– Так, а это что за набор гребанных древних костей?

– Бугор, всё как ты сказал. Он иммунный. Вот и привели.

– Ладно кидайте его в кузов, если будет с грузом перебор выкинем на корм зверькам нашим. И быстрей шевелитесь. Когти рвать пора, скоро сюда весь зверинец прибежит.

Внутри кузова пахло как на скотобойне – кровью и сортиром. Раздавались всхлипывания и бормотание невольных пассажиров. Видно они тоже понимали, что попали не к спасателям. Я на последних силах отполз от задней двери кузова, упал в вонючую жижу на полу и отрубился без сознания.

Глава 3. Дед. Продолжаю вспоминать

Очнулся. Раз очнулся значит живой! Не открывая глаз, ощутил знакомые больничные запахи. Открыл глаза – точно больница. Лежу голый под белой простыней, а рядом стоит капельница. Приподнял голову, огляделся.

Палата небольшая, опрятная на четыре койки, но я здесь один. Рядом с кроватью деревянный стул и тумбочка. В поле зрения своей одежды не наблюдаю. Ладно придет медработник какой-нибудь, разберемся. Удивил цвет физ раствора в капельнице, мутно желтый. Что это мне вливают такое? Тоже разберемся.

Поползли воспоминания предыдущих событий – бред какой-то, такого просто не может быть. Я наверное тронулся головой, а воспоминания это просто бред сумасшедшего. Вот наверное поэтому я и в больнице. Это наверное психушка какая-то.

Размышлять не пришлось долго. Дверь открылась и в палату вошла она. Женщина ослепительной красоты. С ладной фигурой в белоснежном халате, темные волосы, голубые глаза. Ну в общем я не сразу вспомнил, что хотел задать массу вопросов.

– Как себя чувствуете больной?

– Хорошо, а где я?

– Вы в больнице стаба Крепостной, а я работник этой больницы, знахарь. Меня Медуницей зовут.

– Подождите, что это такое «стаб»? Почему знахарь, а не врач или доктор? И почему Медуница? Я что теперь в Огуречном городе и зовут меня Незнайка? Или я просто в психушке?

Медуница рассмеялась, показывая великолепные белые зубы. Оказывается когда она улыбается, то еще красивее.

– Давайте сделаем так, я понимаю, что у вас много вопросов. Кстати, вы меня удивили, я давно не встречала людей, которые знают творчество Носова. Я пока не буду отвечать на ваши вопросы, а сама задам вам пару штук. Я оставлю вам это буклет.

Она вынула из папки несколько скрепленных листов бумаги.

– Вы это прочтете за пару часов. Я к вам вернусь к тому времени и буду отвечать на любые ваши вопросы. Идет?

– Хорошо, идет.

– Ну тогда первый вопрос: люди из отряда, который вас привез после боя с мурами, называли вас Дед. Это так вас зовут?

– Какой бой? Какие муры? Какой дед? Ничего не понимаю.

– Подождите, вопросы потом. Как вас зовут?

– Фирсов Сергей Иванович.

Понятно, значит вас никто не крестил, а я вас Дедом записала. Давайте сделаем так, вы теперь будете Дед, а я значит ваша крестная. Это чтобы не заниматься исправлениями.

– Сколько лет уже в Стиксе живу, а это первый раз, когда выступаю в роли крестной, – и она опять рассмеялась.

– Девушка, я абсолютно не понимаю, что сейчас происходит.

– Ничего это скоро пройдет. А теперь второй вопрос: Вы не против того, чтобы я вас немного поизучала?

Я кивнул в знак согласия головой и она бесцеремонно содрала с меня простынь и начала водить руками по всему телу, не дотрагиваясь до оного. Никаких тебе стетоскопов, узи или других приборов. Ну да, она же «знахарь».

– Нет одной почки, но новая уже начинает проклевываться.

Медуница комментировала свои открытия. Я было дернулся спросить как это «проклевывается», но прикусил язык, вспомнив, что спрашивать запрещено.

– О, тут у вас от простаты много отрезали.

Водила она руками над пахом. Потом потеряла интерес к этому месту и перешла на грудь, шею и голову. Над головой, она корпела дольше всего. На лбу у нее появились морщинки особой сосредоточенности, а на лице гримаска непонимания.

