Ханна закончила свой рассказ, бессильно опустила голову, и прислонилась к стене:

– Прости меня Тадж. Я боялась рассказать, потому что люблю тебя. – Она больше не плакала, и горько усмехнулась. – У меня никого не осталось. И я умру вскоре после того, как закончится лекарство, которое мог изготовить только отец. Чёрт, а я даже не знаю, что произошло.

«Три дня…»

Эти слова камнем упали на душу, но было кое – что ещё. Тадж неотрывно смотрел на неё и впитывал каждое слово. Прямо сейчас, он стоял здесь перед ней и ненавидел себя.

«Как она это делает?»

Он, вместо того что бы проявить такую же твёрдость, пошёл и надрался, а потом, как ему сейчас вспоминалось, не сделал ничего достойного настоящего воина, и героя, да и вообще мужчины. Это заставило юношу устыдиться себя и своей слабости. С этими мыслями нарастала уверенность, и желание помочь, перейти к активным действиям.

– Ты ошиблась в подвале, кто-то убил и эту тварь, и Маркоса. Ты видела кого-нибудь?

– Видела кого-то, когда подходила к дому. Но он сразу скрылся, я даже не видела его лица. – она продолжала сидеть, уставившись в пустоту, – Ты женишься, заведёшь свою семью, а я даже не могу найти этого ублюдка, который лишил меня всего.

Тадж не мог не признать её слов, о свадьбе. Он сам собирался сказать ей об этом. Но сейчас его это не волновало. Ему всегда нравилась её воля к действиям и тяга к приключениям. Он никогда не видел девушку такой разбитой как сейчас. Но…

«Что значат её слова? Хочет ли она отомстить, и убить этого человека?»

Он не знал, и почему-то не решался спросить. Да и не хотел. Тадж уже принял решение и не бросит её, что бы не случилось. Юноша собирался что-то сказать, но Ханна движением руки остановила его, и резко встала на ноги:

– Тихо. – Прошипела она.

Юноша замолчал, глядя на возлюбленную, которая похоже к чему-то прислушивалась. Он всё равно не знал, чего ему ждать, и сделал то же самое. Сначала, не было слышно ничего, кроме тишины. Но уже через несколько ударов сердца ему начало казаться, что он что-то слышит. Сначала лязг, за тем громкий крик быстро оборвавшийся, и явно мужской. Звон металла проступил отчётливее, повторяясь с беспорядочной периодичностью.

– Что это? – шёпот показался ему предательски громким.

Она посмотрела на него в темноте, а за тем без предупреждения сорвалась с места и побежала на звуки ударов. Юноша тут же рванул следом, боясь снова потерять её из виду.

«Что с этими бабами не так? Только что с жизнью прощалась, а теперь, куда её понесло? Хотя понятно куда. Я и сам готов бежать куда угодно, хоть гидре в пасть, лишь бы не думать обо всём этом».

И он бежал. За ней. Потому, что тоже хотел убежать, но не от смерти, а от своей беспомощности. От мысли, что он не в силах помочь возлюбленной.

Звуки слышались всё отчётливее, и уже можно было с уверенностью сказать, что Ханна выбирала правильное направление. Где-то не далеко шёл энергичный бой.

«Ого!» – Только и подумал он.

Молодая, горячая кровь не позволяла ему чувствовать себя трусом, но тем не менее стоило проявлять осторожность. Да, ему хотелось приключений, но не тех, что с плохим концом. Он наконец-то нагнал её и чуть не врезался, когда Ханна резко остановилась. Девушка подала ему знак не шуметь, приложив палец к губам, и они медленно подкрались к выходу из переулка. Эта ночь уже казалась Таджу просто полным бредом и безумием. Чего он только не насмотрелся за ближайший час. Сначала какой-то бронированный хрен знает кто, мертвец, а теперь ещё и это. Они незаметно выглядывали из переулка, и наблюдали за развернувшимся, на широкой улице, сражением.

Какой-то тип в чёрном отчаянно отбивался от асуры из отряда генерала Шилы. Об этом Таджу говорил его жёлтый халат и тюрбан. Он ловко напирал на человека, который ушёл в глухую защиту, орудуя короткой глефой. Скорость асуры поражала, он налетал на противника большими и мощными скачками, наносил молниеносный удар клевцом, и отпрыгивал обратно. Уверенная защита встречала клевец, лезвием и древком глефы, при этом человек в чёрном пытался контратаковать, но не поспевал за асурой. Скорость боя, и частота ударов, вызывали восторг и благоговейный ужас. У Таджа волосы стояли дыбом, а сам он покрывался холодным потом.

