Литмир - Электронная Библиотека

Степан Сорокин

Они были мне другом

Сегодня суббота – значит, в школу не надо, не нужно тащить на себе тяжелый рюкзак и пускать слюну на влажные сладкие пышки в буфете – от их вида ноет живот. Я иду на кухню, в надежде на завтрак, которого нет, есть только пустые пивные бутылки, грязная скатерть и островки вмятых в неё желтобрюхих окурков. Я сгребаю пивные бутылки под стол, одна из них ещё хранит в себе кислую жижу. Я уже знаю вкус пива, хотя все говорят, что я ещё мал для него: он противный и горький, не понимаю, зачем взрослые пьют эту гадость. Я беру непустую бутылку и пробую вкус её влаги, – всё такая же гадость! Наверно, я ещё мал для этого вкуса. Открываю окно, ветер врывается в облако кухонной вони и мне дышится легче, от этой свежести зимнего утра, хочется есть ещё больше. На кухонных полках пустые стаканы с липким налетом. Я распахнул все створки кухонных полок: на одной – рваный пакет, в нем каменный хлеб, вот и отлично! У меня будет завтрак. Уставший измазанный чайник начал шуметь, я бросаю в чистую кружку горсть чая, лью кипяток, и мой завтрак готов.

– Миша подойди сюда, – это мама, она о чем-то хочет меня попросить, но я не хочу, я делаю вид что не слышу, и хлебаю из кружки свой завтрак.

– Иди сюда, не заставляй меня повышать голос!

Что поделать! Я вхожу в её спальню, сквозь темные шторы, тонкий луч зимнего солнца освещает постель и мамины губы. Они сжаты наплывшей щекой и измятым сырым одеялом. Они шевельнулись, закисшая вонь перегара покинула губы и так же слова, которые мне не хочется слышать:

– Сходи в «Гранатовый сад», там тётя Зоя, она даст тебе пакет.

– А что будет в пакете?

– Тебя это не касается.

– Там опять будет пиво, да? Я в прошлый раз ходил, и она мне ничего не дала, потому что пиво не продают детям.

– Я говорила с ней, ты всё выдумал.

– Я правда ходил.

– Хватит со мной пререкаться, у меня и без тебя голова болит. Всё! Собирайся в магазин, а тёте Зое я сейчас напишу и деньги переведу.

Мамины губы сомкнулись и скрылись под одеялом, она не хочет меня больше слышать, и придется идти в магазин. Я знаю: ей плохо, у неё болит голова, и только горькое пиво уймет эту боль, и мне очень стыдно, что я не хотел и сейчас не хочу ей помочь.

Одевался я долго, потому что искал рукавицу, что запряталась в шапке и никак не искалась. Наконец я надел свою куртку, закинул за спину тяжёлые санки, их стальные полозья впились в мои плечи, но я без них никуда не пойду. Они мне дороже всех денег на свете, на них я съезжал со вздыбленных горок, влетал в большие сугробы, и счастье меня щекотало нещадно, особенно, там, где находятся пятки. Эти пятки теперь бегут по пролетам ступеней, и ладони скользят по перилам, те кружат бесконечным, отшлифованным серпантином. Я внизу, в холодном и темном подъезде, тяжелая дверь не пускает меня, но я всем телом давлю на упругую сталь невыносимой пружины, и она, наконец, поддается, дверь плюет моим телом на свет. Здесь ярко и холодно от белого солнца, его искры ложатся под ноги, холодными иглами снега и трещат под подошвой от каждого шага. Я ухожу всё дальше от дома, в его уютном окне, живущем на пятом, мне кажется, кто-то мелькнул. Это Матвей, он проснулся, включил свой компьютер, сел в удобное кресло и кликает мышкой по Доте1. Сейчас в его власти будут: мидеры, кэрри, суппорты2, он легко управляется с ними. Я видел, я ходил к нему в гости, чтобы часами смотреть его игры. Матвей как-то раз позволил мне сесть за компьютер и утонуть в мерцании экрана. Я взял Dragon Knighta3 – дракона в облике рыцаря Дэвиона, я не мог надышаться от счастья. Это было лишь раз в моей жизни.

Я отдаляюсь всё дальше от дома. Проходящие люди, шуршание шипованных шин меня не волнуют, не трогает холод от санок, что липнет к спине через тонкую куртку. Я не вижу себя среди улиц, среди серых домов и заляпанных грязью дорог, я погрузился в другой ослепительный мир, он мне ближе, он не воняет, как кухня, и не душит изжогой от чая и чёрствого хлеба, в этом мире я рыцарь-дракон, что идёт, пробиваясь сквозь белую мглу в далекий «Гранатовый сад».

