— Я спать хочу, — Чжу Баи лег обратно, на бок, закутавшись до самого носа.

— Призраков бы половили, — загадочно предложил Го Хэн.

— И ты иди спи, — проворчал Чжу Баи.

— Прикинь — вышли бы, а в лесу где-нибудь он на нас нападет. А мы его победим.

— Что нам делать в лесу?

Го Хэн вместо ответа глухо посмеялся. Тут же с кровати приподнялся Учитель, — словно все это время не спал — бодрый и такой же гибкий. Чжу Баи ожидал порицаний, но учитель мягко попросил:

— Го Хэн, пожалуйста, позволь своему шиди поспать. У нас был сложный день и завтра будет не проще. И сам, пожалуйста, ложись. У меня есть настойка для хорошего сна. Она так же помогает хорошим сновидениям.

Чжу Баи наблюдал, как Го Хэн сел на колени перед учителем, запоздало произнес как-то потерянно:

— Да, пожалуйста.

Учитель осторожно поднялся, достал из своих вещей небольшую бутылочку, передал Го Хэну со словами: «Хватит пары капель». Тот послушно вылил на язык нужное количество и отдал обратно бутылек. Чжу Баи сделал вид, что тут же заснул, но он наблюдал. Спать не хотелось совсем. Было странно, когда Го Хэн так общался с учителем. Если Чжу Баи огорчался, то Го Хэн, казалось, обозлился на реакцию учителя, было отлично видно — Го Хэн никогда не умел притворяться. Все они забывали о разногласиях, когда речь заходила о деле. Тогда они и сидели все вместе,но сейчас учитель был практически один на один с Го Хэном.

— Вы это нам в еду тогда подлили? — спросил Го Хэн.

— Нет, тогда я использовал заклинание. Почему тебе стали сниться плохие сны? Что ты в них видишь?

Чжу Баи ждал, что Го Хэн огрызнется или как-то сменит тему, а то и спать уйдет без ответа, но тот после паузы ответил:

— Мне снится, как умирают дорогие мне люди. Это страшно. Я никогда не думал об этом. Мы же все тут такие… бессмертные.

— Это не из-за проклятья, — задумчиво произнес учитель.

— Нет, — подтвердил Го Хэн. — Мне казалось, я привык, что люди умирают. Что я ни к кому из них не привязан. И любую смерть переживу. Но это не так. Я пытался от этого избавиться, но это слишком засело во мне. Это изменило меня к лучшему, но и превратило в комок нервов…

Го Хэн помолчал, зевнул, так же спокойно спросил:

— А что еще в этих каплях? Эликсир искренности?

— Нет. Ничего, кроме снотворных трав, — вздохнул учитель. — Смерть — не то, что мне подвластно. Если мы не станем небожителями — то все равно умрем. Завтра или через сто лет — никто не знает. Так что я не знаю, как можно тебя успокоить. Мне приходилось терять боевых товарищей, но тебе — родителей. Это другое. Сейчас мы — твоя семья. И потеря кого-то из нас так же страшна, как потеря родителей. Может, поэтому ты иногда пытался быть с нами грубым.

— Учитель. А что, если есть другие миры? Миры, где нет вас. Где мертвы мои товарищи. Мир, где нет Чжу Баи? Или меня?

— Что ж, тогда я не хотел бы там оказаться, — произнес учитель и лег спать. Го Хэн зевнул еще раз и полез на свое место.

Чжу Баи остался лежать, глядя в темноту. Ему отчего-то было не по себе. «Что, если есть миры, где все мертвы?»

Он почувствовал, как к горлу подкатил ком.

***

Что Го Хэну нравилось в учителе, так это его любовь к еде. Он всегда старался, чтобы все были сытые и не мог с утра без завтрака отправить их по делам. К тому же и на завтрак учитель принес не жидкую кашу, которой их кормили вчера, а купил в местной забегаловке супа — не самый вкусный, но наваристый, в нем хватало лапши, так что им, в отличие от каши, можно было на весь день наесться. Это хорошо — не придется днем покупать булки с мясом. Конечно, Го Хэн привык уже к любому мясу, и крысы были не такие уж и отвратные, но все же… время в школе и хорошая пища быстро вернули ему хороший вкус.

