Как спирт, глотаю зелёную жижу на выдохе. Уоу, меня качнуло, и постепенно всё встало на своё место. Зрение изменилось, мир окрасился в светло-зелёные тона. Баф «последний бой»: сила, ловкость, выносливость, концентрация, мудрость, интеллект, сила духа ‒ ко всему тридцать очков плюсом. Срок два часа. Болевой порог повышен в три раза. Ёпт, это же просто амба.

В зелёном мире замечаю, как Машка вливает элики ускорения Гсарт в пасть. Один, второй, третий. Это ещё что?

‒ А Падле?

‒ Сам заливай и пошли.

Волк стоит рядом и смотрит на меня с немым вопросом. Ну да, малыш, время пришло. В кармане ещё есть запасы эликсиров ускорения, из всех четырех поочередно вырываю пробки и даю ему выпить. Положив руку на голову волка, чувствую баф ускорения на пять процентов на четыре часа. Странно, у людей эффект не складывается… У животных, видимо, иначе. У Падлы четыре элика по полчаса, дали в сумме два часа ускорения. Отлично.

‒ Беги!

Машкин возглас совпадает с шумом выпущенного из шарика воздуха. На том месте, где она была, приземляется блямба белой слизи, растекаясь по камням. Инферно успела откатиться в сторону и, вскочив, бросается бежать вниз под уклон. Стартую следом, Гсарт уже обогнала меня, Падла по взмаху руки ускоряется и догоняет Машку. Следом раздаётся звук плевка, и я, на чистой интуиции, перекатываясь, падаю вправо. Копьё вылетает из руки, поднимать времени нет. Кто такой шустрый за спиной, я ещё не видел, а вот на то место, где я был, падает вторая блямба белой слизи.

‒ Бегом! – Машкин крик заставляет вскочить, и, не всматриваясь назад, сорваться в спринт. Мелкие камни, некоторые размером до пояса, не сильно мне мешают, выросшие статы позволяют успевать шевелить ногами и просто перепрыгивать те, что выше.

Забег с падениями, под звук плевков, длится метров сто, дальше площадка, очищенная от скал, заканчивается, и я, укрывшись за огромным валуном выше меня ростом, нахожу тут Машку и питомцев.

‒ Что это за пиздец это был?

‒ Матка жука, тридцать пятый уровень. Видимо, босс местной горы.

‒ Вот млять.

‒ Не ссы, завалим. Ребята ещё живы.

‒ Откуда знаешь?

Маша смотрит на меня, как на дурака, её глаза чуть округлились.

‒ Глаза скоси влево, бестолочь.

Точно. Я даже не подумал глянуть краем зрения на иконки ребят. Живые, только серым покрыты чуток.

‒ Что делаем?

‒ Молимся, – Машка с этим ответом успевает сорвать лук и выстрелить мне за спину.

Оборачиваясь, приседаю, это меня и спасло. Там, где была моя голова, пролетает лапа паука. Эта тварь бесшумно забралась на валун и попыталась достать непослушную добычу. Голова, размером с голову большого быка, плавно переходит в большой хитиновый панцирь. Передние лапы неимоверно длинные, метра по два, наверное. И размером Матка синего Скарабея, не меньше породистого жигуленка.

Щит кидаю за спину и так же, как Маша, с луком в руках, откатываюсь в сторону. Матка чуть затупила, увидев четыре цели, две из которых бросились бежать. Как Машка управляет питомцами силой мысли, я не знаю до сих пор, но у неё это получается. Падла и Гсарт линяют, прыгая по камням. Именно это привлекло тварь больше всего. Она начала напрягаться, качаясь вперёд-назад. Лапы чуть поджались, и следом, вместе со звуком выпущенного воздуха, Матка выплюнула длинную струю белой слизи в сторону убегающих зверей. Я наблюдал всё это, стоя в трёх метрах от неё и не зная, чего ожидать.

‒ Сумрак, не тупи, – Машкин крик приводит меня в чувство. Первая стрела, подкреплённая силой духа, пробивает броню на брюхе твари. Машкины стрелы отлетают от неё, не причиняя вреда.

‒ Ууооооу! – кричит от боли тварь, разворачивается на меня и тут же прыгает с камня вниз.

Я не ожидал такой подставы, видимо, агр набрать никто не мог, вот только я отличился. Благо под эликом у меня есть шансы побегать. Успеваю перекатиться влево, чтоб не попасть под удар передних лап твари. Вскакиваю и, отходя назад спиной, успеваю всадить вторую стрелу, подкреплённую силой духа, в бок твари. Шикарный навык, только он и позволяет пробивать её хитин. Правда, подобный выстрел в упор убивал медведя, здесь же – только ранит.

