© Городенцева Е. Н., 2020
Настало время нашей новой встречи.
Притушен свет, стемнело за окном.
Такой приятный, добрый, тихий вечер…
Трещат дрова в камине за стеклом.
Готово всё, чтоб зазвучала сказка.
Мы посетим сегодня океан,
Моря, и с неизвестным нам героем,
Увидим берега далёких стран.
Мы встретимся с красивым и могучим
Романтиком с открытою душой,
Который любит паруса и море,
И вольный ветер силы небольшой.
Пред нами встанет капитан бесстрашный,
И девушка, умеющая ждать,
Пройдут невероятные событья,
В которых нам удастся побывать.
Пропитанные солью, люди-волки —
Про них пойдёт таинственный рассказ.
Настроимся на встречу с необычным,
Что временно припрятано от нас.
Доступное порой не интересно,
Мы многое заметить не хотим,
Без чувств восторга звёзды созерцаем,
И пристально в глубины не глядим,
А там всё очень бережно хранится
В небесных далях, в море под песком.
Ах, если б знали вы, что ожидает
Увидеть, лишь взглянув туда, тайком!
Достаточно немного любопытства,
Чтоб кто-то захотел поведать нам
Об очень интересном, а сегодня,
О тех, кто бродит вольно по волнам.
Итак: на берегу седого моря,
Который возвышался, как скала,
Стоял красивый, внешне славный домик.
В нём девушка с отцом своим жила.
Отец рыбачил. Каждым ранним утром,
Лишь только зарождалась вновь заря,
Он уплывал как можно дальше в море,
Туда, где не видна была земля.
Покажется наверно очень странным,
Что даже в сильный дождь или туман,
Ему хотелось плавать на просторе,
Скользить на лёгкой лодке по волнам,
Желалось лицезреть, как свежий ветер,
Потоком наполняет паруса.
Возможно, он считал себя там птицей,
Парящей на просторе три часа.
Жены никто не видел, а ребёнок
Попал к нему в невиданную ночь.
Он не искал кормилиц или нянек,
Тех, кто поднять его могли помочь.
Он девочку любил, как драгоценность,
Заботился, растил, оберегал,
Но только её истинной природы,
Имея рядом, всё-таки не знал.
Она была прекрасна, белокура,
Смотрелась хрупким, сказочным цветком,
Волнующей и лёгкою, как пена,
Ласкающая камешки с песком.
И чтобы люди там не говорили,
Он с честью выполнял отцовский долг,
Но в тоже время сердцем рвался в море,
Как рвался б в лес из дома дикий волк.
Со времени, когда всё начиналось,
Прошло немало – ровно двадцать лет.
Я расскажу, как всё происходило.
Хотите, верьте мне, хотите – нет.
В далёкие, неблизкие к нам годы
Жил сильный и бесстрашный капитан,
Который был красив, широк душою,
И недостатка средств не ощущал.
Он находил при странствиях товары,
Диковинней которых не сыскать.
Конечно же, купцы об этом зная,
Пытались его первыми встречать.
Они толкались буйно у причала,
Увидев паруса его вдали.
Так шумно и с особым интересом
Не каждые встречали корабли.
Лишь только с его палубы матросы
Спускали деревянный крепкий трап,
Как криком заглушался рокот моря
На пристани. (Так люди говорят).
Вхарат – так величали капитана.
Да, имя непростое, я скажу.
Носить его мог Господин Вселенной!
Он отвечал такому типажу.
Серьёзен был, суров, хотя и молод,
Высок и крепок, как атлет плечист.
У многих вызывало уваженье,
Как держится и то, что взглядом чист.
Он был невероятно романтичен!
Как мальчик верил каждой из легенд,
А уж узнав о чём-нибудь чудесном,
При странствиях на то делал акцент.
Ему хотелось быстро докопаться
До истины, что мог скрывать рассказ.
Он был в познанье мира, любопытен,
И жаждал, чтоб настал открытья час!
