Людовика Одиннадцатого, собрать пожертвования будет сравнительно легко. А пока идет сбор пожертвований, для Вас будет очень полезно поучаствовать в битвах против армии Османов. Кроме пожертвований, необходимо организовать их отправку и подготовить отряд сопровождения.
– Да и мне будет спокойнее, продолжил граф, – если на Родос Вы отправитесь не один.
– Да ниспошлет Вам Господь, Добродетельнейший граф, всяческих благ и здоровья, – взволнованно воскликнул Пьер.
– Я не могу отыскать слов, которые бы выразили мои безграничные благодарность, уважение и любовь к Вам за те девять лет, что Вы заменяли мне родного отца, который не смог бы дать мне столько, сколько дали Вы! Вы не представляете себе, как трудно для меня будет расстаться с Вами!
После полного поражения объединенной армии крестоносцев и гибели венгерского короля Владислава в ноябре 1444 года в битве под Варной против армии Османской империи, Пьер д’Обюссон отправился на Родос в сопровождении небольшого отряда, снаряжённого де Пардиаком.
