За эти, внезапно оказавшиеся в прошлом 1054 дня, я так привыкла воспринимать тебя своим ориентиром… Мне, как и прежде, нужна сейчас твоя энергия, скорость действий и мыслей, твоё «Всё будет хорошо!».

Завершался календарный год, в котором не наступил 1055 день. Совсем скоро, через каких-то пару недель начнётся абсолютно новый год. Теперь она никуда не торопилась. Просто шла в магазин, как обычно, и наслаждалась тёплым зимним вечером и танцем лёгких снежинок в свете фонарей. Никакой суеты. Только бесконечный самоанализ в моменты, когда она имела возможность побыть наедине со своим сердцем. Раньше, до той жизни, она любила проходить пешком любые расстояния, даже очень большие, часто транспорту предпочитая ноги. Потому что так можно было идти и думать. А в течение 1054 дней приходилось экономить время, чтобы всё успеть.

Время. Его паутина – это наша судьба. Мы ведём его отсчёт годами, месяцами, днями, часами, минутами, мгновениями. Всё зависит от того, что измеряется этим временем – какие события, какая жизнь. Почти три года или всего лишь каких-то 1054 дня.

Несколько составляющих её. Кусочек жизни, который ей хотелось вычеркнуть из памяти вместе со всеми его социальными проявлениями… Уже вычеркнула. Но как вычеркнут эти внезапно прервавшиеся дни те, кто продолжает быть внутри её жизни – близкие, семья? Ведь оборванная нить этих дней оборвала их мечты и надежды.

Страх и желания – вот двигатели нашей жизни. Невозможно быть готовым к потерям, к материальному краху, рассыпавшейся иллюзии стабильности, реализации задуманных планов. За 1054 дня она устала от той работы, устала от неумения привыкнуть ко лжи, к бесконечной чиновничьей фальши, к лицемерию подчинённых. Но даже это тогда не затмило её эмоциональную неготовность оказаться вдруг без денег по желанию другого чиновника, конечно, сейчас, спустя время, наверняка уже не раз убедившегося, что совершил ошибку, множество раз пришедшего к мысли, что не надо было видеть в ней врага…

И вроде бы ничего не изменилось. Она также встречала своих коллег на улицах, в магазинах и в церкви. Все они хорошие люди, находящиеся внутри системы, работающие и выстраивающие отношения в соответствии с этой системой. Она здоровалась, приветливо улыбалась их тёплому взгляду, даже немного грустному, сожалеющему, что уже не коллеги, разговаривала и радовалась, наслаждаясь недоступной непонятной им свободой.

Скоро Новый год. И от красиво летящих снежинок у неё расцветали красивые цветы в душе. И этим так хотелось с ним поделиться!

Она, конечно, научилась понимать, что мир чиновников не зависит от размеров города. Он выстроен по единым лекалам искусственных улыбок, дежурных поздравлений, замалчивания истины, выслуживания и уничтожения по команде и с корпоративным размахом. Но мир человека зависит от множества всевозможных «но». 1054 дня в структуре, пускай незначительной, но всё-таки власти, не давали ей теперь возможность спуститься на ступеньку рядовой исполнительницы в той сфере человеческих отношений, в которой она осуществила свой социальный старт. Неожиданно для всё тех же коллег и тех, кто повыше, она ушла вникуда, поддавшись эйфории освобождения от этого угара, смердящего подлостью.

Уходя, она понимала, что если ты не умеешь быть дельцом, генератором бизнес-идей, ты должен уметь быть одним из представителей империи бюрократии. Боже мой, как это было сложно для неё! Потому что она не умела ломаться где-то в области позвоночника. Потому что, просиживая бесконечные заседания с готовой заранее резолюцией «по итогам», на которых говорят то, что нужно озвучить, опорочить того, кого уже пора заменить за тем, что надо бы освободить место для другого, более удобного, потом трудно с тем же пафосом донести этот пафос на собственных внутренних совещаниях своим подчинённым.

Её крах – это освобождение от властной рутины. Но крах – это ещё и страх не оправдать надежды тех, кто видел в ней ту, кого, может, и нет вовсе.