Да, молодость, немного бесшабашность,
Бесстрашие, уверенность в себе,
И в тех, кто был всегда и всюду рядом,
В тех, кто служил при нём на корабле.
В команде, что досталась по наследству,
От некогда погибшего отца,
Остались только верные матросы —
Отважные, широкие сердца.
Всё было у Вхарата необычным,
Как впрочем, и названье корабля,
Который был не просто быстроходен —
Он по волнам летел будто паря.
Корму у его судна украшала,
Летящая свободно над водой
Огромная, красивейшая птица,
Зовущая в просторы за собой.
И потому не трудно догадаться,
Как дом морской назвал, любя, Вхарат —
«Летящей птицей», что несёт удачу,
С поддержкой неба, раз он был крылат.
Команду мы узнаем ближе позже,
Пока же я продолжу свой рассказ.
Начну с того, когда Вхарат решился,
Искать большой размерами алмаз.
А дело было так: на Красном море,
Не стану уточнять в какой стране,
На якорях «Летящая…» стояла,
Покачиваясь тихо на волне.
Пристроив свои дивные товары,
И выгоду, бесспорно, получив,
Решил Вхарат немного прогуляться,
Помощника с собою прихватив.
Порт больше походил на шумный рынок,
Где каждый покупал и продавал,
Где дивный аромат заморских специй
И масел удивительных витал.
Что было для страны такой обычным,
А нужно было дивное сыскать!
Ведь тем наш капитан и отличался,
Что мог большую редкость доставать.
Друзья ходили тихо и смотрели,
Расспрашивая множество людей,
О чём-нибудь диковинном, особом,
Ища достойных мыслей и идей.
Пока они меж лавками гуляли,
Внимание обоих привлекла
Толпа людей, стоящая поодаль,
Что странной и безмолвною была.
Внутри неё сидел почтенный старец.
Он еле слышно что-то говорил,
Но видно было очень интересно,
Раз столько люду словом приманил.
Прислушавшись Вхарат, да и помощник,
Примкнули к той же армии зевак.
Рассказ им показался необычным,
И старец был, похоже, не чудак.
Кто был на Красном море, верно, знает,
О кладбище великих кораблей.
Сгубили их коралловые рифы.
Для судна нет врага в ночи страшней.
И чтобы вдруг на них не натолкнуться,
Желателен особый, яркий свет,
Который освещая собой море,
Указывал пути, где риска нет.
Да, много кораблей в глубинах этих
Недвижимым сокровищем лежат.
И будет больше, если не найдутся
Отважные, что подвиг совершат.
И вот о чём была сама легенда:
«Давным-давно, здесь на святой земле,
Жила невероятная из женщин,
Что злом быть не могла на корабле.
Ничем не примечателен был облик,
Увидишь днём – не вспомнишь никогда,
Зато в ночи она светилась,
Как яркая и дивная звезда.
Муж капитаном был. И каждый вечер
Жена, как друг, была на берегу,
И, освещая водную дорожку,
Указывала: „Я тебя здесь жду!“
И вследствие такого освещенья,
Спаслось немало лодок и судов.
Узнав, каков маяк на этом море,
Разнёсся быстро слух средь моряков.
Люд разный… На неё бы им молиться,
Всевышнего за то благодарить,
Что верность и любовь одной из женщин,
Могла в ночи, как яркий луч святить.
Но нет, нашлись завистники – пираты,
Приплывшие на видимый им свет,
Решившие „волшебную“ похитить,
Как нужный в мореплаванье предмет.
И в тот момент, когда она стояла,
Указывая место, где идти,
Где нет камней подводных и кораллов,
И могут плыть спокойно корабли,
Свершилось похищение. Без света,
При шторме сильном, муж в ночи погиб.
Да только столь чудовищным деяньем
Коварный вор немногого достиг.
Нельзя заставить любящее сердце,
Навязано греть чуждых и сиять.
Для близких душ неважно расстоянье.
