– Ты откуда? – послышалось за спиной.

Стар обернулся и увидел очень счастливого молодого, младшего сержанта. Тот в свою очередь сменился на резкий страх и побледнел.

– Товарищ старший лейтенант, виноват. Исправляюсь, – извинялся младший сержант.

– Спокойно. Ты не в моем подчинении. Иди своей дорогой, – сказал Стар и направился по указателям к своему месту.

Железобетонные стены были гладко отшлифованы и покрашены в черный цвет. Свет на этаже горел, но не ярко, придавая спокойную атмосферу. Матовые указатели зелёного цвета вели точно, не давая запутаться. Пройдя почти весь этаж, Стар набрёл на свою комнату. Все комнаты были одноместные, потому Стар чувствовал себя комфортно. Койка, раковина, стол, стул, полка с книгами и отдельный санузел. Серо-синие тона казались приятными глазу. Стар бросил сумку, положил автомат на стол и сел на койку.

…Он проснулся сам, ощутив, что путешествие в мыслях толкнуло его лечь на койку, от чего близость со сном увеличилась. В голове крутились друзья в Сирии, мать и младший брат на гражданке, новое место и секретность вокруг. Шумоизоляция комнаты стала большим плюсом. Давно Стар не бывал в такой тишине. Раздался звонок в дверь.

– Обед, – сказал приятный, женский голос.

Открыв раздвижную, металлическую дверь, Стар увидел невысокую девушку в коричневой футболке, зелёных брюках, заправленные в высокие ботинки. Её светлые волосы были аккуратно собраны в пучок, так что округлые черты лица Стар запомнил сразу. Она всем видом привлекла бы к себе каждого солдата на этаже, не отменяя Стара. Девушка повторила про обед и протянула поднос с кашей, сосисками и чаем.

– Спасибо, что принесла, – улыбнулся Стар.

– Да ладно, мне несложно, – подмигнула девушка и вошла в комнату. – Можно?

Стар не ожидал такого хода, потому молча закрыл дверь, заметив, как на него смотрят прочие солдаты на этаже.

– Как тебе здесь? – осматривала она вещи Стара. – Познакомился с кем-нибудь уже?

Стар пришел в себя, ощущая неладное.

– Кто ты? Почему озираешься на мои вещи? Что тебе нужно от меня? – осадил он девушку, выстроив каменное лицо. – Я не видел, чтобы ты остальным разносила обеды.

Девушка нахмурилась.

– Ладно, товарищ недружелюбный вояка, раскусил, – отошла она к койке. – Меня зовут Яна. Я тут, пока мой отец не обнаружит меня.

– И почему ты здесь?

– Ты… первый человек, прибывший из-за купола, который меня заинтересовал. Вот, хочу узнать тебя получше, – села она койку, положив ногу на ногу.

Внезапно, раздался шум, комната стала ярко-красной. Всего на мгновение. Дверь открылась автоматически. В комнату вошел седовласый мужчина, шириной плеч способный затмить солнце.

– Яна, хватит! – тяжёлый, низкий голос приказывал.

Девушка закатила глаза и исчезла в воздухе, уронив взгляд на Стара, который ужаснулся происходящему.

– Значит, это ты – Стар? – говорил мужчина в погонах генерал-лейтенанта.

– Так точно.

– То, что ты видел сейчас, – проделки моей дочери. На все вопросы тебе тут никто не ответит. На какие-то моменты тебе положен ответ. На остальные нужно заработать потом, кровью, будущим и жизнью. На станции «Димитр» ты пробудешь до завтрашнего дня. Постарайся не убить кого-нибудь, не дай убить себя, и будь готов к отправлению.

– Есть, – более Стар ничего не мог сказать, прибывая в ужасе от увиденного.

Генерал-лейтенант вышел из комнаты, будучи самым реальным из двух гостей. Весь этаж видел его. Значит, Стар ещё не сошёл с ума полностью.

…Дальнейшее нахождение на станции стало тягостным для Стара. Сменив сирийский фронт на научно-исследовательский объект, нутро солдата словно попало под акклиматизацию. Приятная тишина в скором времени наскучила. А вопросов в голове стало только больше. Решившись выйти из комнаты, Стар попытался наладить контакт с другими солдатами. Однако, отношение к нему приходилось на типичное, армейское. Пытаясь говорить на простом-людском, солдаты ничего не могли сказать, просто-напросто не владея нужной ему информацией.