Но суп все равно был неплох. Даже Ван Линг и Да Джиан ели с удовольствием. А вот Чжу Баи удивил. Мяса в супе было не так уж и много, в основном какие-то ошметки, не мясо даже, а кости, куски внутренностей и жир. Кости, конечно, выкладывали, но жир ела даже Ван Линг. Но не Чжу Баи. На его тарелке были выложены кусочки жира. Некоторые даже крупные — как самому слабому, раненному и мелкому ему пожалованные. Это было странно. Го Хэн решил, что раз мясо не дай бог все равно выбросят, то надо попробовать его спасти.

— Можно? — спросил он. И Чжу Баи с радостью переложил жир в его тарелку.

— Тебя тошнит? — спросила Ван Линг участливо, но парень покачал головой:

— Нет. Нет, все в порядке. Просто не очень такое люблю…

— Это и не надо любить, — возразил Го Хэн. — Животное отдает тебе жизнь, чтобы накормить тебя. Надо съесть все, что сможешь, чтобы даже кусочек его не был бы напрасен. Ну разве что кроме костей, но и их стоит отдать животным, которые могут это съесть. Это называется круговорот.

Он довольно осмотрел всех, отметил, как их поразила его глубокая мысль — все, кроме Чжу Баи, даже есть перестали.

— Говорят, глава школы заставил его читать перед путешествием, — шепотом пояснил Да Джиан. — Вроде там и устройство мира было, я его потом у Чжу Баи видел.

— Я вернул его в библиотеку, учитель, — спохватился тот и про Го Хэна как-то забыли, продолжили есть.

Го Хэн и правда считал, что у всего в мире есть смысл. Увы, кто-то рождается для того, чтобы быть едой, а кто-то, чтобы стать жертвой… Но при этой мысли стало не по себе. Разве Чжу Баи появился в мире только для того, чтобы умереть в девятнадцать? Раньше Го Хэн думал, что кто угодно сделал бы из него жертву, а теперь получалось, что это был он сам Что он никого не спас. И, если только на секунду представить, что Чжу Баи остался бы в поселении, встретил бы кого-то, кто смог обеспечить ему безопасность… Нет, невыносимо. Го Хэну тогда бы еще больше крышу сорвало.

В планах было обойти снова семьи пропавших, спросить, не собирались ли те отдавать куда-то своих дочерей. И куда именно. Да, учитель знал, что с одной из семей из списк Го Хэна уже не поговорить, к тому же это был не единственный случай — у Ван Линг тоже одна из семей оказалась казнена за растрату ее главы. Но новых поручений им не дали, как и новых семей. Решили, что пусть лучше один и тот же заклинатель разговаривает с одними и теми же людьми, так будет удобнее.

Итак. Ответы были неутешительны. Первая семья высказала это запросто, вторая смущаясь и краснея, но обеих пропавших собирались продавать в одно и то же место — в городской публичный дом.

На этот раз Го Хэн вернулся третьим в дом. И снова Чжу Баи еще не было. Зато там был небольшой переполох — до возвращения учителя Ван Линг помогала Да Джаину спрятать синяк около виска. Го Хэну даже не нужно было спрашивать, что именно произошло, он уже и сам понял. Да, господа заклинатели, нижний мир, он такой. Го Хэну это тоже не нравилось. Не потому, что было похоже на его собственную реальность, если не хуже, — он правда верил, что попал в хороший мир.

Но и шутить над Да Джианом он не стал — нашел чистую тряпку, из колодца достал ведерко холодной воды и, смочив в ней тряпку так, чтобы и она стала ледяной, предложил:

— Дайте я.

Ван Линг держала наготове косметику, уже даже начала наносить ее, но уступила. Го Хэн молча приложил тряпку к синяку друга.

В своем мире он просто сказал: «Отделайте его и вышвырните отсюда подальше». Он не оставался посмотреть или проконтролировать. Ему в принципе не улыбалось смотреть, как бьют толпой человека. Сейчас он думал о том, что мог в той реальности так же сидеть с пакетом льда и прикладывать к синякам Да Джиана. Он ведь все правильно сделал там?.. Нет, неправильно. Потом он относил тот день к еще одной причине, почему умер Чжу Баи. Еще одной ошибке.

Да Джиан сидел смирно, хотя внутри он кипел.

— Ты же заклинатель, — устало напомнил Го Хэн. — Одно заклинание — и нет их дома. Одно проклятье — и у него все свиньи или куры передохнут.

— Они не заклинатели. Я не могу использовать преимущество перед ними. Все равно, что ребенка бить.

— А ты думаешь, они не бьют?