– Чертов идиот! Ты вообще понимаешь, что вначале нужно включить свет, а потом закрывать дверь?!

Голос принадлежал Алготу.

– Но это же ты… – предпринял робкую попытку защититься Торстен.

– Эй! Заткни пасть! Ищи давай! – оборвал его старший брат.

Шаги приблизились к укрытию Мод, и она ощутила, как сердце забилось чаще. К ее немалому облегчению, они прошли мимо.

– Нужно попасть в котельную, – сказал Алгот.

– Она же заперта, – послышался неуверенный голос Торстена.

– Ха! – триумфально завопил Алгот. Он обнаружил, что дверь в котельную была просто притворена. У Мод на радостях чуть не подкосились колени. Паршивцы уже были на пути в котельную. И в угольный подвал. Эта мысль наполнила Мод ледяным спокойствием. Теперь нужно было все сделать правильно.

Мод осторожно выскользнула за дверь кладовки. Тихо прокралась по проходу к двери котельной. Та была полуоткрыта. Едва Мод заглянула внутрь, она увидела, что мальчишки смогли сдвинуть с места тяжелую подвальную дверь, но та не открылась даже наполовину.

– Вот он! Я первый заметил! – завопил Алгот, протискиваясь сквозь щель.

– Нет! Ты меня отпихнул!

Они принялись толкаться в борьбе за то, чтобы первым войти в открывшийся проем. Оба мальчишки видели конверт, лежавший на полу чуть поодаль от входа.

Мод среагировала мгновенно, в несколько больших шагов преодолев по цементному полу разделявшее их расстояние. Изо всех сил навалилась она на стальную дверь, и ухитрилась захлопнуть ее прежде, чем кто-то из братьев понял, что происходит. С засовом пришлось повозиться, но и с этой задачей Мод справилась.

Покидая котельную, Мод слышала приглушенные крики братьев. Она остановилась перед отцовской кладовой и заперла навесной замок. Важно было, чтобы все выглядело, как обычно. Лампочку на потолке она выключать не стала.

Когда Мод вернулась в апартамент, Хильда все еще сидела у Шарлотты. Мод вернула ключи в шкафчик. Потом вышла в коридор и встала около спальни Шарлотты, в дверном проеме. Хильда как раз укладывала свою подопечную в постель.

– Поставить чайник? – спросила Мод.

Хильда вздрогнула, словно успела позабыть, что младшая из сестер тоже была дома.

– О, милое дитя! Если ты будешь так любезна…

– Шоколад, – раздалось откуда-то из-под пуховых одеял.

Определенно, Шарлотте немного полегчало.

По пути на кухню Мод чувствовала радость и облегчение.

Когда большие часы в зале громко пробили шесть раз, вся семья, за исключением Шарлотты, собралась за ужином. Из-за того, что день у сестры выдался неудачный, ее препоручили заботам Хильды. Та теперь курсировала между кухней и спальней Шарлотты то с теплым бульоном, который больная отказалась пить, то с горячим шоколадом, который Шарлотта с удовольствием употребила. Единственное, что она согласилась съесть – испеченное Хильдой домашнее овсяное печенье с эдамским сыром.

Едва они приступили к ужину, раздался звонок в дверь. Трое сидевших за столом услышали поспешные шаги Хильды, когда та побежала в холл открывать. Через короткое время она возникла на пороге столовой и сообщила:

– Это Старк. Желает говорить с господином.

Отец вскинул кустистые брови, вытащил из нагрудного кармана жилета свои золотые часы и со значением на них взглянул. Крякнув, убрал их обратно в карман. Затем снял салфетку, которая была повязана у него под подбородком, и поднялся на ноги. Мать и Мод сидели неподвижно, вслушиваясь в неясное бормотание, доносившееся из холла. Они не могли разобрать слов, но отец точно несколько раз повышал голос.

В животе у Мод возник холодный комок. Смотритель спускался по вечерам в угольный подвал, чтобы подбросить угля в котлы. Само собой, он обнаружил мальчишек, как и было задумано. На часах была четверть седьмого. Они провели взаперти около трех часов. Что они ему сказали? Комок в животе продолжал расти.

