– О, посмотри, идет, идет.

Варя втянула голову в плечи и зашагала быстрее. Шаг, еще шаг – шире и шире. Под ногами мелькала плитка и чтобы не слышать шепота она пересчитывала щербатые клетки. Кто-то спрыгнул с подоконника, кто-то уронил портфель – Варя не поднимала взгляда, а улавливала движения лишь краешком сознания.

Дорогу кто-то заступил и Варя сжала зубы, прежде чем посмотрела вперед.

– Ну что, шалава, поговорим?

Месяц назад

– Итак, дети, – классный руководитель постучала каблуком о пол, привлекая внимание. Кто-то обернулся, кто-то подпрыгнул от неожиданности, но своей цели Ираида Андреевна добилась – класс хотя бы на мгновение замолчал. – Хотите вы этого или нет, но классный час мы проведем.

Марина Бондаренко открыла какую-то тетрадь, демонстрируя готовность внимать. У большей части класса и по официальным предметам не было тетради, а отличница и на классном часе умудрялась что-то записывать.

– Тема: толерантность.

Все сделали вид, что поняли, о чем идет речь. Ираида Андреевна тяжело вздохнула и включила проектор. За время, пока она искала пульт, нажимала на кнопку и ждала загрузки, класс снова зашумел. Каблуком пришлось стучать заново.

– Толерантность – это терпимость.

– Мы не терпилы, – выкрикнул с задней парты Вовка Геращенко. Все засмеялись. Кто-то даже захлопал, но под тяжелым взглядом классухи аплодисменты быстро увяли.

– Толерантность считается признаком высокого духовного и интеллектуального развития человека, а не признаком терпил. Ясно тебе, Геращенко?

– Куда уж яснее.

– Очень рада, что это относится и к тебе.

И занятие вяло потекло дальше. Откровенного хамства себе никто не позволял, но по ходу проскальзывали смешки и язвительные замечания. Никто не собирался обижать Ираиду Андреевну, но подростковый максимализм и желание доказать собственную крутизну сдерживать не удавалось.

Варвара сидела в центре и уже привыкла к тому, что на нее мало кто из учителей обращает внимание. В меру успевающая девочка, тихая и спокойная – в классе намного больше тех, на кого следует растрачивать нервы. Она осторожно достала из сумки книгу и положила ее на колени.

Последняя книга о Гарри Поттере не могла ждать. Варя прочла большую часть ночью и сейчас все мысли занимало лишь ее продолжение – какой тут классный час, даже на любимой географии ни о чем другом думать не могла.

Но сегодня Ираида Андреевна была раздражена сверх меры и потому зыркала по сторонам зорким взглядом. Терпеть пренебрежение от спокойной вроде бы ученицы она не стала. Эта книга словно оскорбление нанесла самому присутствию классной руководительницы.

– Андреева! Встать!

Варвара заерзала, неловко пытаясь снять с колен книгу и вместе с тем встать.

– Нет-нет, давай, доставай улику! Доставай-доставай!

Варя встала и опустила глаза в пол. Атмосфера накалялась – Ираида Андреевна подошла и выхватила книгу из рук ученицы.

– Гарри Поттер?! Гарри Поттер, Варвара?! Нет бы Толстой или Достоевский… Хотя о чем я говорю, ваш уровень развития явно ограничивается этой иностранщиной.

Учительница бросила на стол многострадального Гарри Поттера и книга проскользила по гладкой поверхности, чудом задержавшись на краю.

– Андреева, ты заблудилась?

Девочка неловко улыбнулась – чувствовала себя так, будто вышла отвечать невыученный урок. И хоть в классе никто никогда не смеялся над ней, сейчас было отчаянно некомфортно – одноклассники только что рты не открывали, как рыбки в ожидании зрелища. Отличница Маринка, которая сидела на первой парте, изменила своей главной привычке не вертеться на уроке – обернулась и выглядела так, будто готова была за такое нарушение дисциплины Варвару разорвать собственными руками.

– Почему?

– Потому что книги читать нужно в библиотеке! А ты вообще-то на урок пришла.

