Затем, прикрыв микрофон рукой, уже обращаясь ко мне:

– А можно я вам на карту Сбера переведу оплату? Буквально в течение часа, не больше. Почему нельзя?.. Я знаю, что заказ наличными. Просто у меня с собой нет. Прямо сейчас не могу перевести онлайн, вы же видите, у меня важный разговор. Слушайте, я что, похож на человека, который не расплатится?!..

– А вот вы пропустили того перестраивающегося…

Пассажир внимательно мониторит мои манёвры в плотном потоке.

– Конечно, пропустил. Он с разворота перестраивался из крайнего левого в крайний правый и просто физически не мог встать в хвост «очереди». Спокойно подъехал с поворотником и попросил пустить. Я пустил.

– Но потом две машины вы же не пропустили!..

– Да, я не пропустил двух умников, объехавших «очередь» слева и пытавшихся грубо вклиниться. Их не пустили и машины за мной. Зачем?

– На всё у вас есть объяснение! – почти с досадой в голосе ворчит клиент.

– А вы бы предпочли водителя, который едет и не может объяснить, почему он делает именно так, а не по-другому? – стараюсь как можно дружелюбнее, без наезда, произнести эту фразу.

– Вы и тут выкрутились… – совсем потухшим голосом отвечает дотошный пассажир.

Дискуссия окончена, слава богу.

– Я уже вышла из аэропорта и жду вас тут на улице. Я не знаю, какой номер колонны, я не разбираюсь в этом. Вы меня узнаете: я в таком приталенном белом пиджаке и красных киттен-хиллах.

– Да, как и ожидалось, «ситроен» – это полное говно.

Мы не успели проехать и ста метров с пассажиром, как тот сделал авторитетный вывод.

– Вот это окно наверху, оно нахера? На звёзды смотреть? Не могли нормальную крышу сделать, да? Протекает зимой? А, вклеено… Ну всё равно. Как в теплице. Жарко же летом. Шторкой закрывается? Не вижу шторку. А, теперь вижу. Электрическая, что ли? Сломается. Французы же. У них же через жопу всё. Вон там у вас чё за цифры? Как понять, где скорость, а где температура? Я-то различаю, я ж не осёл. Но другие-то как? Едет тихо, конечно. Но это просто асфальт новый. Суки, деньги пилят постоянно, перекладывают дорогу раз в год! А это что тут? Столик? Зачем? В карты играть? Это ж надо было додуматься, столик сделали… Оригиналы, бля. Нормально ничего сделать не могут. Сколько он жрёт-то на сотню? Да ладно!.. Это вам компьютер говорит, что шесть. Французский. Там под десять литров минимум! Я вас научу считать расход. Вы когда заправляетесь, вы обнуляйте… Так и считаете? Да, поверил, конечно. У моего друга был ситроен какой-то. Девятитысячный. Вот бредовая машина была. Двадцать литров на сотню. Что? Какой шведский? «Сааб»? Ну «сааб», какая разница. Тоже всё не пойми какое. Ручки какие-то кривые. Японца купите и не мучайтесь. Только японцы делают нормальные машины, слышите? Ну ещё мерс был нормальный когда-то. А сейчас тоже говно. Как и ваш «ситроен».

– А вот если вы закончите поездку пораньше, цена будет другая?

Пассажир задумчиво смотрит в экран телефона и, судя по всему, переживает о высокой стоимости поездки (390 ₽ за 8 км по городу, ты ж мой хороший).

– Да, стоимость пересчитается и, возможно, будет пониже.

– Давайте тогда прямо сейчас закончим, хорошо? Я просто разорюсь на такси иначе.

– Вы имеете в виду, что хотите выйти прямо здесь?..

– Нет, нет, выйду я на Парке культуры, вы что, откажетесь довезти меня туда? Вам что, жалко? Тут ехать пару минут. Просто, триста девяносто – это очень дорого. Ваш Яндекс совсем сошёл с ума. Я на автобусе проехал бы быстрее и дешевле.

– Поедем на Варги? Не откажетесь?

Я стою перед шлагбаумом на въезде во двор дома, жду пассажира. К автобусу подъезжает парень на коляске.

– Поедем, конечно. Это же вы меня вызывали?

– Я вызывал. Я сейчас сяду вперёд, а вы коляску в багажник кинете, хорошо? Нет, мне не помогайте, я сам. Только коляску.

Едем. Я думаю о его вопросе про «не откажетесь?». Не понимаю, стоит ли педалировать тему… Всё-таки спрашиваю:

– А почему вы спросили про «не откажетесь»? Машины не берут вас, уезжают?

– Бывает… Смотрят на меня как на прокажённого. Я им говорю: мужики, это не заразно, это спорт, травма, ноги не работают… Нет, говорят, нам с коляской в багажнике неудобно ехать. Колёса испачкают обивку.

