— Честно говоря, я вообще ничего не понял. И понятия не имел, из-за чего все весь сыр-бор. Про Кристину только от тебя слышу.

— И все-таки его мне жаль. И девушка у него не подарок, и друг — как он подумал — тоже… И семья, как я слышала, у него тоже не очень спокойная… Все одно к одному. Наверное, поэтому он и отчаялся… — Олеся пыталась анализировать ситуацию, которая ей не давала покоя. — Правда, друг и не виноват, выходит…Так, зачем же сразу с ножом кидаться? А выяснить все? Разобраться? А может это не ее тест?

— Твой?

От этого вопроса Олеся потеряла дар речи на несколько мгновений. «Да я уже забыла, как это делается!» — чуть не вырвалось у нее, и она совершенно некстати вспомнила собственный небогатый опыт. Недолгий роман со своим однокурсником на первом году обучения, но он, как оказалось, завел отношения с бывшей школьной подружкой. И этим поставил точку.

— Нет, — выдохнула Олеся. — А может Анжелкин?

— Меня Анжелка не интересует, — сказал, как отрезал.

— А раньше интересовала? — не выдержала Олеся и прикусила язык. Неизвестно, какая у него будет реакция. А что? Она не его девушка, и спросила просто из любопытства. Тем более Анжелка треплется, что у них там любовь была и все такое…

Руслан взглянул на Олесю:

— Она тебе что-то рассказывала?

— Без подробностей.

— Она выдает желаемое за действительное.

Не раскололся.

Они замолчали, потому как разговор потек явно не в то русло.

— Да, ты, скорей всего, права, — Руслан обдумывал Мишкино поведение. — Человек на грани отчаяния способен на всякие поступки. Но я разговаривал с ним, он, был угрюм, но беды ничто не предвещало. Мишаня, правда, человек скрытный, все в себе держит. Накипело, видно… Но неужели его добил этот тест? — он сделал небольшую паузу. — Как же все глупо и жутко!

А ведь ни слова не сказал, что зол на всю эту компанию, устроившую резню у него на даче! Олеся легонько сжала его ладонь, и в ответ получила крепкое пожатие.

— Если бы ты могла самостоятельно добраться домой, я бы тебя уже туда отправил, — Руслан посмотрел на Олесю.

— Я не могу! Я не поеду! — запротестовала она. — Я останусь с тобой!

— Конечно, не можешь. Поэтому я заберу тебя с собой за решетку, — зловеще усмехнулся он. — Так мне будет спокойнее.

Время приближалось к одиннадцати. Еще минут десять, и можно пойти в регистратуру, чтобы узнать Димкино состояние… Олеся сидела как на иголках, постоянно посматривая в зеркало заднего вида: не едут ли полицейские, и бросая напряженные взгляды на белые окна больницы: а как там Димка?

— Ну все, я пойду, — сказал Руслан, которому уже, видимо, порядком надоело это томительное ожидание.

— Я тоже! — рванулась Олеся.

— Сиди в машине, — остановил ее парень.

— Нет, — Олеся выскочила из автомобиля первой.

— Ну да, в общем-то, на что я надеялся? Тебе лишь бы спорить, — мягко упрекнул ее Руслан, выходя из машины. — Пойдем, — он щелкнул кнопку сигнализации и протянул Олесе руку.

Олеся стояла в ванной комнате и боялась выходить оттуда. Вот именно теперь, когда все тревоги и переживания. связанные с Димкой и полицейскими остались позади, на первый план вышли другие обжигающие своей правдивостью мысли.

Они с Русланом на даче одни! И она, Олеся, уже всем своим поведением дала ему совершенно ясную надежду…

Девушка открыла дверь, подхватила свои вещи и отнесла их в ближайшую комнату. Она понятия не имела, где ей тут определено место, но весь дом в их распоряжении, можно занимать что угодно.

В доме было тихо. Олеся вспомнила, в какой судорожной спешке уезжали они отсюда вслед за машиной скорой помощи, как перед этим спорили девчонки, Анжела и Кристина, и потом уехали домой, в каком подавленном состоянии был Мишка… Кстати, куда он делся? Испугался содеянного и уехал домой?

