(В этом месте читателю стоит возвратиться на несколько страниц назад, перечитать выдержку из статьи Эмиля Золя и с большим пониманием оценить сарказм писателя.)
Вместе с тем нельзя не признать, что внутренняя политика Луи-Наполеона поначалу благоприятствовала быстрому развитию всех отраслей экономики, главным образом промышленности и железнодорожного транспорта, а также поддержанию в стране социального мира. В ситуации обострения классовых противоречий Наполеон III противопоставил распространявшимся левым идеям политику лавирования между борющимися классами, нацеленную на примирение их интересов. Впоследствии подобное лавирование историки объявили одной из характерных черт «бонапартизма». Этому термину обычно придается резко уничижительная коннотация, однако благодаря гибкому внутриполитическому курсу Наполеона III Франция стала первой в мире страной, где появились больничные кассы, выплачивались пособия по нетрудоспособности, законодательно ограничили продолжительность рабочего дня, установили минимальный размер заработной платы, а рабочим предоставили право на забастовки. Одновременно власти стремились создавать максимально благоприятные условия для деятельности быстро богатевшей буржуазии, а также для крестьян, считавшихся социальной опорой империи. Кроме того, годы правления Луи-Наполеона, были отмечены появлением крупных компаний, осуществлявших масштабные международные проекты. Крупнейшим проектом времен Второй империи стало открытие в 1869 году Суэцкого канала.
В начале 1860-х годов император несколько ослабил гонения на противников режима, допустил деятельность либеральной и левой оппозиции и разрешил эмигрантам вернуться во Францию. В это же время положение дел в империи стало резко ухудшаться. Император и сменявшиеся правительства на глазах утрачивали дееспособность, что наглядно продемонстрировал разразившийся в стране экономический кризис. Постепенно наметился рост антиправительственных выступлений, который был воспринят правящей элитой, как угроза существующему строю. Для таких оценок имелись веские причины: в 1869 году в ходе выборов в законодательное собрание, которые, как всегда, проводились под полицейским надзором, из 8 миллионов избирателей 3,5 миллиона проголосовали за оппозицию. Все указывало на то, что империю постигнет крах, если она не изменит свою политику. Однако на возникшую угрозу правящие круги империи отреагировали с обычной для дряхлеющих режимов «решимостью»: в окружении императора возобладало мнение, что для смягчения недовольства народа необходима маленькая победоносная война в Европе.
В годы Второй империи войны велись непрерывно и считались не только основным инструментом внешней политики, но и важным средством укрепления престижа власти внутри страны. Луи-Наполеон, объявивший себя продолжателем дела Наполеона I, нацеливал свою внешнюю политику на возрождение величия Франции и ее доминирование в Европе и во всем мире. В огромной степени усилению международного авторитета страны способствовала победа Франции и ее союзников над Россией в Крымской войне. В 1859 году Луи-Наполеон начал войну с Австрией, а в 1860 году он пришел на помощь Италии, боровшейся с австрийской агрессией. В обмен на эту помощь Луи-Наполеон вынудил Италию передать Франции Ниццу и Савойю. Одновременно Франция активно и с большим размахом вела захватнические колониальные войны. Так, в 1850-х годах была расширена ранее оккупированная территория Алжира и значительно продвинута в глубь Африки граница французских владений. В 1858 году французские войска вторглись во Вьетнам, в 1862 году Франции по договору были переданы три вьетнамские провинции, в следующем году был установлен протекторат над Камбоджей, а с 1867 года весь Южный Вьетнам стал французской колонией. В 1857 году крупный французский экспедиционный корпус был направлен в Китай. Военные действия в Китае продолжались до 1860 года и завершились подписанием кабальных для Китая договоров. Кроме того, были проведены удачные для французов экспедиции против Японии и Сирии. Но затем фортуна отвернулась от французского монарха.