– Ну что доктор, жить буду? – не выдержал и спросил.

– Будете, куда денетесь, еще меня переживете. У вас пошел процесс регенерации, потерянные органы и ткани восстанавливаются. Раковые клетки рассасываются. К сожалению, это все будет не скоро, у вас весь организм на перерождении. А это большая работа для него, месяца два не меньше.

– Товарищ Медуница, я опять мало что понял, кроме того что у меня все отрастет…

– Вот и хорошо, – перебила меня знахарка – читайте книжку. А когда спорановый раствор кончится, – кивнула она на капельницу – зовите Машу. Она дежурит в коридоре. Нужно будет поставить новую порцию. До встречи через два часа.

И изящно упорхнула из палаты.

Вот дела, значит я не в дурдоме, или все таки в дурдоме. Будем читать книжку, в которой как утверждают местные ангелы есть ответы на все вопросы. Только как я ее буду читать, где мои очки? Без них я самые толстые заголовки не прочитаю. Я схватил буклет и начал пытаться что-то там рассмотреть.

Как ни странно это мне удалось. Если держать буклет на почти вытянутых руках, то можно разглядеть даже самые маленькие буковки. Чудеса которым я уже устал удивляться.

Чтение оказалось очень увлекательным. Я в общем то не смотря на возраст люблю фантастику. Стругацкие, Брэдбери, Лем и другие не пылились на полках. Постоянно их перечитывал. Но эта фантастика, изложенная в виде краткого справочника, меня просто поразила. Здесь были ответы на все мои вопросы, или почти на все. Все непонятные слова, которые я слышал от муров и Медуницы, находили свое значение и располагались на полках памяти на свои места. Я понял, что такое споран, стаб, мур, Улей, Стикс, зараженный, имунный, итд. Организм бунтовал, против такой ереси, иногда хотелось швырнуть буклет и закричать, что этого не может быть, но всплывали в памяти трубы цементного завода, без горного хребта и все становилось на место. Ладно, пусть это и бред, но очень логичный бред. И в этом бреду мне придется жить и пытаться выжить. Я так увлекся чтением, что почти не заметил как мне поменяли раствор в капельнице.

Появилась улыбающаяся Медуница. Неужели два часа уже прошли.

– Ну как, прочли?

– Да, по второму кругу уже пошел.

– Ну задавайте вопросы, если они есть.

– Да почти все ответы на мои вопросы уже нашел. Доктор, расскажите, как я сюда попал? Меня как сунули в грузовик муры, кажется, я с тех пор ничего не помню.

– Тот кластер, где грузится городок в котором вы жили, контролируется бандой муров. Они туда после каждой перезагрузки наведываются и свежаков, таких как вы, для разделки собирают. Вы же читали про муров и внешников?

– Читал, – кивнул я.

– И когда караван муров с добычей двигался на свой стаб, то угодил в засаду, которую ему стронги устроили.

– Стронги это те кто с внешниками и мурами воюют?

– Верно. В наши края иногда отряд Беркута наведываются, отмороженные ребята. Так вот эти беркуты разгромили муров в пух и прах. Никого в живых не осталось.

– А пленные в том грузовике, где я был?

– К сожалению тоже. В грузовик из РПГ пару раз попали, все в фарш. Стронги уже собирались ретироваться, чтобы под атаку беспилотников не попасть, как их сенс засек что- то живое в куче трупов в кузове грузовика. Вытащили вас с самого низа этой кучи и привезли к нам в стаб. Боже! Какой вы были грязный – кровь, кишки. Мы с Машей замучились вас отмывать.

– Медуница, а зачем эти стронги меня спасли? Могли же и бросить?

– Дед, вы можете меня звать Меда. Меня здесь все так называют. А не бросили вас, потому что закон такой есть в Улье, новичков не бросать, а помогать. Хотя многие в отряде были против, но Беркут правильный командир у них, приказал и они здоровенный такой крюк сделали, чтобы вас в наш стаб доставить. На себе тащили около 50 километров.

– Жив буду, постараюсь отблагодарить этих беркутов.

– Они часто к нам заезжают. Так что такая возможность будет.

– Меда, еще вопрос – как долго вы собираетесь меня лечить и что я за это должен. У меня в куртке доллары были, только где эта куртка?