- У меня для вас подарочек, парни, - лицо Коби расплылось в широкой ухмылке.

Барри, мой начальник, поднял глаза от своего любимого потрепанного журнала "Собачьи члены в девчонках-подростках".

- Тёлочка неделю чилила в речке, - cказал Коби, подкатывая каталку к столу.

Барри отложил журнал и встал со стула.

- Легаш сказал, что она все еще была на своем скутере, когда рыбак нашёл ее на дне реки. Предварительное расследование показало, что она съехала с тротуара прямо в воду. Отчет по токсикологии еще не готов, и да, её родственники скоро приедут на опознание, - прочитал Коби из своего планшета.

- Скутер говоришь? - глаза Барри загорелись.

Он наполовину расстегнул мешок для трупов. Из мешка вывалилась пара гигантских сисек с ареолами, размером с блюдце. Из обезображенного раздутого лица внутри торчали глаза, цвета вареного яйца, и распухшие пурпурные губы. Её плоть была цвета медовой дыни.

Запах поразил меня, и моя наполовину прожеванная лапша стремительно выплеснулась на стол. От трупа воняло прогорклой помойной водой, в которой должно быть мылся бомж.

- Какого хрена?

Я задыхаюсь и прижимаю руку ко рту. Слюни и соевый соус просачиваются между пальцами и стекают по моему подбородку. За два года работы в городском морге я никогда не чувствовал такого восхитительно-отвратительного смрада.

- Сука ты, Барри! Ты что не мог подождать пока я уйду? - cказал Коби, отступая к двери.

- Сыкухи! - Барри дернул вниз молнию.

Из мешка вывалился живот, похожий на склизкий речной валун, из-под него торчал вздутый волосатый лобок. Вязкая черная жидкость сочилась из влагалища и ануса трупа. Барри засунул палец в задницу утопленницы по костяшку. Он повертел его в хлюпающем отверстии и вынул его, облепленным нитями черной слизи.

- Липкая сучка! - cказал он, облизнув палец.

Коби споткнулся в дверях. Я услышал несколько сухих вздохов и фырканий, прежде чем ужин Коби разлетелся в разные стороны по полу и забрызгал стены.

Мы с Барри засмеялись. Мы видели вещи и похуже, просачивающиеся из отверстий жмуриков. Он расстегнул мешок до конца и посмотрел на раздутые ноги с воротниками жира, свисающими над коленями и лодыжками.

- Господи, как же долго я её ждал! - oн наклонился над ней и потёр руки.

- Ты хочешь, чтобы я ее выебал? - cпросил я.

- Конечно, а потом у меня есть одна идея, которая просто распиздошет мозги наших зрителей!

Я нервно сглотнул. Барри - действительно больной ублюдок и легенда даркнета из-за его креативного контента в мире некрофилии. Однажды он заставил меня использовать мертворожденного ребенка в качестве фаллоимитатора, а в другой раз он заставил меня трахать удаленную хирургическим путем толстую кишку, усеянную раковыми опухолями, которую он спиздил из контейнера для медицинских отходов. Его видео набирают миллионы просмотров и тысячи восторженных отзывов. Я не могу представить, каким ебанутым долбоёбам нравится смотреть подобное дерьмо.

Я просто соглашаюсь со всем, что Барри говорит мне делать, потому что наш контент приносит охуительный кэш. Я вот, блядь, реально не хочу, чтобы наш "поезд мёртво-трах" останавливался. Hикогда. Такими темпами, к концу года я выйду на пенсию и буду ебсти трупаков на Багамах.

- Ты знаешь, что такое Мунгинг? - спросил меня Барри, шевеля бровями.

- Не-а.

Барри просто кладезь ебануто-отвратительной хуйни. Реально умный мужик.

Он озорно улыбается мне.

- Чувак, я уверен на сто пудов что ты кончишь, как только услышишь, что это. Бля, наши подписчики взбесятся, когда увидят, что ты замутишь.

- И что-же мне нужно будет сделать?

Я вытер свои облёванные руки об штаны и подошёл к каталке, чтобы поближе рассмотреть русалочку.

- Все просто. Ты трахаешь "водяную" в сраку, а потом обхватываешь губами ее дырку. В этот момент я прыгну на ее живот. От удара, цунами из кончи, разжиженных кишок и жидкого дерьма хлынет тебе прямо в рот.