Парень улыбается и говорит всё это совершенно без злобы и будто бы даже без обиды.

– Да и хуй с ними. Правда? Я Максим. Давай на ты.

– Точно. Хуй с ними. Я Никита.

Восемь лет в коляске. Делает какие-то сайты несложные. Заработка вполне хватает на жизнь, как говорит.

– Я раньше часы на микроволновке не мог выставить, понимаешь? И вот припёрло, а чем ещё заниматься дома. Предлагали какой-то колл-центр, отвечать на звонки. Попробовал, не пошло. А потом кто-то предложил сайтами заняться. Вот сейчас изучаю медленно. Очень медленно. Совсем не моя тема. Но Джумлу изучил, ВордПресс изучил…

Я попросил его дать пару советов по ВордПрессу и он с удовольствием, а главное, толково, объяснил мне, что и как.

Мы болтали всю дорогу. Обсудили заказчиков. Студию Лебедева. Пандусы у подъездов со склонами 30 %. Жизнь, в которой среда твоего обитания ограничена физическими препятствиями. Бессмысленными, непреодолимыми.

– А почему ты, кстати, не заказал такси к подъезду? Метка стояла снаружи, за шлагбаумом.

– Ты понимаешь, это вечные проблемы с охраной. Они не любят пропускать такси почему-то. Я звоню, делаю заявку, диктую номер. А они не пускают машину. Та ждёт снаружи, я жду внутри, время идёт, деньги капают, водитель плюёт и уезжает, я снова заказываю… Опаздываю на процедуры. Зачем? Мне проще выехать самому.

– Но не пускают-то почему? Ты пробовал поговорить с этими вахтёрами?

– Пробовал. Обещают, что будут пускать, а потом снова проблемы. С ними надо ругаться, а я не умею. Да и не хочу.

– Хочешь, я с ними пообщаюсь? Я чемпион мира по «ругаться». Эффективно и негромко.

– Да нет, брат, спасибо. Обойдусь. Надо самому учиться это делать. Ты прав. Завтра проведу с ними беседу. Доставку пиццы пускают ведь… Это же мой дом, в конце концов.

– Тань, привет, можешь говорить? Нет, погоди, это потом обсудим.

Молодая барышня уже минут пятнадцать строчит что-то в ноутбуке, а теперь вот звонит кому-то и громко вещает:

– Пойми, у них аджайл такой. Нам сначала надо утвердить бизнес-кейс с финансистами, а уж потом выходить самим на первый план. Поговори с ними. Я не уверена, зафоллоуапят ли они нас. Они редко апрувят вот так сходу. Опекс, капекс обсудим потом. А возвращаясь к твоему письму – я его полностью переделала. Всё переписала от начала и до конца. Да потому что, блядь, Таня! Во-первых, «гондон» пишется через «о». Во-вторых, если хочешь, чтобы он вернулся – обращайся к нему как-то по-другому!..

– Сколько у вас мест? Шесть? Отлично! Нас восемь человек. Ой. Как же. Да. Заказываем вторую машину. Тогда мы вот тут поедем, а Макарченковы там. Нет, Серёжа с нами. А вам чемоданы. Или наоборот. Неважно. Вот с этим осторожно, там османский светильник, не разбейте. Пакеты в руки. Миша, не тормози, спешим ведь. Водитель! Как вас? Олег? Никита? Никита, нам нужно быстро до Шереметьево. Что это за очередь перед нами? Света, замолчи, я ничего не слышу. А, на выезд. А почему очередь? А мы успеем на наш рейс? Не помню, во сколько. Макарченковы где? Сзади? Спереди? Как они нас обогнали-то? Олег, поднажмите. Лёша! Где Лёша? Где ребёнок? У Макарченковых в машине? Уверены? Нет, надо позвонить. Алё! Лёша с вами? А где?! Нет, он не у нас. Вы же должны были взять и ребёнка, и коляску! Водитель! Максим! Разворачивайтесь! Мы ребёнка забыли. Что значит, нельзя? Разворачивайтесь, ему всего четыре, вы с ума сошли, он замёрзнет, он в коляске там спит! Куда вы?! Разворот?.. Только быстрее, умоляю! Я всё понимаю, но там ребёнок! Один! Где мы садились? Вон там! Нет? Тогда там? Куда вы едете? Ах да, вон там. Лёшенька! Сыночек! Я его вижу! Сигнальте, водитель, сигнальте, вон ребёнок! Лёшенька! Сынок! И пакет с ним. Кто должен был взять пакет?! Позвоните Макарченковым, они идиоты! Как можно было забыть ребёнка и пакет? Водитель, пожалуйста, быстрее! У нас вылет из Шереметьево!