— Ос, сенсей! — поклонился он своему учителю. Я же продолжила смотреть на лицо проигравшего, стиснувшего зубы и не желающего мириться с поражением. Какое знакомое чувство…

Победитель подошел к нему и протянул руку.

— Вставай, лейтенант. На повторный звать не буду, но в будущем я бы махнулся еще разок.

Волков принял помощь, проявляя тем самым уважение к противнику, но после поклона поспешил в раздевалку.

Я проводила его взглядом, отметив, насколько хорошо на нем сидит кимоно, как красиво он сложен…

— Лисичка, ну как я тебе? — подошел к нам Денис, улыбаясь при этом во весь рот.

— Как всегда — молодец, — засобиралась я прочь, пока коллега не довел меня своим нарциссизмом до белого каления.

— Ты видела мой иппон?

— Нет, — чуть не хрюкнула я от смеха. А Николаев, сидевший неподалеку, не удержался и захохотал.

— Что значит “нет”? — Такого поворота Денис точно не ожидал. Еще бы!

Судя по молниеносной атаке, удар он выполнил блестяще. Только хвалить я его за это не собиралась. Третьему дану не нужна похвала. Тот, чей пояс окрашивается в черный, преисполнен мудрости. Он не имеет права возвышаться над остальными, принижая их достоинства. Ему не нужно подтверждение силы — сам факт обретения дана уже является символом мощи. А позерство Котова шло вразрез правил карате!

Я сложила руки на груди и вздохнула. Ну и чего, спрашивается, я так завелась?

— Ты был неподражаем, Денис, — дежурно улыбнулась ему и тоже покинула зал, направившись в свой кабинет. Через полтора часа соберется вечерняя ката-группа, среди которых четверо будут повышать кю на предстоящих соревнованиях, и мне следовало их проверить на вшивость.

Черт, как он умудрился пропустить такой удар? Он же неплохо отбивался, даже провернул удачную атаку, поставил целый ряд блоков, а потом раз — и на лопатки.

Я вспомнила свой последний поединок со сто́ящим противником. Вспомнила момент, когда, стиснув зубы, игнорировала боль и наносила точные удары, находясь в шаге от победы. Как неожиданный спазм парализовал ногу, и мой оппонент уложил меня базовым дзуки*, простейшим, самым обычным, которых я отбила в свое время тысячи, сотни тысяч…

Глоток холодной воды немного привел меня в чувство. Я поставила стакан на стол и посмотрела в окно, где между белыми пушистыми облаками виднелось синее небо. Снова в памяти возникло лицо нового знакомого, его глаза, блеск… После проигрыша он даже не взглянул в мою сторону, и я прекрасно понимала почему.

"Не стоит красоваться перед боем, Ева, чтобы потом не устыдиться".

Слова учителя, сказанные еще в далеком детстве до сих пор были в мыслях. Каждая сказанная им фраза запомнилась на всю жизнь.

Кто-то постучал в дверь, и после произнесенного мной "Войдите!", на пороге появился самый неожиданный гость, который только мог ко мне прийти.

— Дмитрий?

Я не стала скрывать своего удивления, ведь последний раз Нестеров заходил ко мне год назад, перед ежегодными соревнованиями. Встреча хорошо запомнилась, особенно негатив, который исходил от мужчины. В то время город шумел из-за громкого уголовного дела семьи Алмазных, а мужчина проходил по делу как свидетель. Видно было, что он раздражен вовсе не моим обществом, но все равно общался отвратительно.

И вот сейчас, спустя время Нестеров снова стоял передо мной.

— К вам можно? — Вопрос прозвучал больше для галочки, потому как, не дождавшись ответа, он переступил порог и закрыл за собой дверь.

— Здравствуйте, Дмитрий. Не ожидала вас увидеть сегодня.

— Добрый день, Ева. Я поговорить хотел.

Я указала ему на стул, а сама заняла свое кресло, косясь в его сторону. За прошедший год он значительно исхудал. Помнится, у него имелось внушительное пивное пузо, а двойной подбородок не давал застегнуть рубашку на все пуговицы. Теперь это был совсем другой человек.

— Неплохо выглядите, — сделала ему комплимент, но мужчина нервно усмехнулся, продемонстрировал лишь подобие улыбки. — Я вас слушаю.