Сколько раз она теперь останавливалась мысленно на собственном когда-то давно сформулированном выводе о том, что, наверное, чувство разочарования – одно из самых неприятных чувств. Потому что понимаешь, что винить всегда нужно только себя за то, что торопимся, не видим очевидных изъянов в предмете, работе, личности, а точнее сознательно «закрываем глаза» на всё это, испытывая радость от новизны отношений, обладания ранее недоступной вещью. Но на много болезненней разочароваться в самом себе, когда не справляешься с задуманным, когда не оправдываешь надежды тех, кому ты дорог. И вообще, когда вдруг понимаешь, что ты не глыба, а всего лишь пыль.

<……..>……………. ………..

«А пыль ли я? Нет, пыль – это чиновники. Пыль в обрамлении денег, вымышленной власти, которую они культивируют публичным давлением нижестоящих коллег-чиновничков. Настоящая власть ведь не у них, а у обладателей всех материальных составляющих жизни, не желающих мельтешить перед глазами народа-толпы, человеческой массы – и подставляющих своих, на всё готовых временщиков. Деньги приводят в чиновники тех, кто жаждет денег. Так, значит, получается, – я глыба, которая смогла выстоять, не отдать себя сжирающему личность червю чиновника.

Кто не любит деньги? Таких мало, почти нет… Деньги – это и цель, и средство. Деньги дарят свободу – цель и средство одновременно.

Всё рухнуло, исчезло, потому что была слишком свободной, не была рабой чиновничьего мирка. А они рабы. Рабы своей должности с зарплатой, отпуском, квартирой, автомобилями, хорошим лечением. Я свободная и нищая. Пока нищая.

Ты тоже не умеешь быть частью этого гнилого мирка. Попытался и не сумел. Ты сам строишь свой успешный мир. Ты один из тех немногих, кто умеет быть успешным, потому что умеешь мечтать и делать мечты реальностью, осязаемым фактом, чередой фактов, потому что умеешь быть первым несмотря ни на что, птицей Феникс, воспаряющей из пепла, о котором знаешь только ты, потому что другие не поймут.

Ты был примером отношения к жизни в течение всех этих 1054 дней. Ты научил меня многому, но не научил мечтать. Мечта – вот главное оружие, побеждающее жизнь, её надломы, пропасти и топи. Мечта – это направляющая мыслей.

А ещё ты говорил мне, что мечта даёт стимул.

Я хотела тогда и сейчас тоже, чтобы все твои мечты стали реальностью. Потому что ты заслужил это своей жизнью, отношением ко всему и всем, за кого ответственен. Я не хочу, чтобы у тебя иссякли силы, исчезло желание достигать новых высот. Не хочу, чтобы затянула трясина жизни, и всё забылось. Не хочу, чтобы ты вдруг потерял себя в ощущении неудач».

Неожиданный одновременно радостный и пугающий итог тех 1054 дней прокричал ей, выковал раскалённым металлом истину о том, что всё рассыпается в один миг по чьей-то, независящей от нас, вине или чьему-то желанию, чтобы или убить мечту, или дать нам шанс её воплотить. Ведь рассыпается то, что уже стало чужим, а, может быть, никогда не было нашим, потому что не было частью нашей души. Созидается же только нами. Созидается всегда то, чего больше всего хочется. Мы творим свою жизнь, совершаем поступки, злимся, отступаем, добиваемся, чтобы сложить пазл собственной судьбы. Только наши желания, только наши решения ради мечты, ради ощущения счастья, ради тех, кто дорог.

<…….> ……………… ………..

«Господи, какой же ты близкий, тёплый, свой, родной. Когда ты грустный, уставший, я хочу закрыть тебя от всего суетного, от всей мирской грязи, потому что знаю, чувствую – ты мой, потому что ты сам хочешь быть моим. Ты расслаблен со мной. Ты стряхивал с себя пыль будничной суеты, грубость жизни, когда я была рядом, в твоём пространстве. Ты звал меня, когда тебе нужна была моральная тишина, которую дарило тебе моё присутствие. Я поднимала со дна твоей души осколки благородства, человечности, мужественности, потому что тебе так важна была моя оценка этих качеств.