― Отправьте сообщение профессору Снейпу, — сказала я одному из семикурсников. — Он предупредит остальных.

На самом деле Снейп не спал, но ему будет нужно время, чтобы подняться из подземелий, особенно если он задержится, чтобы позвать остальных.

У меня был портрет Норвела Твонка, изъятый с пятого этажа, с площадки лестницы, ведущей в Большой Зал. Предлогом выступило то, что он сможет присматривать за мальчиками и девочками, дабы убедиться, что те ведут себя достойно.

Мои истинные мотивы отличались. Мужчина, с которого писали портрет, погиб, спасая магловского ребенка. Его посмертно наградили орденом Мерлина. Погиб он где-то в пятидесятых.

― Мистер Твонк, не будете ли вы так любезны поднять по тревоге заместительницу директора и всех профессоров, кого сможете?

Я надеялась, что он благосклонно отнесётся к нашей цели — его взгляд доказывал мою правоту.

― Сочту за честь, мисс Эберт, — ответил он.

― Доставайте зеркала, — скомандовала я.

Как выяснилось, не у меня одной имелись сквозные зеркала — но у большинства маглорожденных их не было. Мы выклянчили, взяли взаймы и выкрали все, какие только смогли найти, и разложили их в неприметных местах, обычно под потолком в углах коридоров.

Мы сумели достать только пять наборов, и теперь изображения вспыхнули в них. Мне не требовалось напоминать всем, что нужно соблюдать тишину — мы репетировали всё это по меньшей мере десяток раз. Дементоры были слепы, но обладали отличным слухом.

Я слышала тихое дыхание Тонкс рядом со мной, пока мы смотрели, как не меньше дюжины дементоров неслышно скользит по коридорам, паря в полуметре над полом. Они двигались целеустремлённо. Учитывая, что мы были самым большим источником хороших чувств во всём замке, вне всяких сомнений, они точно знали, куда.

Они приближались к нам с, как минимум, трёх направлений; теперь их было не меньше пятидесяти. Если бы они поймали нас спящими, дементоры прикончили бы всех и захотели бы ещё.

Как только все нападавшие пролетели мимо, я тихо убрала зеркала.

― Первая линия — к дверям, — скомандовала я. — У нас есть пять минут, пока они сюда доберутся. Как следует подготовьте своих патронусов. Если они сумеют пройти мимо патронусов, отступайте. Своих не бросаем.

Проблема была в том, что среди нас лишь тридцать человек умели наколдовать патронусов, но телесного патронуса могли создать только трое.

Мы закрыли и заперли двери, конечно же, при помощи магии. Я не знала, насколько хорошо дементоры справляются с физическими барьерами, но не хотела рисковать, с теми, не внушающими доверия патронусами, которые мы могли наколдовать.

― Заблокировать двери, — отдавала приказы я. — Расставить столы.

Они быстро подперли двери заранее уменьшенными столами, часть столов передвинули в центр комнаты и опрокинули, чтобы они обеспечивали хоть какое-то укрытие.

― Мистер Криви, — произнесла я. — Вы знаете, что делать.

Он кивнул, и на его лице читалась решимость. Я сомневалась, сможет ли он сделать то, что требуется, но сейчас уже не было времени менять план.

БУМ!

Дверь, находившаяся неподалеку от того места, где обычно стоял стол профессоров, вздрогнула, когда нечто ударило по ней с другой стороны. Некоторые из юных учеников закричали в ужасе.

БУМ!

Двери главного входа содрогнулись. Доносились частые удары, монстры за дверью старались ворваться внутрь.

― Может, двери выдержат? — предположил Гарри.

Большое окно, за местом, где обычно обедали профессора, взорвалось, осколки ударили по нескольким детям, раздались крики, тогда как дементоры ряд за рядом пролетали сквозь раму окна и вплывали в комнату.

― Экспекто Патронум! — закричала Тонкс рядом со мной, и внезапно серебристо-белый заяц появился между нами и монстрами.

― Отступить в центр! — закричала я и с удовлетворением увидела, что моему приказу последовали.

Я слышала, как снова и снова выкрикивают заклинание, пока нас не окружила серебристая дымка, несмотря на то, что монстры продолжали заполнять помещение.