‒ Я не могу её пробить! – Инферно уже стоит на валуне, откуда прыгала тварь, и выпускает стрелы в спину. Толку ноль, и уже на второй стреле Машка прекращает это бесполезное действие.

Я же, как самый храбрый воин на свете, сразу после выстрела, делаю ноги вокруг этого валуна. Скорости хватает забежать Матке за спину, вот только остановиться не успеваю, поэтому, чтобы не удариться об её хитиновый зад, запрыгиваю на спину твари. Упор ноги в затылок позволяет остановиться, собравшись с духом, стреляю ей в затылок и тут же отлетаю в сторону.

Тварь успела подкинуть меня корпусом метров на пять в сторону. Приземление было жёстким. Врезавшись левым плечом, боком и ногами о камень, падаю в итоге на спину. Оглушение на три секунды. Боли почти нет, но вот левая рука перестаёт слушаться. С трудом перекатываюсь на спину и вижу тварь, что уже зависла надо мной и встаёт на задние шесть лап, чтобы передними добить меня. Опоздала ты, тварь. Оглушение-то уже прошло, и я успеваю перекатиться ей под брюхо. Маны много, посмотрим, как ты воду любишь.

Меч воды втыкается в брюхо твари. Удар за ударом, пока она мечется, пытаясь достать меня из-под брюха. Отступает назад, я же упорно ползу под ней, орудуя мечом. Задние лапы твари кто-то держит, и только это позволяет мне успевать за ней. На пятом ударе с разбитого брюха на меня выливается слизь. Белая жидкость, что моментально застывает на мне и приклеивает меня к камням. Чёрт, меч воды в правой руке замирает, не могу взмахнуть им.

‒ Машка, меня приклеило! Добивай!

‒ Чем, блять?! Я её пробить не могу!

Тварь в это время отползает ещё назад. Там раздаётся рык и следом скулёж. Видимо, кому-то из питомцев досталось задней лапой. Баф отравления, сон – тридцать секунд. Дальше появляется ощущение, что я усну спустя эти секунды. Так вот как эта слизь действует ‒ вырубает нафиг!..

Лежу на спине, приклеенный в районе груди и пояса. Тварь сдвигается мне за спину, замахивается лапой и ломает правую ногу, хотя, может, просто парализует её. Боль проходит порог. Ору, не помня себя, это очень больно.

‒ Не ори! – Машкин окрик слышен сквозь затуманенное болью сознание. Удивительно, но боль вскоре спадает. Неокончательно, просто уже более или менее терпимо. Хотя и терпеть такое приклеенным, когда на свою ногу даже посмотреть не можешь, это страшно.

‒ Маш, добей меня! – всё, мне хватит. Без ноги я тут не боец, даже если Машка добьёт эту тварь, я уже не помощник.

‒ Заткнись!

Машкин крик совпадает с воплем твари. Следом скулёж второго питомца, погибающего под лапами матки.

А звёзды… Такие красивые… Лежу и смотрю на них. Баф кровотечение убьёт меня через двадцать две минуты. Задранные статы дали ещё очень большое количество жизни, они заставляют меня мучаться и жить. Глаза закрываются сами собой, боль уходит, и я засыпаю.

Пощёчина, успеваю очнуться, и тут же прилетает вторая. Откуда-то издалека слышится голос:

– Ну и, сколько можно валяться? Очнись ты, долбодятел! Неженка сраная. Ногу ему хрустнуло, идиот!

Ещё одна пощёчина. С трудом открываю глаза. На улице уже светло, голубое небо мне закрывает только морда Инферно, что упорно долбит по щекам.

‒ Где я?

Сознание меркнет от кулака, что прилетел в лоб. Видимо, я проснулся не до конца. Я точно видел Машин кулак. Темнота. Хорошо…

В следующий раз я очнулся уже спокойно. Лежу на камнях, под головой что-то мягкое. На меня смотрит довольный и улыбающийся Олег.

‒ Живой! Вставай давай, – его морда отдаляется, и в поле зрения появляется рука друга.

Хватаюсь за руку, и меня вздёргивают в вертикальное положение. Зрение чуть плывёт и восстанавливается. Оглядываю пространство между камнями. Светлый стоит рядом, Инферно привалилась спиной к камню и что-то жуёт, читая книгу. У неё, кстати, уже двадцать первый уровень. Прислушиваюсь к себе. У меня также двадцать первый уровень. Чёрт, она же загоняет меня на смерть.