«Какой человек мог противостоять асуре уже столько времени, да ещё и ночью? Да ещё и двум?!»

Глефу человек в чёрном забрал у второго асуры, который распластался на земле и похоже не шевелился. По телу поползли мурашки от такого зрелища. Асуры считались непревзойдёнными воинами, грозной и главной силой Синдарии, а сейчас он наблюдает за тем как один человек даёт отпор кровососам.

«А человек-ли это?».

Он посмотрел на Ханну. Та похоже обезумила. Она хищным взглядом впилась в лысого человека. Злобно и изучающе смотрела на него. Было похоже, будто она вот-вот кинется на него, как голодный волк на зайца.

– Зачем мы сюда пришли? Думаю, лучше не встревать. Уверенный и полный решимости взгляд резко обратился на него. Такой она ему всегда и нравилась, в её глазах, пылал изумрудный огонь.

– Это он. Этого человека я видела рядом с домом, – голос её звучал под стать взгляду, – Тогда мне было всё равно, но это точно он.

Сложно было не поверить. Непривычные для этих мест закрытые плотные одежды чёрного цвета, сильно контрастировали с местными нарядами, а его лысая голова, была похожа на бледную луну, разве что не светилась. Сперва он хотел спросить, не ошиблась ли она, но присмотревшись к весьма необычному для этих краёв человеку, пришёл к выводу, что ошибиться было тяжело.

«Запоминающийся мужик».

– Я убью его! – Услышал он рядом, и на уровне рефлексов успел поймать Ханну, уже рвущуюся в бой голыми руками. Он схватил её, и оттащил в переулок:

– Успокойся же ты! Она вырывалась, и не слушала его. Её действия снова приобрели форму истерики. Нужно было что-то делать и срочно, пока она не натворила глупостей. Он отстранил её от себя, а потом влепил ей пощёчину, несильно, но эффект был достигнут. Холодная вода тоже отлично бы подошла, но её под рукой не оказалось. Ханна гневно посмотрела на него, а Тадж воспользовался образовавшейся заминкой:

– Одумайся, и послушай! Ты уверена, что это именно он был у тебя в доме? Ты сказала, что он был рядом с домом… – Он не хотел пускать её туда, а тем более идти сам. Ясно же было, что их там по стенке размажут, но он не должен показывать слабости при ней, больше никогда. – Может стоит убедиться? – Звуки боя приблизились, и в переулке послышался лязг. На выходе, там, где кипел бой что-то упало. Они подошли ближе, и уставились на метательный нож. Идеально отполированный металл, и узкое лезвие. Память резануло воспоминание, и Тадж сразу узнал оружие, убившее Маркоса:

– Такой же нож, как и в подвале.

Он посмотрел на возлюбленную, которая снова рванулась в бой, и в последний момент схватил её за руку, затащив обратно во мрак переулка:

– Да прекрати же ты! Куда ты пойдёшь? У тебя даже оружия нет.

«Только бы не пускать её туда. Интересно, там на западе, все такие, или только эта?».

– Это он. Ты сам сказал, что это его нож. – Она указала на заточку. Звуки боя опять приблизились, а потом снова отдалились. Девушка выжидающе смотрела на Таджа.

– Послушай, я не против, что бы ты убила этого урода. Да я и сам с удовольствием помогу, вот только мы не справимся. Ты видела, как он дерётся? Он нас убьёт. Если асура не справиться, то у нас нет шансов.

– Мы сможем ему помочь, вместе мы справимся.

– Справимся? Да я за ними просто не успею, нужно подождать конца боя, может асура его убьёт, или ранит, а ты добьёшь. Она ничего не ответила, просто выглянула из переулка и смотрела на продолжение боя. Тадж выглянул следом. Только боя больше не было. Юноша снова был неприятно удивлён. На деле это выражалось тем, что он вцепился в Ханну, готовый всеми силами не пустить её к этому ужасному человеку. Но она и не пыталась ни на кого напасть, лишь смотрела на убийцу своего отца.