Погода не сжалилась над горожанами: черное небо хранило молчание, ветер лениво накатывал холодными редкими волнами, лужи почти высохли после ночного дождя, и редкая опавшая листва похрустывала под ногами.

Помятая Зум-Зум посмотрела на Глена:

– Хэй! А ты тоже не огурчик! Я думала ты всегда… ну, знаешь… такой.

– Какой?

– Любитель парикмахерских – вот какой! Ты себя со стороны никогда не видел? Всегда причесан, отглажен, а шлейф твоего парфюма тянет на триста баксов. День за днем, ровный и гладкий, как манекен за стеклом. А сейчас в твои мешочки под глазами можно бисер собирать.

– Вот это язык! – Глен натянул белую шапочку до самого носа. – Идем на набережную, тебе очень повезло, что рядом есть река, иначе пришлось бы наматывать круги во дворе, таращились бы люди из всех окон. Во дворе заниматься отстойно. Надеюсь и завтра дождя не будет.

– Погоди, мы будем так делать каждое утро?! Ты предполагаешь, что я свою тушу смогу выкатывать на пробежку каждое утро?! Да мне скорее менеджер в супермаркете отлижет у холодильников, чем я начну бегать в такой холод каждый день! – Зум-Зум еще не начала бежать, а ее лицо уже было пурпурным.

– За вас с менеджером я, конечно же, рад. А ты как хотела?! Килограммы в отпуск не уходят!

– Как я хотела?! Хочу, чтобы прилетела фея в серебряных башмачках, турнула меня своим волшебным жезлом, и бикини на мне село, как на кукле Барби! Еще я не против такого варианта, где ко мне прилепили бы адскую липосакцию, чтобы трубка-сосалка выпила из меня весь жир за десять минут, и мне осталось бы только примерять те джинсы с огромными дырами на жопе. Что за прикол в этих ранних пытках?

– Сделаем так: я расскажу тебе плюсы утренних пробежек, а ты все это время будешь бежать. Как я закончу, можешь переходить на шаг. Погнали. – Глен махнул рукой в сторону реки. Зум-Зум с прищуром вспоминала серию одного сериала, где полиция искала труп парня на пляже. К чему бы? Она глубоко вздохнула и побежала.

– Кардио-занятия считаются самыми эффективными для похудения, – Глен бежал легко и непринужденно, его речь нисколько не сбивалась от бега, будто бы он вел лекцию в аудитории университета, – улучшается метаболизм, тренируется выносливость, что не маловажно, если учесть, что сейчас бега твоего хватает на полминуты. Потом, пробежки гарантируют бодрость на весь день. Укрепляется иммунитет! Представь себе, я не болел уже… очень давно.

– Это… ни о чем… не говорит… Есть мнение… что сволочи… не болеют… – задыхалась Зум-Зум.

Глен наблюдал, как нервно подергивалось лицо его подопечной. Бежала она маленькими шагами, так что продвигалась в пути не быстро, подошвы ее кед громко шлепали по брусчатке и звуки эти напоминали шлепки пощечин.

– Я не закончил! Дальше! Любые пробежки, не только утренние, расправляют легкие. И, конечно же, утренние пробежки дисциплинируют…

– Конечно, встать в такую рань – это теперь моя мечта! – Бухтела Зум-Зум вполголоса.

– У девушек вырабатывается дофамин – гормон счастья, поэтому целый день они заряжены положительным настроением, и готовы к любой умственной деятельности. И кстати, пробежка уменьшит тягу к сладкому.

– В моем организме нет такого гормона! У моей бабки были усы! Если ее нарядить в камзол, то и за кавалериста бы сошла. Тестостерон – вот гормон нашей семьи. Долго там еще?!

– Придать телу формы, упругость, но не сделать фигуру мужественной – очень важно. В отличие от силовых тренировок, кардио-тренировки дают общий тонус мышцам, равномерно распределяя нагрузку.

– Ну, за мужика меня не принимали еще. – Она подняла скрещенные пальцы. – За тумбу, покрытую чехлом – было дело. И тебе пора заканчивать!

– Переходи на шаг, ты справилась. – Глен остановился и лениво потянулся.

– Если бы ты не остановился, я бы скинула тебя в реку.

– Ладно, шутки в сторону…

– А кто шутил? – Прервала его Зум-Зум. По раздувшемуся лицу девушки и по выпученным покрасневшим глазам нельзя было сказать, что она шутит.

