— Ага-а… То есть я не боюсь, я не трус!

— Да я это уже понял. Что же ты такой смелый здесь делаешь?

— Овец пасу.

— Овец пасешь и перед опасностью не пасуешь, — пошутил дракон. — А зовут тебя как?

— Никос.

— Никос! Какое короткое, простое и прекрасное имя! Позволь и мне в свою очередь представиться: Добруж, дракон Добруж.

— Добруж, — повторил мальчик, смакуя новое словечко: — какое интересное имя… Слушай, Добруж, — с любопытством спросил пастушок: — а как же ты такой большой и тяжелый летаешь?

— Но у меня же есть крылья! — гордо сказал дракон и, выпятив грудь, расправил свои огромные кожистые крылья. Овцы взволнованно заблеяли.

— Да, но они же без перьев. Разве не пух и перья дают птицам легкость для полета?

— Нет, Никос, тут все дело в площади крыльев и силе… Хочешь проверить и покататься?

— А как же овцы?

— Да никуда твои овцы не денутся! Подумай сам, когда еще ты сможешь полетать на драконе? Ну, давай, мы всего кружочек — и обратно.

— Ну, если один кружочек… Уговорил! — и Никос начал карабкаться на спину дракона.

— Как ты, уселся?

— Уселся!

— Держишься?

— Держусь!

— Тогда полетели! Но держись крепче… — предупредил Добруж.

Овцы вновь испуганно заблеяли, однако с каждым новым взмахом могучих крыльев шум, поднятый отарой, все удалялся и удалялся — вместе с землей. Никос крепко вцепился в одну из пластин мощного костного гребня на спине дракона. Дыхание перехватило то ли от страха, то ли от встречного ветра. Глаза слезились. Мальчик даже зажмурился и пригнул голову.

— Не страшно? — спросил Добруж.

Никос молчал, стиснув зубы. Казалось, что если он откроет рот, сердце выпрыгнет из груди. Дракон как будто почувствовал: он прекратил набирать высоту, расправил крылья и начал парить в воздухе. Полет стал плавным, порывы ветра утихли.

Никос постепенно приходил в себя. Для начала он открыл глаза, убедился, что еще жив и по-прежнему сидит у дракона на спине.

— А ты смелый малый! — ободряюще сказал его новый знакомый.

Никос улыбнулся. Страх опять уступил место любопытству. Продолжая крепко держаться, «смелый малый» решил оглядеться.

Под ними были горы. Изумрудная долина осталась позади, а впереди неприступной стеной возвышалась Драконья гряда. Снег белел на ее склонах, а зубастые вершины вгрызались в небо, прячась за облаками. Повеяло холодом. Почему-то только сейчас вспомнились бабушкины рассказы о том, как злые драконы уносили непослушных детей в мрачные ущелья Драконьей гряды. Сразу стало не по себе. Никос силился понять, трясет его все еще от страха или уже от холода.

— Это мой дом, — с гордостью произнес дракон.

— Что? — не расслышал Никос.

— Это мой дом!..

— Х-хорошо-о!.. Но давай вернемся назад! Я з-замерз!.. — прокричал мальчик в ответ и решил пойти на маленькую хитрость: — Давай теперь посмотрим на мой дом!!!

— Что же ты молчал? Повернули бы раньше, — проворчал Добруж, заходя в вираж. — Я думал, ты замер от восторга.

— З-замерз я, а не замер, — простучал зубами Никос. Он немного успокоился. — Дракон не собирался его похищать. «Все-таки это были сказки. Придумают же взрослые!.. А в следующий раз надо одеться теплее… И под попу что-то подложить. Так сидеть очень жестко».

Он почему-то был уверен, что будет и следующий раз.

Они возвращались в Изумрудную долину мимо Скалы одиночества, Овечьего обрыва, Выступа гордецов. Вновь облетели пасущуюся на лугу отару. Затем последовали за весело скачущей по склону речушкой. Миновали дом мельника. После него впереди показалась деревня.

— Вон мой дом!!! — закричал мальчик дракону. — Ух ты, как здорово! Точно, мой дом!!!.. Какое все маленькое…

— …Знаешь что, Никос, — сказал Добруж. — Полетели-ка обратно. А то вдруг нас кто-нибудь заметит. Я не хочу встречаться со взрослыми людьми.

— Почему? — удивился пастушок.

— Они не искренние, — ответил дракон.

