Сказка чаще всего приходит к нам из глубины веков. Она, словно слепок прошлого, хранит на себе следы минувших эпох. Но, продолжая жить, передаваясь из уст в уста, из поколения в поколение, она видоизменяется, обрастает новыми подробностями, меняет свои оттенки. В культуре каждого народа сказка — это одно из звеньев, соединяющих прошлое с настоящим.
Многие народы африканского континента вплоть до XX века сохраняли свои традиционные социальные структуры, они находились на этапе перехода от родоплеменного к классовому обществу. У них не было собственной письменности, а следовательно, и литературы даже в зачаточных формах. В таких условиях фольклор является едва ли не главным средством передачи культурной информации. Коллективная память народа воплощается в мифах, легендах, сказках, песнях. Слушая стариков, молодежь узнавала об устройстве вселенной, о происхождении людей, о предках племени. Постоянно создавались новые сказки. Нередко древние сюжеты трансформировались в соответствии с изменившимися условиями жизни. Так, уже в начале нашего века исследователи записали у камба и кикуйю несколько сказок персонажами которых стали белые люди. Интенсивное проникновение европейцев в глубинные районы Африки, как прежде вторжения иных завоевателей, быстро отразилось в фольклоре африканцев.
О фольклоре африканских народов, сравнительно поздно подвергшихся чужеземным влияниям, можно сказать, что его воспроизводство в рамках местной культуры протекает (или по крайней мере до недавнего времени протекало) довольно бурно. В результате многие из этих сказок возникли не слишком давно хотя, как отмечалось, в них нередко присутствуют весьма древние элементы. Это, однако, не означает, что фольклор, дошедший до нас из внутренних районов континента, молод как явление духовной культуры живущих там людей. Африканцы наверняка сочиняли сказки и пятьсот, и тысячу лет назад. Но содержание этих сказок постоянно осовременивалось, а их формы сохранялись прежними в такой степени, как в обществах, где фольклор на протяжении длительного времени сосуществовал с развитыми традициями литературы, как в султанатах на побережье Индийского океана и в Эфиопии. Суахилийские и амхарские сказки в сюжетном отношении консервативней сказок камба, кикуйю, меру, ганда и т. п. В них чувствуется тяготение к сложившимся стилевым приемам, композиционным схемам, их материал заимствован из далекого прошлого, здесь не часто встретишь реалии более позднего времени. Чтобы читателю стало понятно, в сколь различных условиях создавались сказки, составившие наш сборник, следует остановиться подробнее на истории и культуре восточноафриканских народов.
Восточноафриканское побережье Индийского океана издавна стало оживленным торговым перекрестком. Колонии арабских негоциантов появились там около тысячи лет назад. В X веке арабский географ Аль-Масуди, посетивший эти края, отзывался о них как о земле, «обильной золотом, обильной диковинами, плодородной, жаркой». Поселения арабов быстро росли и богатели. Деревни превращались в города, застроенные красивыми домами, рынки изобиловали товарами. Чего там только не было! Золото и серебро, жемчуг, драгоценные камни, ковры, бархатные и атласные ткани, шелк из далекого Китая, вороные скакуны из Аравии, сандаловое дерево, слоновая кость и пряности из Индии. И на невольничьих рынках велся оживленный торг. Рабский труд (в рабство обращались пленники, захваченные во время набегов на африканские племена, жившие в глубине материк широко использовался колонистами. Мусульманская культура арабских переселенцев из Аравии и других стран Востока сосредоточивалась в прибрежных городах и поселках, поскольку жизнь колонистов была связана прежде всего с морской торговлей и судоходством. Прошло несколько столетий, и эта культура приобрела оригинальные черты. Потомки колонистов смешивались с местным населением. Этнически они уже не были арабами, в их жилах была немалая примесь африканской крови. Они образовали элитную прослойку населения городов-государств. В культурном отношении эти люди были по-прежнему близки арабам. Наибольшего могущества достигли султанаты Килвы, Малинди, Занзибара, Момбасы.
Постепенно преобладающим наречием на побережье стал суахили, принадлежащий к исконно африканской семье языков банту, но значительно расширивший лексический состав за счет арабских заимствований. Первое упоминание о суахили, правда, как о местности на океанском побережье современных Кении и Танзании, встречается в книге знаменитого путешественника XIV века Ибн Баттуты «Подарок созерцающим относительно диковин городов и чудес путешествий». Он пишет о стране ас-Савахил, что по-арабски значит «берега».
