Владу принесли новую рубашку с длинным рукавом. Как он переодевался я не смотрела. Но потом увидела, что рукава он закатал по лакать.
Мы быстро расправились с ужином, мне даже дали немного перекусить. От вина я отказалась, выпила чай. И уже в начале 9 мы выехали домой.
Мне очень хотелось сеть в машину к Рокотову или Дронину, но Манулов бы не дал. Я не проверяла, но уверена в этом на все сто. Поэтому пришлось снова делить воздух с этим кретином.
Но опасения мои были напрасными, он ко мне больше не приставал. Я даже обрадовалась, что может быть и дальше так пойдет. Поэтому сопроводив их до гостиницы, вымотанная поехала домой.
Мы пережили первый день войны. Завтра еще один. Но я справлюсь.
Около часа ночи я зашла домой. Без душа, не чистив зубы я легла в чем есть и вырубилась до 7 утра.
4 глава
Естественно, я проспала. Меня будила Олеся. Будильник разрывался и разрывался, а я его не слышала.
- Кир, ну проснись же, давай, - трясла меня подруга, - тебе же к твоим мужикам надо.
Это слово на меня подействовало, как нельзя лучше.
- Мужики, - подскочила я, - черт.
- Во, а я так и знала, что в тебе та еще развратница живет, - рассмеялась Олеся.
- Сколько времени?
- 7:30, тебе ко скольки?
- К 9 сегодня.
- Отлично, еще есть время на чашку кофе. Я сделаю, собирайся пока.
- Спасибо, милая. С меня ужин.
- Обязательно, вот прямо сегодня и поужинаем, когда вернешься.
- Сегодня не обещаю, но очень постараюсь.
Я полетела в душ и краситься, а в этот время Олеся готовила кофе и бутерброды.
Когда я вышла, подруга в пижаме с кроликом Банни сидела за высоким барным столом и смотрела в окно.
- Ты чего задумалась? – спросила я.
- Проект отложили на пару недель. А меня Родриге зовет съездить на острова.
- Когда вылетаешь?
- Он говорит, что можно завтра – послезавтра, чтобы карнавал немного схлынул, а то туристов несметное количество. Ты же знаешь, как я не люблю долго находиться в толпе.
Мы с Олесей первые 2-3 года еще бегали на карнавал, как-то даже принимали участие и покупали себе красивые костюмы, но что-то помпезное и красивое рано или поздно надоедает. Поэтому последние годы мы просто ходили посмотреть на толпу сверху крыши домом. Заранее бронировали столик на мансарде и отдыхали с бокалом вина смотря на проходящих ярких и очень веселых людей.
- На долго?
- Нет, всего на 5-6 дней.
- Решай сама. Тебе вообще нравится Родриге?
- Он ничего.
- Но ты же даешь ему ложную надежду, - попыталась в первый раз я.
- Вот и я об этом думаю. А стоит ли? Ладно, давай бегом, бутерброд и кофе.
- Сегодня пять на такси, я так разорюсь, не успев заработать.
Я села за стол и тут же приступила к поглощению бутерброда с сыром. А без кофе я вообще не могла начинать день.
- Ты мне так и не рассказала с кем ты работаешь.
- О, это отдельная историю, вечером расскажу. Но если в двух словах: скорее всего ребята из 90-х сколотившие не малое состояние и дорвавшиеся до власти. Теперь у них винное производство в России.
- Ого, бандюки?
- Не все. Но в основном.
- Так, а кто не входит в это твое «в основном», они кто и какие?
- Лесь, давай вечером, опаздываю уже.
- Ладно беги. Кстати, шикарно выглядишь сегодня.
На мне были бордовые весенние брюки и длинная черная льняная туника. Брюки – это не спонтанный жест. Это защита от Манулова. Не хочу, чтобы он глазел на мои голые ноги. Босоножки на маленьком каблуке, с собой сменку в виде легких кед черного цвета и рюкзак. Так же прихватила пиджак, но вряд ли в этом была большая необходимость. Сегодня должно быть солнечно.