— Я по поводу сына.

— Если вы настаиваете на его обязательном участие в соревновании, то это невозможно. Нога еще…

— Я не об этом. — Нестеров покачал головой. — Я хочу перевести его на индивидуальное обучение, но при этом вы будете работать с ним не в школе, а у нас дома.

— Нет! — сразу выпалила я, догадавшись в чем проблема. Такие люди, как Нестеров и иже с ними, никогда не отличались чистотой перед законом. И раз он хочет спрятать сына, значит есть опасность. Мое тело еще помнило прошлую стычку с головорезами. Мое сердце еще болело после потери учителя, и обрекать себя на подобное второй раз — нет. Ни за что!

— Вы даже не выслушали условия работы.

— Дмитрий, мы оба взрослые люди и понимаем, почему вы просите об этом именно меня, но вам не кажется, что полагаться на девушку, когда у вас проблемы, не по-мужски?

Он рассмеялся. Даже расхохотался. И снова нервно. Не хило его жизнь бьет, раз приходится вести себя подобным образом.

— Вы забавная.

— Мне не шуток, Дмитрий.

Я встала и подошла к окну.

— Буду честным, Ева. Доверять вам у меня нет никакого желания, но мой сын очень сложный ребенок, — вы и сами это прекрасно знаете, — с ним мало кто ладит. — Он выдержал паузу, а потом сказал то, что в принципе я и ожидала услышать. — У Вас получилось.

— И все же…

— Я не закончил! — Нет, пузо сдулось, а характер как был скверным, так им и остался. Нестеров, видимо, забывался, что находится не у себя в офисе. Меня приказным тоном не напугать. — Ева, я обращаюсь к вам с просьбой. Мои дела действительно неважные, но есть вероятность, что Коле тоже будет грозить опасность.

— Тогда почему бы вам не усилить охрану? — обернулась и заметила задумчивую грусть в глазах мужчины, которую он тут же попытался скрыть.

— Этого недостаточно. И вас тоже недостаточно.

— Не проще ли уехать из страны?

— Я опоздал с этим. Мне важно знать, что в случае чего, о Коле будет кому позаботится.

— Это странно, — честно ответила ему. Дмитрий недоговаривал. Будто нарочно не хотел вводить в курс дела, но при этом пытался давить на жалость. — Я не могу дать согласие на подобное. Коля — мой ученик, за которого я отвечаю головой, но в стенах этой школы. К тому же, он только завел друзей, а вы лишаете его их.

— Друзья — это последнее, о чем мы думаем, когда жизнь висит на волоске, Ева.

В его взгляде мелькнула опасность. Я коротко улыбнулась и снова повернулась к окну. Чертовы папочки! Сначала не замечают детей, отдавая всего себя бизнесу, а потом, когда черные делишки выплывают наружу, а задница горит от проблем, пытаются выглядеть идеальными отцами. Не первый ведь умник. Учитель погиб именно из-за такого… горе-папочки.

— Я соглашусь только, если вы мне дадите больше информации.

Нестеров довольно улыбнулся, взял со стола ручку и оторвал стикер, прилепленный к монитору ноутбука.

— Надеюсь, этого хватит. — Он протянул мне листок, на котором была обозначена сумма. — Это за молчание. Надеюсь, вопросов у вас не возникнет больше. — Притворно просиял мужчина, будто передо мной не олигарх сидит, а ангелочек.

Я взглянула на цифры — дерьмо! Если он предлагает столько денег, значит, дело дрянь.

— С Поповым вы не разговаривали?

— Уже иду к нему. — Нестеров встал и поправил костюм. — Я рад, что мы нашли общий язык, Ева. Буду рад вас видеть в своем доме.

Он покинул мой кабинет, а мне захотелось в этот момент что-то сломать. И куда я лезу, спрашивается?

Нет, не спрашивается. Взгляды Нестерова дали понять сразу — это не предложение, не просьба, а констатация факта. И обычному учителю школы карате не хватит сил противостоять. Раз у Дюдюка не получилось, а он ведь имел немало связей, то про меня и говорить нечего.

Скомканный стик упал на дно мусорного ведра. Главное, чтобы моя жизнь не оказалась там же.

Примечание: