— Я думаю об этом,— ответил Сэйона.— И мой собственный взгляд отличен, конечно. Человек для меня — не исполнительный механизм, а воспринимающий. Я бы сказал, что главная задача индивидуума — не сколько делать, сколько быть. Главное — понять себя.

— Нирвана в противоположность Валгаллу,— сказал Донал, слегка угрюмо улыбаясь.— Благодарю, я предпочитаю Валгаллу.

— Вы уверены?— спросил Сэйона.— Вы совершенно уверены, что вам не нужна Нирвана?

— Совершенно уверен.

— Жаль,— печально сказал Сэйона.— А мы надеялись.

— Надеялись?

— Дело в ваших способностях,— сказал Сэйона, поднимая палец,— в ваших великих способностях. Они могут развиваться лишь в одном направлении — в том, которое вы сами изберете. Но у вас свобода выбора. Ваше место здесь.

— Вместе с вами?

— В других мирах не знают,— сказал Сэйона,— что мы открыли за последние сто лет. И мы лишь начали свою работу. Перед нами огромные задачи развития человечества, человеческих способностей.

— А у меня есть такие способности?

— Да,— ответил Сэйона.— Частично, как результат вашего марайского расположения, и частично просто в результате счастливого расположения генов — это пока вне наших знаний и понимания. Конечно, вам бы пришлось переучиваться. Та часть вашего характера, которая господствует сейчас, должна быть согласована с той частью, которую мы считаем главной.

Донал покачал головой.

— У вас была бы компенсация,— печально сказал Сэйона,— для вас стало бы возможным то, о чем вы сейчас даже не думаете. Знаете ли вы, что относитесь к тому типу людей, которые могут ходить по воздуху, если верят в это?

Донал рассмеялся.

— Я совершенно серьезно,— сказал Сэйона.— Попробуйте когда-нибудь проверить.

— Я не могу поверить в то, во что не верю инстинктивно,— сказал Донал.— Я — солдат.

— Вы необычный солдат,— пробормотал Сэйона.— Солдат, полный сострадания, причудливых фантазий и снов наяву. Человек одинокий, который старается быть похожим на всех, но для которого человечество — это конгломерат странных чужих созданий, чьи прихотливые пути он не может понять, хотя понимает в то же самое время очень хорошо.

Он взглянул на внезапно застывшее лицо Донала.

— Ваши тесты очень эффективны,— сказал Донал.

— Да,— согласился Сэйона,— но не нужно глядеть на меня так. Мы не можем использовать их как оружие, не можем к чему-либо принудить вас. Это разрушило бы все ваши способности. Мы можем только предложить вам.— Он помолчал.— Я могу на основе ваших знаний уверить вас, что, приняв наше предложение, вы будете счастливы.

— А если не приму?

Сэйона вздохнул.

— Вы сильный человек,— сказал он.— Сила влечет за собой ответственность, а за ответственность нужно платить счастьем.

— Могу лишь сказать, что я всю жизнь работаю, чтобы быть счастливым.— Донал встал.— Благодарю за ваше предложение. Я ценю то высокое мнение обо мне, которое в нем содержится.

— Сказать бабочке, что она бабочка и не должна ползать по земле,— не значит высоко оценить ее,— сказал Сэйона.

Донал вежливо наклонил голову.

— До свидания,— сказал он.

Он повернулся и отошел на несколько шагов к каменным ступеням, чтобы спуститься по ним и пересечь дворик.

— Донал,— голос Сэйоны остановил его. Он повернулся и увидел, что Связующий глядит на него со странным выражением.— Я (он подчеркнул слово «я») верю, что вы можете ходить по воздуху,— сказал Сэйона.

Донал посмотрел на него удивленно, но выражение лица Сэйоны не изменилось. Донал повернулся и ступил на землю. К его величайшему удивлению нога встретила опору в восьми дюймах над поверхностью земли, в воздухе. Не понимая, что он делает, Донал поставил вторую ногу вперед на ничто. Он сделал шаг, другой. Ничем не поддерживаемый, он прошел через весь дворик и ступил на противоположную верхнюю ступень.

Найдя надежную опору, он обернулся. Сэйона по-прежнему смотрел на него, но выражение его лица разгадать было невозможно. Донал вышел из дворика.

Задумчивым вернулся он в свою квартиру в Порсмуте, в этом маранском городе находился штаб Экзотики. Пока он добирался, тропическая ночь быстро накрыла город, но мягкое освещение, что шло от стен и крыш всех зданий, затмило свет звезд. Свет этот проникал в спальню Донала.

Стоя посреди спальни и собираясь приняться за еду — он опять забыл сегодня поесть,— Донал нахмурился. Взглянув наверх, на мягко закруглявшийся купол потолка, в высшей точке достигавший двенадцати футов, он вновь нахмурился и поискал что-то на письменном столе, пока не нашел катушку с распечатанной сигнальной лентой. Держа ее в одной руке, он взглянул на потолок и сделал шаг вперед.

Его нога нашла опору в воздухе. Медленно, шаг за шагом, опираясь на ничто, поднимался он к потолку. Раскрыв капсулу, он извлек ленту и прикрепил ее конец к потолку. Он несколько секунд висел в воздухе, глядя на ленту.

— Нелепость,— сказал он вдруг и немедленно почувствовал, что падает. Инстинктивно, собрав свое натренированное тело, он перевернулся в воздухе, опустился на руки и ноги, мгновенно встал. Невредимый, он взглянул на потолок. Капсула висела там.

Неожиданно он негромко засмеялся.

— Нет, нет,— сказал он в пустое пространство.— Я — дорсаец.

Командующий полевыми войсками Ян Грим, холодный, мрачный человек, явился в личный штаб Протектора Проциона с секретной сигнальной лентой, зажатой в огромном кулаке. В трех внешних помещениях никто не преградил ему путь. Но у входа в кабинет Протектора его личный секретарь — девушка в зелено-золотом мундире — попыталась помешать, говоря, что Протектор приказал не беспокоить его. Ян, взглянув на нее, протянул руку и распахнул дверь.

В кабинете он застал Донала, стоявшего возле прозрачной стены, освещенной лучами Проциона разнообразных оттенков.

Глубоко задумавшись, Протектор стоял у прозрачной стены, глядя на Портсмут. В последние дни Протектора все чаще и чаще заставали в такой позе. При звуке шагов Яна он поднял голову.

— Да? — спросил он.

— Они захватили Новую Землю,— ответил Ян и протянул сигнальную ленту.— Личное секретное донесение от Галта.

Донал взял ленту автоматически: вторая, глубоко скрытая часть его характера все еще господствовала над его мозгом. Прошедшие шесть лет изменили его внешность и манеры, но еще более они изменили его внутренний мир. Шесть лет командования, шесть лет оценок положений и принятия решений сблизили его внешний мир с внутренним, этот темный бездонный океан неизвестного, таившийся в нем самом. Он научился вступать в перемирие со своей второй сущностью, странностью, пряча ее от остальных, но используя ее как оружие в необходимых условиях. А теперь это известие, принесенное Яном, произвело вначале лишь рябь на поверхности океана. Постепенно усиливаясь, эта дрожь побудила его к действию.

Протектор Проциона, ответственный теперь не только за оборону планет Экзотики, но и за две меньшие планеты системы — Святую Марию и Коби,— должен был действовать ради них. Больше того, он должен был действовать ради себя. Того, что ему предстояло, он не собирался избегать. Наоборот, он приветствовал действие.

— Понятно,— пробормотал он. Потом сказал дяде:— Галту нужна помощь. Ты сможешь подготовить к отправке войска?

Ян кивнул и вышел такой же холодный и мрачный.

Оставшись в одиночестве, Донал не торопился вскрывать сигнальную ленту. Он не помнил, о чем он думал, когда вошел Ян, но ведь дядя навел его на новые мысли. Последние дни Ян, казалось, чувствует себя хорошо, лучше, чем можно было ожидать. Он жил в одиночестве, не сближаясь с другими, равными ему по званию, командующими и отказываясь посетить Дорсай даже на короткое время, чтобы повидаться с семьей. Он полностью отдался своим обязанностям по обучению полевых войск и выполнял их прекрасно. Кроме этого, он шел своим особым путем.

Донал вздохнул. Раздумывая над этим, он видел, что никто из тех людей, которые сгруппировались вокруг него, не сближается теперь с ним из-за высокого поста, занимаемого им, или из-за его громкой славы. Это Ян, пришедший, потому что его послала семья. Это Ли, нашедший в нём поддержку, которой ему так недоставало, и следовавший за ним всегда, когда он не был еще Протектором Проциона. Это Ллудров, нынешний помощник Донала в Штабе, пришедший не по своей воле, а по настоянию жены. Ибо Ллудров женился на Эльвин Рай, племяннице Галта, которая продолжала интересоваться Доналом, даже выйдя замуж. Это Колмейн — ему Донал предложил место в своем Штабе и там он прекрасно проявил свои способности. Наконец, это Галт, связанный с ним не просто воинской дружбой. Галт, никогда не имевший сына, видел его в Донале.