И именно в то утро, когда я встала не с той ноги после мучивших меня всю ночь кошмаров. Да еще и со странным ощущением, будто ночью в моей комнате был незваный посетитель, потому что книга по ботанике на столе оказалась открытой на две страницы позже задания, над которым я сидела да полуночи, ломая не только мозг, но и зрение. С другой стороны, я плохо помню все, что было перед тем, как я свернула пергамент с рабочим заданием и буквально без сил упала в постель. Возможно, случайно перевернула ее сама? Или это случилось из-за сквозняка, которых в моей комнате больше, чем во всем Аринг-холле?

Как бы там ни было, в обеденный зал я захожу мрачнее тучи. Еще и приходится изображать соляной столб, когда буквально в пороге сталкиваюсь с Рэном в компании его новой помощницы - кажется, это кто-то со старших курсов, хотя я не уверена: у красивых лиц (а она определенно красотка) есть свойство быстро затираться в памяти. Ручаюсь, вы с бОльшей вероятностью вспомните мой безобразный шрам или покрытое язвами лицо вон того неудачника за правым столом, чем темноволосую красотку с глазами влажной лани. То есть, влажными глазами, конечно же, но не суть.

Пока Рэн как нарочно медленно проходит мимо, я отодвигаюсь подальше к стене и делаю вид, что мне срочно нужно узнать секрет каменной кладки, в которую упираюсь чуть ли не носом. К счастью, помощница Рэна влезает между нами и начинает что-то тарахтеть противным тонким голоском.

Когда парочка уходит, я, прибавив шагов, захожу внутрь и иду к своему столу. Обычно я оставляю там свою здоровенную сумку с учебными принадлежностями и иду забирать поднос с завтраком, но сегодня - вы же помните? - у Взошедших на меня другие планы. Потому что мой стол уже занят. Да-да, мой любимый стол в самом темном и неуютном углу, где можно запросто потеряться от любопытных взглядов, уже занят женской фигурой в длинном черном платье.

Почему-то я сразу понимаю, что это она.

Может, все дело в стоящих неподалеку лакеях: сегодня эти ребята одеты не так пестро, хотя выглядят павлинами даже в черных камзолах. Даже не знаю, как им это удается.

Но девушка за столом определенно невеста Ашеса. В отличие от одежды своих слуг, она как раз выглядит без пяти минут императрицей даже в траурном черном платье. Хотя простым оно кажется только на первый взгляд, потому что, если присмотреться, можно увидеть и богатую вышивку, и дорогую, буквально переливающуюся от каждого блика ткань. Этот шелк, черт подери, выглядит неприлично роскошным для этого места.

Но самое ужасное то, что, когда девушка, заметив, как я на нее таращусь, поднимает с лица вуаль, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не прикрыться рукой от этой слепящей красоты. Нет, невозможно, чтобы Взошедшие могли сотворить что-то настолько прекрасное, и при этом оно было живым.

У нее длинные волосы цвета живого серебра - гладкие, волосок к волоску, словно даже сейчас над ее прической трудятся невидимые феи, приглаживая и укладывая ежесекундно. А еще у нее красивые светлые глаза в обрамлении темных ресниц. И губы как у той несчастной человеко-рыбы, которая влюбилась в смертного и очень глупо свела счеты с жизнью, не выдержав тоски. И даже сидя за столом, она каким-то образом выглядит изящной и трепетной.

Взошедшие, за что вы так со мной?! Я даже своим любимым сарказмом прикрыться не могу, потому что мне решительно не к чему придраться!

— Это твое место? - неожиданно спрашивает она.

И это еще одно разочарование сегодняшнего дня, потому что в глубине души во мне еще теплилась надежда, что она хотя бы нема от рождения или какой-то тяжкий детский недуг повредил ее мозг и она в принципе не способна соединять буквы в слова. Но кроме того, что Красавица на все это способна, у нее еще и прекрасный голос - тонкий, тихий.

Теперь я точно знаю, чем вдохновлялись менестрели, придумывая разные идиотские сопливые песни.

— Да, мое. - Задираю подбородок и покрепче прижимаю к груди сумку с вещами, чтобы хоть как-то прикрыть свое форменное, ужасно унылое и максимально безобразное платье.

