Ренан неуверенно принял пугающе острое оружие и стал примеряться к своей бледной ладони.
– Прекрати оскорблять свою тень нерешительностью, Ренан! – рявкнул король, от чего рука принца дрогнула и лезвие все же порезало ему ладонь.
Когда у принца выступила кровь, он даже побледнел. Но сумел взять себя в руки и поднять ладонь над склонившимся перед ним силуэтом. Алая капля сорвалась прямо с руки Ренана, падая прямо в открытый кровоточащий порез архана.
Плечо в очередной раз вспыхнуло от боли. Зиргрин не видел этого, но знал, что там появилась пятая полоска, а сама татуировка теперь почернела. Одновременно исчезло пульсирующее чувство в груди от блока самоуничтожения. Рассеялись все подчиняющие связи, кроме одной-единственной, образовывавшейся прямо в этот момент.
Парень ощущал возникшую связь с «клеткой», которая была фундаментом и сердцем гильдии теней. Чувство было такое, словно его разум подключили к мощной компьютерной сети, дав права администратора. Он мог в любой момент дотянуться до любой тени и отдать мысленный приказ, который будет беспрекословно исполнен. Правда, с этим еще предстояло разобраться, так как королевская тень управляла без помощи слов. Но сейчас Зиргрину было совершенно не до этого.
Весь мир ушел на второй план. Он чувствовал, как стоящий перед ним принц Ренан превращается в центр его вселенной. Его жизнь, его благополучие – это единственное, что было для него важным.
Только разделив свое сознание между подконтрольными духами, архан почувствовал небольшое облегчение. Это заклятье было самым жутким творением разумных существ, какое только можно себе представить! Оно порабощало не только тело, но и душу. К счастью, душа Зиргрина не ограничивалась одним только телом.
Формация заклятья содержала наборы элементарных поведенческих норм. Ставший королевской тенью архан четко знал, что от него требуется. Скрывшись за иллюзией, он шагнул за спину Ренана. Вокруг принца на миг закружились воздушные потоки, после чего все успокоилось. О существовании у Ренана тени не говорило больше ничего.
– Где он? – удивленно заозирался юноша.
– Где-то здесь, – хмыкнул король. – Тебе повезло. Твоя тень обладает подходящими магическими навыками для твоей будущей работы.
– Какой работы? – занервничал принц, но король даже не обернулся, покидая зал.
– За мной, сын.
В это же время в «клетке» пришел в себя после зелья забвения эльф. Он немного удивленно обвел взглядом комнату, в которой находился, потом пожал плечами и налил себе вина. Порезанное запястье саднило, только улучшая настроение Советника. Мальчишка добился своего! Эльф взглянул на уже начавший заживать порез после очередного глотка вина.
– И что же дальше, Ваше Высочество?
Конец второй части.
Лилия Бернис
Воля Бездны-3
Пролог
Император Гарадата стоял у окна, заложив руки за спину. Его взгляд был устремлен на роскошный сад с удивительными цветами и деревьями, часть которых не росла на этом материке. Но вот мысленно он явно был не здесь. Для того, кто морально готовился в любой момент рухнуть в демонический мир, навеки превратившись в демона, неожиданная ремиссия состояния оказалась настоящим стрессом.
Император внешне никак не демонстрировал своих эмоций. За столько лет у власти научишься этому, хочешь того, или нет. Однако недавний поступок взбалмошной девчонки стал тем маленьким камешком, который должен был начать камнепад. Раз уж угроза демонизации перестала нависать над его шеей, словно острый меч, Шагар был вынужден пересмотреть некоторые свои взгляды. В том числе и на политическую ситуацию. Пора было заканчивать это бесконечное противостояние с Арумом. И дело было даже не в том, что у двух империй были кардинально разные политический строй и государственная религия. Дело было в том, что Арум стал излишне навязчиво распространять влияние на другие страны. Уже во многих королевствах государственная религия была официально изменена на культ Златоликого.