С середины 1860-х годов Францию в ее внешней политике стали преследовать неудачи. Начались они с провала мексиканской авантюры Наполеона III, предпринятой в подражание египетской экспедиции его дяди. Две военные экспедиции, направленные в Мексику, которую Луи-Наполеон намеревался прибрать к рукам малой кровью, окончились оглушительным поражением, в результате которого Франция была вынуждена вывести свои войска, а посаженного на мексиканский трон ставленника французского императора расстреляли повстанцы. Кстати, изгнание французских войск и поныне отмечается в Мексике как национальный праздник. Одновременно с неудачей в Мексике возникло напряжение в отношениях Франции с Англией и некоторыми другими европейскими странами, но в наибольшей степени из-за бесцеремонных и одновременно неуклюжих действий Луи-Наполеона испортились отношения Франции с Пруссией.
Серьезное обострение франко-прусских отношений произошло в 1867 году, когда император, пытаясь подыграть общественному мнению в своей стране, вознамерился присоединить к Франции Люксембург и Бельгию. Однако этот план сорвался из-за его несвоевременного разглашения, а также из-за резкой реакции и угроз со стороны Пруссии и Англии. Но главный «прокол» имперской политики в отношении восточных соседей Франции состоял в том, что, увлекшись авантюрными проектами грандиозных завоеваний, правительство Наполеона III с большим опозданием осознало угрозу, которую таило в себе лидерство Пруссии в процессе объединения германских государств. Фактически французские правящие круги, направив все внимание и весь военный потенциал на расширение колониальной империи, «проспали» усиление Пруссии. Слишком долго французский император недооценивал военную силу модернизированного Прусского государства. Слишком наивны оказались французы, уверовавшие, что при необходимости они легко разгромят Прусское королевство. В итоге Франция упустила имевшиеся у нее реальные возможности остановить рост могущества Пруссии и предотвратить или по крайней мере значительно отсрочить образование Второго рейха.
Недостаточное внимание Второй империи к угрозе с востока в какой-то степени объяснялось устоявшимся со времен Наполеона I пренебрежительным отношением французов к Пруссии. Франция, ставшая второй по размерам и могуществу колониальной империей мира, привычно рассматривала Пруссию, как задворки Европы. В сознании французов Пруссия была и оставалась все тем же ничтожным королевством, которое в 1806 году осмелилось бросить вызов великой Франции и ее императору и в результате лишь чудом не исчезло с карты Европы. Эта история действительно интересна и поучительна, особенно в свете итогов Франко-прусской войны 1870 года.
Началась она с того, что в 1806 году Пруссия в разгар формирования очередной, четвертой, коалиции европейских монархий против наполеоновской империи стала проявлять крайнее неудовольствие растущим влиянием Наполеона I в германских государствах. Действительно, летом 1806 года французский император создал т. н. Рейнский союз, объединив под эгидой Франции 16 княжеств Южной и Центральной Германии, что означало фактическую ликвидацию Первого рейха – тысячелетней Священной римской империи германской нации[5]. Французская армия стояла на левом берегу Рейна, некоторые германские земли были оккупированы Францией, а сам Наполеон бесцеремонно проводил свои армии по территориям суверенных государств и начинал военные действия даже без объявления войны. Вдобавок ко всему Наполеон затеял за спиной Пруссии переговоры с Англией, итоги которых сводили на нет обещания, ранее данные Пруссии французским императором, и ущемляли прусские территориальные интересы. Такие действия французского императора в Пруссии расценили, как вероломство и подготовку к агрессии. Это вызвало в стране взрыв негодования, которое переросло в настоящий военный психоз. Прусские офицеры вспомнили, что они наследники победоносного Фридриха Великого и заявляли во весь голос, что сотрут в порошок корсиканского выскочку при условии, что начнут войну первыми. Дошло до того, что офицеры толпами стекались к дому, в котором проживал французский посланник, и точили сабли о ступени передней лестницы. Генералы были уверены, что закончат войну в считаные дни, а офицеры бахвалились, что для победы им не требуются ружья и сабли, а хватит одних лишь дубин.