Нить, что связала их не разорвать.
Чудесное свечение угасло,
Лишь только муж её пошёл на дно.
Любовь осталась в сердце, несомненно,
Но стало мраком сковано оно.
Похищенную долго принуждали,
Прокладывать в ночи доступный путь.
Всё было бесполезно. Лучезарность
Никто не мог вновь в женщину вдохнуть.
И вот тогда, достигнув центра моря,
Решив её сильнее устрашить,
Несчастную верёвками связали,
Пугая на глубины опустить.
Наверное, всё так бы и случилось.
Однако, наклонившись над водой
Уставшее, измученное тело,
Сверкнуло яркой вспышкою цветной.
И мученица тут же обратилась
В, невиданный и дивный бриллиант.
Размерами каратов сто иль двести!
Бесценен был поистине гигант.
Светился он с такой огромной силой,
Что те, кто рядом был, тут же ослеп,
А капитан, успевший отвернуться,
Подумал, что его не тронет свет.
Прикрыв глаза широкою повязкой,
Он всё же захотел тот камень взять,
Но тут же воспылал. Большое пламя,
Никто из ближних не сумел унять.
Корабль сгорел со всей его командой,
А камень погрузился вглубь, на дно.
Теперь в ночи на этом самом месте,
Увидеть можно яркое пятно.
Достать то чудо стало невозможным.
Оно лежит довольно глубоко.
Немало смельчаков нырять пыталось.
Но нет! Там километры до него.
Однако ходит слух, что само море,
Тот бриллиант поднимет и отдаст
Тому, кто сердцем чист и драгоценность,
За слитки золотые, не продаст,
Тому, кто как пред Богом поклянётся
Залезть на высочайшую скалу,
Где он закрепит тайно камень в месте,
Что будет недоступно никому.
И если всё получится, как нужно,
В ночи опять появится маяк,
Как дивное спасение от рифов,
Не важно шторм то будет или мрак».
Таков рассказ был, долгий и занятный.
Не каждый в это верил, кто стоял.
Вхарат же не умел бездушно слушать,
Он притчи все на деле проверял.
Бесстрашный так преданьем загорелся,
Что дальше не хотел уже идти.
Он в мыслях путешествовал и верил,
Что он сумеет бриллиант найти.
«Рустам, пойдём! Нам нужно торопиться!»
Помощником Вхарата был Рустам.
Он был, как капитан высок и крепок,
И видом страх внушал своим врагам.
Друг верный сделал знак чуть задержаться.
Народ стал расходиться, а они,
Немного постояли, выжидая,
И разговор со старцем завели:
«Скажи мудрейший, вымысел иль правда,
Всё то, что ты сегодня говорил?
И если да, то почему так долго,
Никто простую вещь не совершил?»
«Вам только показалось, что всё просто.
Вы не сначала слушали меня.
Найти то место, может и несложно,
Тому, кто часто ходит за моря,
Не просто знает, а стихию любит,
И ощущает каждую волну,
Чудовища морского не боится,
Который утащить может ко дну.
Да, храбрецов, что ведали удачу,
Немало было в тех лихих местах,
Да только удержать тот самый камень
Никто не мог, поверьте мне, в руках.
Их помыслы чисты, наверно, были,
Пока они не видели его.
Но красота такого бриллианта,
В живых не оставляло никого.
Как только люди в руки получали
Им вверенный магический предмет,
Так тут же свою клятву забывая,
От алчности сгорали в цвете лет.
Я вижу, по глазам, что в вас родилось
Желание тот камень отыскать.
Раз так, то в подтвержденье, что всё правда,
Вот что хочу сейчас вам показать»:
Он приподнял с руки своей небрежно
Излишне длинный, кажется, рукав.
Что пред глазами юношей предстало,
У слабых вызывало жуткий страх.
Друзья увидеть руку ожидали,
А там была обугленная кость.
Тут старец потихоньку приподнялся,
С большим трудом удерживая трость.