Мой взгляд устремился к сочащимися мерзостью и инфекциям отверстиям девушки. Под ее огромными ягодицами образовалась отвратительная лужа, коричнево-зеленой жижи, похожей на озерную муть. Учитывая, как раздулся ее живот, внутри неё ещё гноилась охуительная куча дерьма. Я, конечно, как и любой другой нормальный парень, люблю трахать трупы, но мысль о том, чтобы захлебнуть то, что у "русалочки" внутри, вызвало у меня пиздец какое отвращение.

- Ты, должно быть, издеваешься на до мной? - cпросил я, надеясь, что Барри меня подъёбывает.

- Ни в коем случае, на этом видосе мы поднимем целое состояние и сделает тебя грёбаной звездой интернета. Ты прославишься среди дегенератов-извращенцев по всему миру, исполняя самые безумные, самые дьявольские вещи, которые ни один человек, имеющий хоть каплю порядочности или самоуважения, даже не подумал бы сделать. Наши зрители подтвердят, что ты - действительно на всю башку съехавший, безумный ублюдок. Чувак, они же реально охуеют от такого. Боже, наши рейтинги взлетят до небес!

Барри, конечно, знает, как меня уговорить, но я всё ещё не убежден.

- Я могу прыгнуть ей на живот, - говорю я.

- Ты - звезда, мой друг. Люди хотят видеть молодого жеребца, вроде тебя, а не старикашку, как я, пытающегося трахнуть покойницу.

Он прав насчет того, что я - молодой жеребец. При росте метр восемьдесят три, с рельефным прессом и девятидюймовым^[7] членом, у меня довольно большой фан-клуб. Правда не все мои поклонницы - женщины, но это меня вполне устраивает. Я за разнообразие в мире некрофилии.

Барри снимает мешок с трупа Дарлин. Она отталкивает. Ее тело сильно распухло, кожа разошлась, а из провалов выступают губчатые желтые сгустки подкожного жира.

- Ты пока это... давай приготовься, а я принесу лестницу и камеру, - cказал Барри.

Я снял майку, спустил штаны и скинул ботинки. Мой член прилип к внутренней стороне бедра. Я отодрал его, и он безжизненно болтнулся между ног, словно сочная салями, висящая на витрине деликатесной лавки. Крепкой хваткой я взял его в руку. Я закрыл глаза и сосредоточился на дыхании. Перед моими веками проходят образы сексуальных мертвых женщин: растерзанные останки Ким Кардашьян, валяющиеся на железнодорожном полотне; Ариана Гранде, на полном ходу врезавшаяся во встречный автобус; Селена Гомес, получившая в еблет выстрел из дробовика.

- Ух ты, отличный стоячело! - я выглядываю из-под прищуренных век. Мой инструмент - железный прут. Барри показывает мне большой палец с другого конца комнаты, со сложенной лестницей под одной рукой и видеокамерой, закрепленной на штативе, перекинутой через другое плечо. - Готов намочить свой член, жеребец?

- Клянусь, блядь, Иосифом и Марией - я запердолю этой красотуле!

- Ладно, раздвинь ей ноги и сначала трахни ее пиздятинку, - говорит Барри глядя в окуляр.

Я раздвинул ноги Дарлин. Ее пизда похожа на опоссума, которого обглодали на шведском столе. Я забираюсь сверху на мертвую девушку, накрываю ее пизду членом и трусь своей пурпурной головкой между ее зеленых половых губ. Мои руки хватаются за края каталки, и я проникаю внутрь ее мохнатой морской пещеры.

- Да, детка, ты прямо как девственница.

Дырочки у мертвых цыпочек всегда тугие. Это как-то связано с процессом разложения.

- Покажи немного нежности для наших зрительниц, парень. Поцелуй ее. С языком!

Барри знает, как увеличить нашу прибыль, поэтому я не спорю. Ранний выход на пенсию, - напоминаю я себе. - Подумай о белых песчаных пляжах, кокосовом роме и о том, как весь день охуенно греться под лучами яркого солнца. Я прижимаюсь к ее рту и просовываю язык между ее резиновыми, безжизненными губами. Ее язык покрыт кусочками песка и мокрой коркой, похожей на дохлую рыбу.

Я глубоко ввожу свой член и врезаюсь во что-то твердое. Мой член сгибается и острые иглы пронзают мою головку. Я завываю от страха и боли и дергаюсь назад. Длинная, склизкая черная штука прикреплена к концу моего члена.