Арабы безраздельно хозяйничали на побережье вплоть до конца XV века, когда у них появились могущественные конкуренты в лице португальцев, настойчиво искавших удобного пути в Индию, страну, «где произрастают пряности». Пряности тогда ценились дороже золота. В 1498 году три корабля под командованием Васко да Гамы бросили якоря в бухте возле одного из восточноафриканских городов. Португальцы были удивлены — после долгого путешествия вдоль заселенных первобытными племенами берегов они встретили здесь цивилизацию, во многом не уступающую их собственной. Особенно их поразило богатство рынков. Они были на пороге вожделенного Востока с его несметными сокровищами. Чужеземцам удалось заручиться расположением местного султана, давшего им в проводники опытного лоцмана, «предводителя морской науки» Ибн Маджида. Тот показал португальцам дорогу в Индию.
Из Индии груженные корицей и перцем корабли Васко да Гамы благополучно вернулись в Португалию, опять же проследовав мимо восточноафриканских султанатов. Воодушевленный успехом мореплаватель через три года совершил повторное путешествие вокруг Африки в Индию. Теперь он вел себя не как скромный гость, а как властный хозяин. Португальцы убивали и грабили мирных индийских жителей, после себя они оставили дымящиеся развалины. Большие несчастья португальцы принесли и жителям Восточной Африки. В начале XVI века они подчинили себе султанаты Занзибара, Килвы и Момбасы. Только спустя два века, при помощи аравийских правителей, восточно-африканцам удалось изгнать завоевателей, чтобы — увы — оказаться в зависимости от аравийцев.
В султанаты на восточноафриканском берегу Индийского океана как бы переносят нас суахилийские сказки. Замечательными рассказчиками издавна считались занзибарцы. К середине XIX века Занзибар становится центром политической и культурной жизни этого региона. Местный диалект суахили получает развитие в качестве общепринятой литературной нормы. Именно отсюда он распространяется в глубь материка. Этому способствовало то, что именно на Занзибаре, который находится на пересечении морских путей, формировались торговые караваны. Этот остров не миновали корабли, плывшие вдоль побережья в любом направлении. На отделенном от материка узким проливом острове можно было запастись всем необходимым перед длительным и небезопасным путешествием по африканским дебрям. Занзибарские проводники и охранники сопровождали купцов, охотников, военных, всех, кто стремился попасть на континент, все еще остававшийся загадкой для внешнего мира. В дальних походах, конечно, не обходилось без сказок. Многие суахилийские сказки впоследствии были записаны со слов занзибарцев.
В 1487 году по приказанию короля Жуана II португальский путешественник Перу да Ковильян отправился пешком на поиски легендарного «царства первосвященника Иоанна», как в то время в Европе называли Эфиопию. Странствуя по свету, этот отважный землепроходец побывал в восточноафриканских султанатах, причем не только на побережье Индийского океана, но и в районе Красного моря. На обратном пути он попал в Эфиопию. Вероятно, Ковильян был одним из первых европейцев, воочию увидевших эту страну, приобщившихся к ее древней культуре. Что же представляла собой родина амхарцев?
В начале нашей эры на берегу Красного моря возникло государство Аксум. Через посредство сирийских монахов аксумиты раньше многих европейских народов восприняли христианство. Косма Индикоплов, автор хорошо известного во всей средневековой Европе, в том числе и на Руси, географического трактата «Христианская топография», посетил Аксум в VI веке и встретил там людей, искусных в ремеслах, смышленых в торговле, отважных в ратном деле. В те времена связи аксумитов со странами Средиземноморья были довольно тесными. В их духовной жизни чувствовалось культурное влияние эллинистического мира. Позднее аксумское царство пришло в упадок. Центр государственности переместился на юг от берега моря, в труднодоступный горный район, где через несколько веков сложилась эфиопская империя, преемница Аксума. К моменту, когда Ковильян отправился в свое путешествие, это было сильное феодальное государство, стремившееся расширить границы за счет окружавших его мусульманских владений. Этническое ядро империи составляли амхарцы, но страна была многонациональной. Эфиопы имели развитую литературу, создававшуюся на геэз, языке (тогда уже мертвом) аксумитов. Сильный отпечаток на их культуру накладывала христианская религия. Вот эту-то Эфиопию и отождествляли в Европе с царством первосвященника Иоанна, хотя императоры не были духовными лицами. Следует также помнить, что с античных времен у европейцев повелось все неизведанные внутренние районы Африки называть Эфиопией, а африканцев — эфиопами.