Подруга поцеловала меня на прощание и я снова поймав такси неслась в гостиницу. Мысленно уже настраиваясь на тяжелый день. Единственное, что немного успокаивало, что там будет Влад. Вчера я с ним так и не заговорила. Мне было стыдно, что я так нагло его рассматривала, а он все это увидел. Нельзя так. Конечно, после этого думать больше ни о чем не могла. Он каким-то неимоверным способом ухитрился полностью завладеть моим сознанием, а нужно было думать о работе. Сосредоточится.
В гостинице меня ждал неприятный сюрприз. Администратор, только завидев меня уже неслась из-за стойки и на повышенных тонах что-то кричала. Недалеко от стойки стоял Манулов, Вова и Влад.
- Что случилось? – обратилась я к девушке администратору по имени Моника.
- Вы знаете, что они наделали? – запыхавшись жаловалась она. Видимо перед этим они пытались разобраться сами, но английский у обеих сторон был не ахти.
- Пройдемте к стойке и расскажите все подробно, - спокойно обратилась к Монике.
- Кир-р-а, - растянула Моника мое имя, - вас же так зовут?
- Да, все правильно, - посмотрела я на взволнованную девушку, которая уже чуть не плакала.
- Кир-р-а, там же ремонт теперь на несколько тысяч долларов.
- Какой ремонт, где?
Я покосилась на Манулова. Тот только вскинул плечами, мол вообще не про него говорят. Видимо уловив интонацию девушки и злой взгляд.
- В номере, - выдохнула девушка с копной иссиня-черных волос и большими карими глазами, - там такой кошмар, я даже не знаю, что делать. Это же закрытие номера на ремонт и потеря денег и клиентов.
- Моника, не торопитесь, пожалуйста. Вы можете показать мне, что там произошло?
- Конечно, пройдемте со мной.
Девушка снова вышла из-за стойки и направилась к лифтам.
Я покосилась на мужчин и двинулась следом за Моникой. Когда мы подошли к лифтам и девушка нажала на кнопку вызова, ко мне наклонился Манулов.
- Кир, мы готовы оплатить ущерб, но не ту сумму, которую они озвучивают. Это наглость.
- Да что там произошло? – разволновалась я.
- Кир, - шептал, как шелковый Манулов и как будто действительно был немного взволнован ситуацией, - там ничего криминального. Ну выпили немного, побуянили. Ну, мы ж русские.
- Вы что, считаете это оправданием? – возмутилась я.
- Кира, - вдруг прихватил мое запястье Влад. Поняла, что это он, потому что увидела кожаный ремень на запястье, - они правда загибают.
Я высвободила запястье и даже не повернулась в его сторону.
- Сейчас все посмотрим. Я вас поняла, - обратилась шепотом сразу ко всем.
Мы вышли на 20 этаже и прошли по коридору налево. Девушка протянула карту и открыла дверь. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула прежде чем зайти. Внутри меня могло ждать все что угодно. А сознание уже нарисовало все в ужасающих красках.
- Посмотрите, Кира, это же ремонт, точно, без него никак.
Я оглядела помещение. Две кровати номера были не застелены. Одно из одеял валяется на полу и на нем явно потоптались грязной обувью. Но в остальном..., может, я чего не замечаю? Ну, бардак, ну грязно, да. Так уборщице убраться и все будет хорошо. Но я действительно не видела всей картины.
Некоторые из наших мужчин вышли в коридор и скрылись в других комнатах. Со мной остались только Манулов и Влад.
- Моника, если они оплатят стоимость одеяла и уборку, этого будет достаточно?
- Да, что ты! – всплеснула эмоционально руками девушка, - ты посмотри на потолок.
Я подняла глаза и чуть не села на одну из кроватей. На потолке красовалось не менее 30 спичек, которые вероятнее всего зажигали и бросали к потолку. Как они вообще здесь не спалили все к чертовой матери.
Я прикрыла глаза, испытывая испанский стыд за своих соотечественников. Мужчины подозрительно молчали. Все это время они даже не пытались выйти из-за моей спины.
Вот как так-то? Как спящую лапать, так ума и смелости хватает, а как отвечать за содеянное, спрятались за моей спиной. Разочарование разливалось кислотной лужицей внутри.
- Чья это комната? - спросила громко, обращаясь к мужчинам.
- Моя и Ростислава, - ответил Манулов.
Я подошла ко второй кровати и увидела пустые бутылки из-под виски.
