мя про свои три минуты эфира, тем более что до-
статочно часто «мои» вопросы были уже заданы
кем-то из участников программы.
Я готовила блиц-опрос, а также несколько более
общих вопросов, и старалась сделать это так ярко
и заметно, чтобы финал у программы был запоми-
нающийся.
НИНА ЗВЕРЕВА 94
И мне это удавалось! Судить можно хотя бы
по тому факту, что меня стали узнавать на улицах Мо-
сквы, благодарили, иногда просили позвать в эфир
того или иного гостя. А еще меня стали спрашивать
мои коллеги-газетчики, какими приемами я пользу-
юсь, чтобы так эффективно и эффектно использовать
свои три минуты. И вот это уже был настоящий успех!
Я видела, что главный ведущий программы, Сер-
гей Торчинский, сильно нервничал, потому что его
роль свелась к объявлению начала программы
и к представлению нашего гостя. Тогда я не почув-
ствовала опасности, тем более он всегда был учтив
и вежлив, говорил мне комплименты.
Но однажды, уже на втором году существования
популярной программы, меня остановил милицио-
нер при входе на Шаболовку и спросил документы.
Я удивилась, так как меня уже все знали в лицо.
Показала документы, но меня не пропускали, более
того, мне было сказано, что пропуска на меня нет
и не будет.
Это был шок, я не могла поверить. Мимо проходи-
ли мои коллеги-журналисты, все удивлялись, обеща-
ли выйти за мной с пропуском и исчезали навсегда.
А потом на мониторе в проходной Шаболовки я уви-
дела начало программы «Без ретуши» и новую веду-
щую, которая сидела на моем месте рядом с Торчин-
ским.
Я позвонила в приемную Попцова, он не удивился, пригласил приехать.
Ехала как в тумане, потом вошла в кабинет.
Олег Максимович сказал, что понимает мои чув-
ства, но я сама виновата.
ПРЯМОЙ ЭФИР 95
Я ждала продолжения. Он сказал буквально сле-
дующее: «Ты слишком хорошо вела! Ты была самая
заметная, а это неправильно! У программы есть веду-
щий, он придумал эту программу, и он должен быть
в ней главным!» Я ничего не сказала, только кивну-
ла, я и так уже все поняла, когда увидела «картин-
ку» на мониторе. Видимо, роль второй ведущей мне
не подошла, такое бывает.
Программа «Без ретуши» скоро умерла своей смер-
тью, и мне очень хотелось думать, что это возмездие
за мои слезы, те самые, которые я не могла сдержать, когда вышла на улицу из здания на улице Правды.
Ульяновские
помидоры
Эта кассета тоже где-то затерялась среди нашего
большого архива, и мне было очень жаль, когда после
долгих поисков мы ее так и не нашли.
Дело в том, что мы со Сладковым впервые в жиз-
ни сняли достаточно длинное документальное кино
на камеру без единой монтажной склейки! То есть
мы снимали уже так, чтобы не монтировать. Это был
смелый и трудный эксперимент, и мы бы на него ни-
когда не решились, но обстоятельства вынудили.
Мы работали на Горьковском телевидении, а в сво-
бодное время осваивали технологию видеосъемки
на камере S-VHS. Заказы получали где могли, но иног-
да я сама придумывала или находила интересные сю-
жеты. На этот раз я прочитала в газете, что в Ульянов-
ске в магазинах продается много овощей и фруктов
и нет никакого дефицита. Я пришла в кабинет к на-
шему директору Георгию Молокину и попросила от-
править нас в командировку в Ульяновск.
ПРЯМОЙ ЭФИР 97
Он задал несколько вопросов, сказал, что тема
интересная, хотя может оказаться «уткой». А еще он
сказал, что отпускает нас всего на один день, и ре-
портаж должен быть в эфире в тот же день вечером, так как времени на монтаж он нам все равно не даст.
Действительно, монтаж с этих кассет шел очень труд-
но, так как сначала сигнал переписывали на широ-
кую видеоленту, а потом монтировали, в результате
качество было совсем низкое.