– Их не выпускают наружу? Не тренируют? Для чего они здесь? – думал Стар, расхаживая по этажу, единственный офицер среди всех.

Не доходя до лифта, чья-то ладонь легла на плечо Стара. Машинально сработал удар локтем. Стар обернулся и увидел немого лейтенанта, держащегося за живот. Он откашлялся, выпрямился и, как ни в чём не бывало, показал рукой, чтобы Стар шёл за ним.

– Без обид. Рефлекс, – хмуро сказал Стар, на что лейтенант просто отмахнулся.

Лифт не поднялся на поверхность, показывая минус второй этаж. Двери открылись, и Стар увидел большую зону, где в центре стоял широкий, металлический стол с голо-проекциями на нем. Недалеко от стола по всему периметру за компьютерами сидели люди, наблюдавшие за местностью рядом со станцией с помощью беспилотников. Некоторые собирали информацию, шелестя просторы интернета и соцсети. Сине-красные огни экранов освещали часть пространства, пока в центре генерал-лейтенант и полковник Артемьев рассуждали под ярким, белым светом лампы, отдавая всё внимание голо-проекции.

– Товарищи, – вновь приветствовал полковник офицеров.

Оторвать взгляд от происходящего вокруг было тяжело, всё же Стар помнил, что он – военный человек, субординация и дисциплина должна соблюдаться.

– Полагаю, Стар, встреча с дочерью генерал-лейтенанта оказала на тебя большое впечатление, – продолжил полковник. – Я бы сказал, что происходящее на станции – это обыденное явление. Для нас, но не для тебя.

– Достаточно, полковник, – остановил его генерал-лейтенант. – Старший лейтенант должен знать, хотя бы, минимум, чтобы понимать наши действия и то, к чему мы стремимся.

– Я лишь…

Было видно, как полковник не терпит своего начальника.

– НБИ, старший лейтенант, – начал генерал-лейтенант, – научная батарея исследований. Иначе мы – организация, которая ищет новое в нашем с вами мире. А новое – это хорошо забытое старое. Потому я разделяю тот факт, что люди могут использовать любое неизвестное им. Лишь нужно вспомнить из прошлого. Своего прошлого или прошлого предков.

На столе исчезли голо-проекции, появилось видео, на котором средневековый воин поднимает необычный меч, испускающий из крестовины поток энергии. С помехами, но было видно, как воин рвется в бой против армии противника, показывая своё доминирование.

– Сейчас вам трудно поверить в увиденное, это понятно. А представьте, подобная энергия вновь станет служить человеку? – желанно говорил генерал-лейтенант, не отводя глаз от клинка на видео.

– Разрешите? – продолжил полковник. – НБИ ищет и исследует многие артефакты и не только. И к таким важным, секретным делам допускают только лучших людей.

– Я? – усмехнулся Стар. – Виноват, но во мне ученого, как в камне ног. Что-то искать и исследовать? Не, явно, не про меня.

– НБИ делится на два крыла содействия, старший лейтенант, – говорил генерал-лейтенант, показывая проекцию символики организации: учёный в химзащите, а за его спиной два силуэта. – Первое и самое значимое – научно-исследовательское крыло. Оно занимается изучением всего найденного. Второе же, проще говоря, вспомогательное крыло – боевое. Защиту нашим учёным предоставляют лучшие бойцы, способные на самый высокий риск и радикальность, если та потребуется. Потому, старший лейтенант, вы здесь.

Мозг плавился и застывал одновременно.

– Это уже больше подходит для меня, конечно, товарищ генерал-лейтенант. Только… серьезно? Быть нянькой для каких-то учёных, пока они роются в… песочнице? Я засыпал под свист пуль, а просыпался, когда снаряды взрывались в двух метрах от меня. Ещё ни одна пуля не убила меня, ни один осколок гранаты. Думаю, пока я буду следить за вашими учёными, скука убьёт меня раньше, чем я успею понять, что было найдено.

Командиры знали реакцию старшего лейтенанта. На их счету подобные слова были не первыми.

– НБИ знает о тебе достаточно, Стар, – приблизился полковник. – Передовая, фланг или тыл. Мы знаем, на что ты способен. Дело в том, что это всё было на фронтах. Сейчас ты будешь замешан в делах, где… что-то неизвестное может приблизить тебя к смерти, не используя оружие, которым ты так привык владеть. К тому же, не этого ли ты искал? Опасность, риск, вкус войны?