Я шел, мой шаг быстрее становился, вот голова сыра от бега, вдруг передо мной из пепла снега, родились три белых воина. Я вижу, что их плоть закована в броню прозрачной стали, сквозь прорези в их ледяных шлемах взирали темные глаза. Их руки с силою сжимали копья, грозя предать меня забвению. Я вынул меч, я приготовился к сражению. Три белых воина стали приближаться, и острота их копий ринулась вперёд – я прыгнул в сторону, мой меч бесстрашно бьёт доспехов крепкий лед, но тщетно. Броня крепка, и крепкое древко копья летит мне в грудь и ударяет, меня толкает сила тысячи ветров, я устоял, удар переборов. И снова меч звенит по ледяным доспехам, на них оставив несколько штрихов из матовых царапин. Я отступаю, задыхаясь от горячки боя, дыхание пышет жарким паром и летит пожаром на копья белых воинов. И вдруг я вижу, воины дрогнули, я понял их изъян, мой меч не наносил тяжелых ран, лишь потому, что был холодный, как их тело. Мне нужно пламя, что б оно ревело, чтоб искрами летело и рвало ледяную плоть, лишь так смогу их сущность побороть. Тяжелый щит, висящий за спиной и давящий на плечи – защитник мой. Я в руку взял тебя, и я шепчу те речи, что пробуждают грозного дракона, дремавшего всё время в существе твоём. Передо мною щит, принявший облик ящера, он пышет гибельным огнём. Прижав его к плечу, с протяжным криком я ринулся на белых стражей.

Санки ударили плашмя в толстое тело снеговика, он не выдержал и развалился. Моё тело потеряло скорость, но ярость и воинственный крик давали мне силы о которых я не мог и подумать, и следующий белый, распухший увалень рухнул от моего натиска. Я смотрел на его тело – надутое, неуклюжее существо. Оно беспомощно лежало и улыбалось широким ртом, наполненным черными бусинами. Я надавил коленом на его упругий живот, и он лопнул, белым пятном расползлась тягучая жижа его снежного жира, а улыбчивая голова скатилась в сторону уткнувшись широким ртом бусин в сугроб. Остался последний, самый большой и измазанный приторными яркими красками, которые расплылись по пузу огромными пуговицами. Я прижал санки сильнее к плечу, вобрал в легкие морозный воздух и выпуская его пронзительным писком, побежал на последнего снеговика. Удар, мой писк застрял где-то в горле, я отлетел назад, плечо заныло от боли, но размалеванный толстяк повержен, его верхняя часть съехала вниз и раскололась пополам, обнажив рваные, белые внутренности. Путь наконец свободен, я победил стражей, которые его преграждали.

– Ты что творишь придурок? – я слышу чей-то крик.

Из-за пестрого городка детской площадки появились две фигуры, они тянули за собой по сугробам коляски.

– Не для тебя их лепили, – орала одна из фигур.

– Вы что ли их лепили? – крикнул я злорадно.

– Ты как со мной разговариваешь?

– Да это сын Щегловой из третьего подъезда, – вмешался голос второй фигуры.

– Той больной алкоголички? – спросила первая фигура и не дожидаясь ответа продолжила, – ну понятно. Ему бесполезно, что-то говорить.

Я почувствовал слезы, их наполнила злая обида за маму.

– Сама ты больная, – я в ярости крикнул и схватив руками тяжелую ледышку, что была под ногами, кинул в эти фигуры, из них кто-то вскрикнул от боли.

Мир помутнел, солёная влага обиды, мешала смотреть, цвета расползались туманом. Но я видел, как одна из фигур бежит в мою сторону, она изрыгает слова, что зелёною жижей вытекают из раскрытого горла и оставляют на белом снегу, чадящие въедливой вонью следы. Я закинул на спину тяжелые санки и в страхе стал удирать. Фигура казалась набросками чёрного угля, штрихами, короткими, нервными, она проявилась в пространстве. Фигура рябила рывками, её штрихи расплывались клоками и клоками летела зелёная жижа. Я бежал, но фигура меня догоняла. Ещё миг, и костлявые пальцы, залитые розовым лаком, схватят меня, и зелёная вонь распахнутой глотки разъест мою кожу и кости. Вдруг фигура застыла, стала хлопать себя по карманам – из них выпало что-то во время погони. Её крик ударил мне в уши, и зелёная жижа ещё большим рвотным потоком полилась из пурпурных штрихов разбухших масляных губ. Фигура в припадке хрипела, рыла пальцами мерзлую землю, а глаза с бахромой неестественной черной щетины, забыв про меня, искали блестящего бога, с гладким, сверхтонким экраном и обновленным iOSом. Я ещё долго бежал без оглядки.

вернуться

1

Дота или Дота 2 – компьютерная, многопользовательская, командная игра в фэнтезийном сеттинге.

вернуться

2

Мидеры, кэрри, суппорты – игровые роли персонажей в компьютерной игре Дота.

вернуться

3

Dragon Knight – игровой персонаж из компьютерной игры Дота.

1
{"b":"815889","o":1}