У меня еще и голос звучит как воронье карканье.

Запомните, именно так выглядит полный крах.

— Я хотела спрятаться от любопытных глаз, - говорит Красавица и поднимается.

Лакеи тут же бросаются на помощь, отодвигая ее стул.

Она достаточно рослая, чтобы смотреть на меня сверху вниз своими прекрасными светлыми и холоднющими как ледышки глазами. Я на всякий случай переступаю с ноги на ногу, чтобы убедиться, что не превратилась в сосульку.

Красотка оставляет свой завтрак - к которому, к слову, почти не притронулась - на столе, вопреки местным порядкам, возвращает вуаль на лицо и проходит мимо. Нет, не по широкой дуге, как это часто делают местные ядовитые гарпии, и не максимально близко, чтобы непременно задеть плечом или локтем, как частенько делают «благородные отпрыски». Она просто проходит рядом с таким видом, будто я какой-то столб, обращать внимание на который - выше ее достоинства. А я невольно - проклятое воображение, да угомонись ты уже наконец! - представляю рядом с ней моего ненаглядного Ашеса.

Конечно, они абсолютно идеальная пара. У них даже кровь из одного источника, что уж говорить о росте и этой проклятой энергии Избранных, которая как будто существует только для того, чтобы притягивать себе подобных как магнит.

Спокойно, Йоэль, ты же не думала в самом деле, что принц мог в тебя влюбиться? Посмотри на вот это плывущее к двери великолепие и знай свое место, потому что, в конце концов…

Я впервые в жизни не могу придумать какое-то умиротворяющее завершение собственной мысли. Потому что все варианты подозрительно похожи на старую сказку про свинью и лисий хвост, в финале которой свинья, изваляв хвост в грязи и поняв, что выглядит нелепо, сказала что-то вроде: «Подумаешь, не очень-то и хотелось».

Подумаешь, Йоэль Безымянная, что ты размечталась о романтической истории с наследником короны? Знай свое место, императорская рабыня.

Сегодня официально первый день, когда я ухожу из обеденного зала не позавтракав не потому, что мне в миску подбросили червей или скорлупу протухшего яйца, а потому что кусок в горло не лезет.

Впервые за все время, что я учусь в Аринг-холле, мне абсолютно невыносимо сидеть на занятиях. Мысли все время перескакивают с одной на другую: то на список с четырьмя известными «неизвестными», то на красавицу-невесту Ашеса, то на собственный дом, из которого прислали платье, по которому меня должен был опознать наемный убийца. А даже профессор-вонючка сегодня воняет не так ужасно, потому что только к концу лекции я понимаю, что все это время сидела в первом ряду и даже почти не притронулась к платку, без которого на его лекции вообще почти не хожу.

Поэтому, когда на последней лекции по геральдике в аудитории появляется Рора, я, с несвойственным мне рвением, буквально от всего сердца душу ее в объятиях. Вот кто точно не даст мне думать обо всякой ерунде, потому что будет бесперебойно трещать обо всяких глупостях!

— Ты уже слышала новость? - с горящими глазами спрашивает Рора, как только профессор, раздав нам задания, уходит в подсобку, где обычно готовит себе грибной сбор. Не знаю уж, что за лечебный эффект у него должен быть, но настроение старому пеньку он точно поднимает.

— Что за новость? - Я делаю последний завиток, перерисовывая в тетрадь герб давно засохшей ветки одного из Старших родов.

— Невеста кронпринца Ашеса в Аринг-холле!

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не ткнуть в Рору пером!

Черт, она должно была отвлекать меня от этого «события века», а не наоборот! Ну и куда подевались все те ужасные сплетни, которые из нее сыплются как горох из рваного мешка? Неужели в Аринг-холле все резко поумнели? Девицы уже не дерут друг-другу волосы за понравившегося клыкастого красавчика? Воскресли все мыши и пауки, которых подкладывают в еду и подбрасывают в личные вещи? А на занятиях по трансмутации никто не отрастил себе третье щупальце?

— А у него была невеста? - делаю вид, что эта тема меня совершенно не интересует и даже глубоко зеваю для убедительности.