Занятая постоянной войной Темная Империя видела происходящее, но ничего не могла предпринять против пошедших «в мир» светлых проповедников. Проповедников темных религий народ встречает, почему-то, всегда менее радостно. И сейчас Гарадат оказался перед угрозой окружения враждебными государствами. Светлые Церковники очень ловко запудривали мозги обывателям, получая практически неистощимые добровольческие ресурсы от своих религиозных сателлитов. Еще век-другой, и Гарадат окажется в тисках фанатиков. Единственное, что сдерживало амбиции Арума — это их нетерпимость к почти ко всем расам, кроме человеческой. Вся нелюдь причислялась светлыми к «нечисти». Собственно, именно походы против «Тьмы» и стали залогом расширения Светлой Империи до ее нынешних границ. И не будь у них мощнейшего оружия в виде паладинов, их история закончилась бы, так и не начавшись. Но паладины, обладавшие пугающим, пусть и заемным, могуществом, стали настоящим бедствием. Когда-то, много веков назад, под их давлением прозванные ими «темными» люди и нелюди были вынуждены объединиться, чтобы дать отпор зарвавшимся церковникам. И именно так возник огромный многонациональный Гарадат.
Но в последние годы разведка стала доносить информацию о постепенном послаблении расовой ненависти. В светлых храмах все чаще проповедовалось о возможности принятия нелюди при отречении от собственной греховной сущности.
Раньше Шагар опасался просто не успеть довести до конца сложные и долгосрочные меры противодействия. Восемьдесят процентов заготовленного плана он не доверял даже бумаге, храня в себе — настолько хрупкими они были. Прознай хоть что-то вездесущие шпионы — и Арум немедленно начнет предпринимать ответные меры. А сейчас для этого было слишком рано, не все было готово. Поэтому Император собирался постепенно передать всю информацию малявке-Иллит, растолковав с глазу на глаз свои мысли перед уходом в демонический мир. Он только надеялся, что успеет это сделать до своего ухода. Но теперь все изменилось. Он оставался у власти. И это значило, что пора делать первые шаги.
— Мой Император, — позади Шагара склонился средних лет мужчина с едва заметной серебристой сединой на висках.
— Тагрир, подними голову и подойди. Наш разговор не официальный.
Мужчина поднял взгляд на обернувшегося к нему Императора и с неверием замер, так и не разогнув спину до конца.
– Мой Император… Как?
После того, как Иллит осушила в его теле демоническую энергию, правитель еще не являл себя обществу. О произошедшем знали только ректор с магистром целителей, Иллит и престарелый дворцовый распорядитель. Никто из этих людей не распространялся об увиденном, так что удивление гостя было вполне понятным.
— Расстроен, герцог Ларанский? — Шагар по-звериному осклабился, наслаждаясь реакцией своего дальнего родственника. – Ты ведь метил на мой трон, даже не скрывая амбиций.
– Я счастлив, мой Император, – совершенно искренне произнес герцог. — Вы – сильнейший маг нашей страны, самая крепкая опора. Моя сила не стоит даже сравнения с вашей. Это великое счастье для Империи! Но… как?
Ларанский не кривил душой. Да, он себя считал значительно более подходящим претендентом, чем иностранная девчонка, которая понятия не имеет о том, что значит для магов Гарадата их страна. Однако… Звучало напыщенно, но каждый представитель знати очень гордился своей могущественной родиной, каждый был готов отдать свою жизнь ради процветания своей страны. И сам Ларанский был готов сотню раз пойти в безнадежную битву, если бы это было нужно для Гарадата. Что может знать эта странная девочка, по какой-то причине родившаяся в Аруме, о чести темных магов? Она получила статус знатной особы, но была ли в душе столь же предана Империи, как и потомственное дворянство? Ларанский не верил в это и не считал ее подходящим наследником. А насчет Императора… В Гарадате сила ставилась во главу всего. Император был сильнейшим, часто одного его имени было достаточно, чтобы заставить врагов содрогаться от ужаса при одном упоминания его имени. Мощный маг во главе страны — это залог стабильности и процветания. Ни у кого, включая самого герцога, даже мысль не могла возникнуть о том, чтобы восстать против своего правителя, тем самым повергая собственную родину в междоусобный хаос, тем более перед лицом не менее сильного и опасного врага.