Хорошо, что Димка пришел в себя после операции и отказался от каких-либо претензий! Правда, им пришлось рассказать, что и как произошло, но поскольку они сами могли только догадываться о мотивах и не присутствовали при разгоревшемся споре, то сказать могли они мало. «После заключения судмедэкспертизы, будет понятно, какой вред причинен здоровью, но на первый взгляд — легкий», — лениво сообщил им полицейский. Олеся тогда облегченно вздохнула. Самое главное, что рана неглубокая и органы не задеты.

Возможно, и дела-то никакого не будет. Тем более, что пострадавший отказывается от подачи заявления. Потом полицейские подъехали к ним на дачу. Осмотрев место происшествия, нашли маленький кухонный нож и уехали восвояси, сказав, что при необходимости их непременно вызовут.

Девушка выключила свет в комнате и направилась на кухню. Напряжение нарастало в ней с каждым шагом. Но не то, мучительное и обреченное, а новое, сладкое, желанное… Надо просто пойти в комнату и сделать вид, что уснула…

— Проголодалась? — Руслан встретил ее в дверях.

Олеся едва заметно кивнула.

— Чай будешь?

— Да я бы сейчас и покрепче что-нибудь выпила, — измученно проговорила девушка.

— Это можно, — ухмыльнулся Руслан и пропустил Олесю к столу. — Сейчас принесу.

На столе начинал шуметь электрический чайник. Рядом лежал хлеб, сыр и колбаса в нарезке. Девушка вытащила кусочек хлеба, взяла нож и стала нарезать сыр.

Вернулся Руслан.

— Коньяк? — он вопросительно посмотрел на Олесю.

Она кивнула, не поворачиваясь. Чайник шумел все сильнее. И напряжение, ей казалось, звенело натянутой струной.

Руслан присел на стул.

— Ох… — острый нож скользнул по пальцу, и из ранки просочилась кровь. Олеся обхватила свой палец губами. Руслан неслышно оказался рядом.

— Порезалась?… Покажи…

Она повернулась к нему, держа палец во рту, и поняла свою оплошность. Глаза Руслана стали тяжелее грозовой тучи. Он потянул ее за руку. Девушка вытащила пальчик, на ранке показались маленькие ярко-красные капельки крови. Руслан, глядя ей прямо в глаза, осторожно собрал губами кровь… потом, схватив за бедра, сильно прижал к холодильнику и впился в ее губы лихорадочным поцелуем.

У Олеси перехватило дыхание.

«Нет…нет…нет…» — чуть слышно шептало благоразумие.

«Да! Да! Да!» — кричало сердце, ускоряясь в бешеном ритме.

Одним быстрым движением он распахнул ее халатик, затем приподнял и перенес на стол.

— Все, Олеся, хватит, хватит, — мучительно прошептал парень и жадно, властно, яростно припал к ее губам.

А потом, крепко подхватив Олесю одной рукой, быстро понес в комнату.

Им вослед заклокотал вскипевший электрический чайник.

Свет ноябрьского дня тонкой серой полосой лился сквозь неплотно задернутые шторы. Он проникал под ресницы и будил сознание. Олеся не хотела просыпаться. Все тело пребывало в состоянии какой-то невесомости — это называется, спать без задних ног — и она его почти не ощущала. В ушах еще стоял жаркий шепот Руслана…но сон улетучивался, исчезал, таял снежинкой на теплой ладони…

А Вика? — это вернулась к утру загулявшая совесть. И от этой внезапной мысли Олеся резко открыла глаза.

Нет, нет, это только сон. Она просто вчера перебрала спиртного, и мозг, уступив ее разбушевавшейся фантазии, просто подсунул ей желанную картинку. Ей все приснилось: и раненный Димка, и сумасшедшая гонка до городской больницы, и недоделанные бутерброды…

Это только сон! И огромный камень вины и стыда перед Викой скатился с ее плеч, рассыпаясь на эфемерные частицы…

Это всего лишь сон… И боль железной рукой сжала ее сердце…

Олеся судорожно вздохнула и пошевелилась. Тело отозвалось приятной усталостью. И крепкая теплая рука Руслана еще теснее обхватила ее.

Добро пожаловать в реальность, Олеся! Руслан лежал у нее за спиной, и она ощущала тепло его тела, слышала его дыхание…

А Вика? — снова в нее вонзилась острым копьем совесть.

Надо уйти, выскользнуть из этих горячих рук… Чтобы все встало на свои места… Олеся перестала дышать от охватившей ее боли, и сердце сжалось как воздушный шарик, из которого выпустили воздух.