Возможно, произойди это в другой день, или на первых уроках, Ираида Андреевна быстро бы затухла, но сегодня она очень устала и просто нашла ту, на ком можно сорвать злость. Варя с какой-то обреченностью смотрела на классную руководительницу, видела размазанную на ее губах помаду, горькие складки в уголках рта и не знала, что делать. Все слова, даже банальное «я больше так не буду» выпали из памяти, и она уже предчувствовала скорое унижение, а затем и скандал дома, когда маме поступит звонок.

Разумеется, она будет выставлена как злостная нарушительница дисциплины, а книгу дочитать удастся не скоро – мама знает самое действенное для Варвары наказание.

Ираида Андреевна молчала, ожидая ответа, и было заметно, что она сама не понимает, как ругать главную тихоню класса.

– То есть как это, книги нужно читать в библиотеке? – Геращенко вышел из сонного состояния, в котором находился. Варвара вздрогнула от неожиданности. – А зачем я тогда их с собой в школу ношу?

– Геращенко! – взвизгнула классуха. Его ругать было намного привычнее, и она с радостью изменила цель. – Здесь не место художественной литературе.

– Нет уж, подождите, – вклинился в разговор и «местный задрот» Игорь. Он никогда не упускал повода поспорить. – А как же литература?

И началось обсуждение необходимости книг. Варя немного подождала и пользуясь тем, что на нее не обращают внимание, села на свое место. Ощущение было мерзкое: девочка редко оказывалась под таким пристальным вниманием классного руководителя, да еще и боялась, что Ираида Андреевна позвонит матери. О каком теперь чтении могла идти речь, и немного успокоив панику, Варя начала прислушиваться к учителю.

Дискуссия закончилась и Ираида Андреевна опять начала рассказывать о толерантности. Говорила о других национальностях, о том, что их надо любить и относиться с пониманием, зачем-то три раза в пример привела Русско-чеченскую войну и было заметно, что она сама не совсем понимает, о чем ведет речь. Ее любимый класс – буйный, громкий и безответственный, откровенно занимался своими делами, а некоторые личности периодически перебивали учителя. Не дожидаясь звонка, тяжело вздохнула, махнула рукой и сказала:

– Все равно не слушаете. Надеюсь, вы поняли главное?

Геращенко прижал рюкзак к груди, как дорогого ребенка.

– Конечно поняли, Ираида Андреевна. Главное – мы не терпилы, а все остальное было очень интересно и познавательно. Как и все, что вы нам рассказываете.

– Ой, подлиза. Идите.

Последние слова потонули в шуме радости. Ученики сорвались с места и бросились к дверям, толкаясь и отпихивая друг друга. Обычно Варвара старалась идти в конце, чтобы типы наподобие Геращенко или его лучшего друга Копанева, не толкнули или не ущипнули ненароком, но теперь она влезла в толпу и попыталась как можно быстрее покинуть класс. Если бы Ираида Андреевна оставила ее, чтобы отчитать, Варвара могла и расплакаться.

Казалось бы, мелочь какая – каждого хоть раз в неделю отчитывает учитель, но Варе обычно удавалось избежать этого. Слишком тихая, слишком старательная, слишком…никакая. Даже Геращенко, при всех его недостатках любили и замечали больше. Не сказать, что Варвару это устраивало – внимания конечно хотелось, но иного. Вообще, внимание в школе – учителей ли, или учеников, редко идет на пользу. Одноклассники замечают кого-то затем лишь, чтобы обидеть, уколоть, а у учителей одна задача – отругать и затем пожаловаться родителям.

Иногда Варваре казалось, что школа – узаконенный филиал ада на земле. Очень тяжело избежать изощренных унизительных пыток. Безумно тяжело заслужить и удержать уважение других. И совсем невозможно остаться собой – каждый норовит навязать собственное мнение.

Собиралась Варя судорожно: несколько раз уронила ботинки и не сразу попала в рукава куртки. Даже застегиваться не стала, схватила рюкзак и бросилась было на выход, как ее окликнула отличница Маринка.

– Андреева, куда это ты собралась?

Варя беспомощно оглянулась – в любой момент о ней могла вспомнить Ираида Андреевна и тогда без нотаций не обойтись.