Через некоторое время отец вернулся в столовую. К облегчению Мод, он не выглядел разозленным, скорее – сбитым с толку.

Он тяжко опустился на свой стул, и поднял взгляд на жену и дочь.

– Старк обнаружил этих двух щенков Аронссон запертыми в угольном подвале. Они там играли, дверь захлопнулась, и перекладина засова упала. Когда Старк их выпустил, они вели себя очень смирно. Старк за уши оттащил их к матери. Они утверждают что ты, Мод, обманула их. Якобы они должны были помочь тебе в поисках конверта с деньгами, который я обронил. Что ты на это скажешь?

Комок в животе стал просто каменным, но Мод не позволила эмоциям отразиться на лице. Вместо этого она подняла полный раскаяния взгляд на отца и заговорила дрожащим голосом:

– Прости, папа, что я солгала. Но это было только ради Шарлотты.

Прежде, чем отец успел вставить хоть слово, Мод принялась пересказывать события прошедшего дня. Она живо описала, как Алгот махал крысой перед лицом у Шарлотты, и в какой истерике та пребывала. Потому Мод и пришлось выдумать историю о том, как любимый папа потерял конверт с деньгами где-то в доме. Это сработало, потому что мальчишки оставили сестер в покое, и занялись поисками конверта.

Мод, к сожалению, пришлось признать, что именно она подстроила братьям ловушку в угольном подвале. Закончив свой рассказ, она посчитала, что будет уместно уронить несколько слезинок.

Отец встал и приблизился к ней. На мгновение Мод показалось, что сердце ее выпрыгнет в горло. Когда же отец наклонился, и ласково погладил ее по волосам, сердце вернулось обратно, на положенное ему место.

– Твой рассказ полностью совпадает с тем, что Старку рассказала жена. Через окно она видела, как братья пугали Шарлотту крысой. Прежде, чем фру Старк сообразила, что можно предпринять, она увидела, что ты подошла и заговорила с мальчишками. Потом они выкинули крысу и ушли, так что фру Старк решила, что причин вмешиваться уже не было.

Отец прервался и откашлялся, прежде чем продолжить.

– То, что ты сделала, было невообразимо… прекрасно.

– Милое мое дитя, не нужно просить прощения за ложь, – вступила мать. – Ты же сделала это из… благих побуждений.

Но мать не бросилась обнимать Мод. Она вообще редко до нее дотрагивалась, лишь периодически задавала трепку за какую-нибудь провинность, таская Мод за волосы или за ухо. Мать бывала ласкова лишь со старшей дочерью, музыкальным гением, который, к несчастью, оказался подвержен «нервной слабости». Так подумала Мод. Но как обычно, ничего не сказала вслух.

Отец вернулся на свое место и засунул за ворот салфетку, но к столовым приборам не притронулся. Он снова перевел взгляд на Мод.

– Да, еще кое-что. Старк сказал, что мальчишки клялись, что на полу в угольном подвале и в самом деле был конверт. Он считает, что они лгут, или выдумывают, потому что никакого конверта сам он там не обнаружил. И при себе у паршивцев его не оказалось. Они так обрадовались своему избавлению, что забыли его забрать, – так они это объясняют. Этот конверт… тебе что-то о нем известно?

– Нет, отец, – сказала Мод, покачав головой.

– Ты все это просто выдумала?

– Да, отец.

– Отлично! Тогда оставим этот разговор.

И отец позвал Хильду, чтобы та принесла ему новую порцию горячей еды.

Однако без внимания происшествие в угольном подвале отец не оставил. На другой день он навестил семейство Аронссон, и предупредил их, что в течение месяца они должны будут освободить жилье. В качестве причины отец озвучил нападение на Шарлотту и игры в подвале, что само по себе было совершенно недопустимо. Это не должно было повториться. В договоре аренды было четко прописано, что «родители и опекуны несут ответственность за недопущение игр малолетних на лестницах, в прачечной, подвальных или чердачных помещениях». Родители братьев Аронссон пренебрегли своими родительскими обязанностями. Могло произойти несчастье. На этом основании семейство утрачивало право аренды жилья в доме.

Фру Аронссон, плача, умоляла отца о милосердии, но тот был непреклонен. Семейство Аронссон должно было уехать.