Он сделал круг над деревней и развернулся.

— Нет, ты не прав, — не согласился мальчик. — Взрослые не все такие, среди них есть много хороших, добрых. Например, мои родители.

— Значит, мне на людей не везло… — проворчал дракон.

— Да, да… — растерянно согласился Никос, оглядываясь на деревню. — …Ну, на самом деле мне тоже пора возвращаться! Хорошего понемножку. Верни меня, пожалуйста, к ручью. Только очень близко не подлетай, а то овцы опять испугаются.

Дракон молча кивнул, и через пять минут разрумянившийся от ветра и новых впечатлений парнишка уже слезал с его спины.

— Ну, слава богу, по-моему, все на месте, — пробормотал юный пастушок, быстро пересчитав овец.

— Какие вкусные овечки, — заметил Добруж, на секунду оторвавшись от студеной воды ручья.

— Так ты их ешь?! — удивился Никос.

— А разве вы, люди, не едите мясо? — ответил вопросом дракон.

— Едим, конечно. Но все-таки это не то… Не так… Мы за ними ухаживаем, любим их, кормим, укрываем от дождя и снега, бережем от волков, от орлов… — мальчик покосился на дракона и смущенно добавил: — От хищников, в общем…

— Ну да, и все это для того, чтобы, когда барашек вырастет, съесть его, — заметил Добруж. — Странная какая-то любовь, не находишь? Не путай заботу о пропитании и любовь.

— Не знаю… Мне всегда жалко, когда режут барана или овцу. Но так все делают, — оправдывался юный пастушок, — такова жизнь.

— Вот и я про то же. Такова жизнь. И чтобы не умереть с голода и вырасти сильным и здоровым необходимо есть мясо. И вам людям, и нам драконам.

— Да, — согласился Никос. — Папа всегда говорит: «Ешь мясо, от него мышцы растут».

— Вот видишь, какой у тебя умный папа… Да ты не волнуйся. Ваших овечек я не ел и есть не буду. Прибегут люди, поднимут шум. В горах и так полно живности… Ну, что ж, я полетел. Надо бы себе еще что-нибудь на ужин найти.

— Да, конечно… Слушай, а давай увидимся завтра, — предложил Никос.

— Хорошо, — ответил Добруж. Затем, отступив назад, гордо выпятил грудь и важно произнес: — Мой юный друг! Позвольте завтра мне пригласить Вас ко мне в гости. В мою пещеру…

— В пещеру? — Никос затаил дыхание. Опять ему вспомнились рассказы о драконах.

— Да, да! В пещеру! — подтвердил дракон торжественно. — Это довольно сумрачное и угрюмое место, — Добруж тяжко вздохнул, — но это мой дом! — с пафосом закончил он фразу. — Впрочем… если ты… если тебе страшно, ты можешь отказаться…

— Если страшно интересно, то не страшно, — заверил дракона Никос. — Я еще ни разу не был в пещере. И потом, я не боюсь. Ведь ты сегодня уже сто раз мог меня съесть!

— Я сразу понял, что ты не из пугливых, — улыбнулся Добруж. — А теперь вижу, что ты и умен не по годам! Я буду рад иметь такого друга, — с гордостью закончил он.

— Я тоже, — обрадовался мальчик.

На следующий день Никос проснулся даже раньше родителей. Умылся, наскоро позавтракал и стал готовиться к предстоящему путешествию, пока они не встали. Сердце просто выпрыгивало из груди, когда он думал о вчерашнем полете. Он никогда ничего от них не скрывал. Но вот так, запросто, объявить о своей дружбе с драконом… Нет, пока он был к этому не готов. Вместе со скромным обедом он положил в сумку одну овечью шкуру. Вспомнил, как было холодно над скалами, и захватил куртку потеплее. Взял свой посох и вышел на улицу.

Все в этот день казалось необычным. Солнце светило ярче, чем всегда. Птицы пели громче прежнего. И на душе у Никоса было легко и радостно. Только овцы сегодня, кажется, не разделяли его ликования и плелись как-то особенно неторопливо. Маленький пастух постоянно их подгонял, боясь опоздать на встречу с Добружем.

Однако самое томительное ожидание началось позже, когда отара уже паслась у ручья. Никос все время оглядывался и высматривал небо над горами, надеясь увидеть знакомую тень. Он даже успел расстроиться и подумать, что дракон сегодня не прилетит.