Патронусы тех троих, кто мог наколдовать их, вместе с зайцем Тонкс, кружили рядом с нами, не давая дементорам приблизиться. Это были леопард, кабан и белый пудель.

Я видела, как часть белого дыма исчезала по мере нарастания давления на наши разумы — чем больше дементоров появлялось.

Я изо всех сил вытолкнула эмоции в насекомых, и мой разум прояснился.

Настало время запасного плана.

Я неделями трудилась над ним, а обучение других заняло ещё больше времени. Я надеялась, что нам не придётся к нему прибегать, потому что после этого наверняка возникнут вопросы, на которые у меня не было ответов.

Многие шести— и семикурсники не могли призвать патронуса, зато они смогли сотворить вот это.

― Время пришло! — закричала я.

― Спунам инелоквин! — закричал первый из них.

Знакомая желтовато-белая пена вылетела из его палочки; она ударила одного из дементоров и внезапно затвердела. Увидев, что это работает, зазвучали и другие голоса, и внезапно пена полетела во всех направлениях.

Трансмутация обычной воды в сдерживающую пену отняла у меня недели. Я годами работала с пеной, и была досконально и очень близко знакома с её вкусом, запахом и даже некоторыми основами её создания, хотя всё остальное было засекреченной технологией.

Несмотря на моё близкое знакомство с пеной, разобраться, как её создать, оказалось нелегко. Было немного унизительно, что команде шести— и семикурсников потребовалось вдвое меньше времени, чтобы придумать заклинание, магически создающее пену из пустоты, модифицировав заклятье создания воды.

Иногда я думала, что наибольшим нашим вкладом в волшебный мир будет групповое исследование заклинаний. Эдисон занимался чем-то похожим — до него исследователи были одиночками, сидящими по своим подвалам. Затем всё заработало, словно на конвейере. Знания человечества начали экспоненциально увеличиваться.

Увядающий белый туман вокруг нас внезапно стал ярче.

Несомненно, надежда помогала в вызове патронуса.

Теперь нас окружала стена сдерживающей пены, из которой на нас таращились злобные лица, полные ненависти.

Еще больше находилось за их спинами, но если я была права...

― ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — услышала я крик на два голоса.

Появились лань и кошка, сияющие ярче, чем всё, что мы смогли создать, и внезапно дементоры начали вылетать через окна.

Снейп и профессор МакГонагалл стояли у входа; они сумели открыть двери и отодвинуть столы, пока мы были заняты сражением с дементорами.

Я взглянула на Колина; всё это время он был занят, отщёлкивая фотографии, именно так, как я его и попросила.

Он не струсил, даже тогда, когда испугались его сверстники. Колин знал, насколько важно то, что он делает.

В старые, древние времена война считалась почётным занятием; отношение поменялось только тогда, когда фото и кинохроники того, что происходит на самом деле, принесли ужас в гостиные людей.

Если бы это было в моей власти, то фотографии появились бы в Придире завтра. Посмотреть на маглорожденных в роли героев, может, будет и не так хорошо, как жалостливые фото умирающего ребёнка, но всё равно могло дать толчок задуматься людям.

Множество движущихся картинок, на которых дементоры угрожают съёжившимся детям? Есть поговорка, что картина стоит тысячи слов. Движущаяся картинка будет стоить ещё дороже.

― Что здесь происходит? — спросила МакГонагалл.

Выглядела она взбудораженно.

― Министерство снова попыталось убить нас, — ответила я, вставая.

С того места, где они стояли, меня не было видно; всё, что они слышали — голос, звучащий из-за стены пены.

Вытащить нас наружу оказалось труднее, чем я думала. С пеной у меня имелась масса опыта, но с тем, что её растворяло, опыта было гораздо меньше. Я не смогла создать растворитель, и мы были полностью окружены пеной.

Так что нам пришлось ждать, пока МакГонагалл превратит часть стены в свиней, пока Снейп и Тонкс отгонят прочь дементоров, оставшихся внутри. Но даже после этого нам пришлось передвигаться колонной по одному мимо дементоров, которые находились неприятно близко.