Направление в Китай людей столь крупного масштаба свидетельствовало о том, что Советский Союз был прямо и непосредственно заинтересован в налаживании хороших отношений с ближайшим дальневосточным соседом. В физической и оперативной защите нуждалась и расположенная на китайской территории советская концессия на Китайско-восточной железной дороге (КВЖД), неоднократно становившаяся объектом посягательств и провокаций. В результате 31 мая 1924 года Советский Союз заключил с Китаем договор, регламентировавший равноправные взаимоотношения двух стран, в частности, совместное управление дорогой. Одних дипломатических мер было явно недостаточно, требовалось уделить самое серьезное внимание проведению разведывательных операций.

Безусловно, протяженная общая граница в любом случае требует размещения значительного количества войск для ее прикрытия, однако в случае дислокации с сопредельной стороны враждебно настроенных армий военная опасность неизмеримо возрастает. В данном же случае напряженность вызывалась не одной, а сразу тремя причинами: агрессивно настроенными “милитаристами”, постоянной и реальной угрозой японского проникновения в регион и активностью ушедших за рубеж вооруженных формирований атамана Семенова. Действовали там и иные, не менее опасные эмигрантские организации. На Дальнем Востоке самостоятельную оперативную работу проводил дислоцировавшийся около Харбина “Таежный штаб” — руководимый генералом Кузьминым военный отдел Харбинского монархического центра, в котором секретной службой ведал бывший начальник Особого отдела в войсках Колчака полковник Жадвойн. Штаб в основном действовал через свою агентуру в интересах японской армии, но просуществовал недолго и был разгромлен в результате единственной острой акции. Руководство разведки решило не тратить силы и время на тонкие оперативные комбинации, а просто физически уничтожить противника. Для этого через границу проник отряд боевиков ОГПУ, а заранее внедренный в штаб сотрудник ИНО сумел убедить руководителей “Таежного штаба” собраться вместе для групповой фотографии. Из засады чекисты легко расстреляли эту компактную группу, охрана штаба предпочла сдаться. Некоторые из сотрудников военного отдела все же уцелели и в дальнейшем оказались на службе в войсках китайских генералов. Военно-политический бюллетень Разведупра от 20 сентября 1929 года сообщал: “Белые продолжают деятельность по формированию отрядов. Базами формирования отрядов являются Харбин (генерал Сахаров, Савич), Муланские копи (станция Мулан), по всей линии КВЖД и Маньчжурия — Хайларский район. Количество всех активных белых в Северной Маньчжурии достигает 5–6 тысяч человек. Работу по формированию белые ведут в основном с белокитайцами или пытаются создать партизанские отряды для переброски на наши территории… В штабах китайских войск имеются белые офицеры в качестве советников”^[158]. Позднее многие из этих офицеров в Маньчжурии оказались на японской службе и вплоть до 1945 года служили в разведывательном отделе Квантунской армии.

Контингент работавших в Китае иностранных специалистов был крайне разнообразен. Среди них встречались совершенно различные люди, без рассказа о двух из которых любая история разведывательной службы на Востоке будет неполной. Туда как магнитом тянуло всякого рода сомнительных личностей, пытавшихся разбогатеть или просто искавших приключений, и в этом отношении характерной является история одного из международных авантюристов, которыми была так богата первая треть двадцатого столетия. Игнаций (Исаак) Требиш родился в еврейской семье в Венгрии в 1872 (по другим данным, в 1879 году) и в раннем возрасте эмигрировал вначале в Южную Америку, а затем в Канаду, где сменил иудаистскую веру на христианскую. После этого первого, но далеко не последнего своего перехода из одной религии в другую он перебрал ряд протестантских конфессий и в результате стал дьяконом у англиканского архиепископа в Монреале. В 1903 (по другим данным в 1897) году бывший венгр приехал в Британию, где, слегка подкорректировав свое имя, вместо Игнация Требиша стал Игнациусом Тимоти Требишем Линкольном. Он начал свою карьеру с журналистики, а затем вполне успешно дебютировал в качестве политика. Уже в 1910 году, несмотря на эксцентричность, иностранный вид, ломаный английский язык и густую черную бороду, новый англичанин прошел на выборах в Палату общин депутатом от либеральной партии и некоторое время работал в интересах знаменитого торговца оружием из концерна “Виккерс — Армстронг” Бэзила Захарова, снабжая его и Ллойд Джорджа информацией о положении дел на нефтепромыслах в Галиции. Вскоре Требиш Линкольн занял солидную сумму денег у известного филантропа и торговца какао Сибома Раунтри и вложил их в добычу нефти в Румынии и Галиции, однако разорился и не сумел найти средств для выборов в парламент на следующий срок. По некоторым данным, тогда же он попутно подделал чек на впечатляющую для начала века сумму в 700 фунтов. Все это время Требиш Линкольн находился в каких-то неясных отношениях с миром секретных служб различных государств. В частности, он провел некоторое время в болгарской тюрьме за двойную игру во время Второй балканской войны. Французы подозревали его в работе на англичан и немцев, но в отношении первых они определенно ошибались. В самом начале войны Требиш Линкольн предложил свои услуги разведке британского Адмиралтейства, причем сделал это в форме довольно эксцентричного предложения. Он собрался завербоваться в немецкую разведку, несколько раз сообщить противнику подлинные данные о передвижении небольших отрядов кораблей, чтобы затем, укрепив доверие к себе, однажды выманить весь Флот открытого моря прямо под пушки британского Гранд-флита и устроить ему окончательный разгром в генеральном сражении. Лично выслушавший весь этот провокационный бред адмирал Холл вполне обоснованно усмотрел в нем неуклюжую попытку подстроить ловушку нескольким английским кораблям и приказал даже близко не подпускать бывшего парламентария к делам разведки. Судя по всему, Требиш Линкольн впервые вошел в контакт с германской секретной службой в Роттердаме, а потом уехал в США, где наконец 4 августа 1915 года был арестован, но не за шпионаж, а за тривиальную подделку чеков. Его выслали обратно в Великобританию, где он провел в тюрьме три года, а затем был выдворен в родную Венгрию, однако первоначально остановился в Швейцарии. Узнав о венгерской революции, авантюрист немедленно прибыл в Будапешт. Он попытался извлечь выгоду из нестабильной обстановки, не нашел точек соприкосновения с правительством Бела Куна и почти сразу же покинул родину, хотя в течение некоторого времени пытался как-то использовать в своих интересах Коминтерн. Следующим этапом перемещений Требиш Линкольна стала Германия. Там он встретился со своим знакомым по Соединенным Штатам, бывшим германским консулом в Вашингтоне графом фон Бернсторфом, вовлекшим его в заговор Каппа. После провала путча и кратковременного пребывания в Италии места в Европе для него практически уже не оставалось, и изгнанник обратил взоры на Азию. В Берлине Требиш Линкольн успел познакомиться с резидентом разведки Сунь Ятсена Чу Вочуном, как раз искавшим людей, знакомых с деятельностью различных спецслужб для налаживания оперативной работы в Китае. Чу находился в тесных отношениях с бывшим немецким послом в Пекине адмиралом фон Хинце, который и порекомендовал ему Требиш Линкольна, и тот, не зная китайского языка и лишь с несколькими фунтами в кармане, попал на Восток, где вплоть до 1926 года занимался организацией гоминьдановской разведки. Как правило, люди подобного типа успешно выкарабкиваются на поверхность, и некоторое время спустя Требиш Линкольн уже пользовался репутацией первоклассного специалиста, жил во дворце, имел группу телохранителей и отважно трижды съездил в Европу со специальными поручениями, несмотря на объявленную британским правительством награду в тысячу фунтов за его поимку. Сунь пессимистически оценивал своего нового сторонника как “неверного человека с холодным сердцем”^[159]. Но оказалось, что и такому бессердечному авантюристу не были чужды сильные человеческие чувства. Когда старшего сына Требиш Линкольна приговорили к смертной казни за убийство, он, рискуя попасть в тюрьму на неопределенно долгий срок, все же отправился в Европу в тщетной надежде прибыть в Лондон и в последний раз увидеть сына. Ему отказали в последнем свидании, после чего он смертельно возненавидел англичан^[160]. Вернувшись в Китай, Требиш Линкольн в качестве двойного агента Суня стал политическим советником главного ставленника Великобритании в Китае генерала У Пэйфу и на этом посту сумел причинить ему ощутимый вред. Разведчик сказал однажды: “Я давно мечтал найти способ нанести смертельный удар Британской империи. Я осознал, что только из Китая можно напасть на Индию с шансами на успех. И я знал, что большевики думали так же”^[161]. Наряду с жаждой наживы и власти основным двигателем поступков Требиш Линкольна стала месть.