– Сейчас быстрая ходьба до станции и обратно. Дыши равномерней, работай руками, сохраняй ритм. Двигаем.

Ретивым оленем Глен ускорился вперед, его виляющие бедра в свете восходящего солнца за секунду пробудили в ней неподдельный интерес к спортивной ходьбе.

– Мы отзанимались минут 15, стоило ли вставать ни свет, ни заря?

Зум-Зум деловито прошлепала по асфальту мимо своего одноклассника. Теперь она поняла выражение «открылось второе дыхание», испытывая прилив сил в груди и ногах. По набережной до станции было около трехсот метров, путь туда и обратно не набирал и километра, и именно эта иллюзия расстояния сыграла с Зум-Зум злую шутку, потому как через полтора часа вместе с тем же Гленом они стояли на пороге класса с неподдельным виноватым видом.

– Извините, мы опоздали. – хором сказали они.

Учитель математики облокотился на учительский стол, поглядел на парочку поверх очков и добавил:

– Доисторические динозавры не были так удивлены, глядя на приближающийся метеорит, как удивлен я, глядя на вас. Вы запыхались? Сегодня до самого окончания этого осеннего дня я буду тешить себя мыслями, что вы очень спешили на математику из любви к логарифмам. А возможно ли, что вы не желали расстроить меня?! Я буду размышлять об этом. Садитесь.

Пока они добирались до своих мест по классу прокатилась волна смешков и шёпота. Зум-Зум еще не успела достать учебники, как ее телефон затрясло. Это не унималась Патриция. Она сидела перед преподавателем и не могла свободно обернуться, но даже по ее затылку Зум-Зум поняла, как та ошеломлена. Глен сидел в правом ряду за первой партой, приняв непринужденную позу, Патриция почти не сводила с него глаз, пытаясь уловить хоть намек на происходящее.

До последнего урока Зум-Зум вытирала взмокший лоб, ее сердце выделывало странные кульбиты в груди, распухшие пальцы пульсировали, будто их перетянули невидимыми нитями. Она извела три пачки салфеток. «Сколько может выйти жидкости из женского тела?!» – думала про себя Зум-Зум. На первой же перемене она рассказала обо всем Патриции в подробностях, упустив лишь тот момент, что утром при любой возможности она таращилась на круглые ягодицы Глена. Патриция не была в восторге от задумки Зум-Зум, разумеется, она поторопилась высказать это подруге.

– Гравитация сильнее обычного? Ты сидишь, не поднимаясь весь день! – Учебный день закончился, можно было уже собираться домой. Патриция тянула подружку за рукав.

– Глен велел остаться после уроков. – Зум-Зум распласталась на парте. Все занятия ее рот сводило судорогой от зевоты, глаза предательски слипались, своими тряпочными кедами она натерла себе несколько мозолей, которые не давали ей покоя весь день.

– Что, мать вашу, происходит? – сквозь зубы процедила Патриция.

– Я тебе все разжевала, какую часть объяснения ты не поняла?

– Ты упустила ту часть, где говориться, что он теперь твой начальник. Как много времени он собирается у тебя отнять?..

В этот момент в класс вошли Глен, Люк и Сидни. Глен уселся рядом с Зум-Зум, Люк встал напротив них, скрестив на груди руки, а Сидни, всегда перебарщивавшая с косметикой, по традиции была за правым плечом своего парня, и больше походила на телохранителя.

– Ладно, Зум-Зум, я пойду. – Патриция уставилась на свою сумку так, будто та неожиданно покрылась золотом.

– Я ей явно не по нраву! – Довольно громко произнес Глен, косясь на удалявшуюся Патрицию. – Как только я появляюсь в поле зрения, она пулей убегает, вот как сейчас. Надеюсь не блевать. Я же нормальный парень! Чего это она?

– Итак, Зум-Зум. Глен поведал мне ваш милый план по сокращению числа жировых складок на твоих боках. – Не совсем вежливо начал Люк. – Я не могу даже представить ту ситуацию, которая свела вас в одной точке, и которая заставила вас создать подобный альянс. Очевидно, что ты теперь будешь часто проводить время в нашей компании…

– Хрена с два! – Зум-Зум неопределенно взмахнула рукой.

– В смысле? – Люк, словно вратарь, расставил руки в стороны. Никто не заметил, как плечи Глена затряслись от бесшумного смеха.