И я согласилась! Мы-то думали, что это будет ко-
роткий репортаж, но когда прилетели в Ульяновск, оказалось, что сюжет достоин настоящего фильма.
Ульяновцам удалось сделать невозможное: они вы-
строили такую грамотную систему, при которой те
люди, которые выращивали овощи, были тесно свя-
заны единым бизнесом с теми, кто эти овощи сохра-
нял, и с теми, кто ими торговал. «Поле — хранили-
ще — прилавок» — я часто слышала эти призывы, а вот увидела в первый раз.
При этом надо помнить, что шел 1989 год, самое
талонное и голодное время. Какие там помидоры!
Пачка творога и вилок капусты были дефицитом.
Мы встретились с человеком, который возглавлял
агрокомбинат, он принял нас радушно и пригото-
вился к съемке. И тут-то я поняла, что мы не можем
записывать интервью, потому что монтажа у нас
не предвидится! Я извинилась, назначила другое вре-
мя и сбивчиво пыталась объяснить нашу технологию
работы, но он не вникал, а просто отдал распоряже-
ние, чтобы нам дали машину и все показали. Я под-
робно расписала на листке бумаги все наши эпизоды
и поставила хронометраж возле каждого.
НИНА ЗВЕРЕВА 98
Например:
1. Стендап на площади у магазина — 30 сек.
2. Интервью с покупателями — 1,5 мин.
3. Съемки на поле (под текст) — 1,5 мин.
И так далее.
У меня получилось более двадцати эпизодов!
Дальше было совсем интересно: мы проезжали мимо
специального цеха, где квасили капусту, чтобы через
час вернуться туда, так как наступала очередь имен-
но этого эпизода. Со стороны наши метания по Улья-
новску смотрелись нелепо, но мы строили фильм
по драматургии!
Трудно было с синхронами, то есть с короткими
интервью на камеру, так как обычно первый вопрос
я задаю самый простой, просто для знакомства, а на этот раз надо было спрашивать сразу самое важ-
ное, да еще следить, чтобы Миша включил камеру
точно под финал моего вопроса, так как кому нужен
мой голос в этот момент? Что касается коммента-
риев за кадром, то мы делали так: Сладков снимал
короткими планами те картинки, которые были нуж-
ны (прилавок с фруктами и овощами, таблички с це-
нами и т. д.), потом отматывал пленку, а я смотрела
в объектив и комментировала.
Самое сложное, что мы сами не могли увидеть, как у нас получилось, — камера не любит лишних
просмотров, мы боялись сделать брак, тем более
что пленка использовалась не первый раз, и она мог-
ла «осыпаться».
И все же у нас получился специальный репортаж
длиной 40 минут, мы прилетели вовремя, прямо
к эфиру. Молокин поругал нас за такой длинный ма-
ПРЯМОЙ ЭФИР 99
териал, но после эфира поздравил и высказал подо-
зрение, что мы успели где-то смонтировать фильм.
Никто не верил, что мы снимали монтажно —от начала и до конца.
После эфира я жалела только об одном: мы не успе-
ли купить домой моченых яблок и свежих помидоров, мы даже не попробовали их! Единственное, что нам
удалось, — это отведать знаменитые ульяновские со-
леные арбузы. Сделать это нас уговорил тот самый
удивительный мужик, руководитель агрокомбината
«Свияга», который все организовал и придумал.
На следующее утро после эфира произошло неве-
роятное — мне домой позвонил официальный жен-
ский голос и сообщил, что со мной хочет встретиться
мэр нашего города Омари Хасанович Шарадзе. В ту
пору существовала жесткая субординация, и встречи
напрямую с журналистами, минуя директора и глав-
ного редактора, были невозможны.
Я разволновалась и пыталась понять, в чем прови-
нилась, мысль работала только в эту сторону. Однако
меня гостеприимно встретил очаровательный грузин
и сразу стал расспрашивать, насколько правдивую
