Как-то пару лет назад случился скандал: помощник повара стащил куриную ножку, так приехали полицейские и забили несчастного до смерти. Крови, говорят, было море… А что поделать, если кусок курицы стоит как половина эйдоплаты? Так и живём.

Прихожу в себя только у Арки. По-моему, я уже добрых пять минут стою у турникета. Даже смотритель выглянул из своей будки и внимательно меня изучает. Развернуться и уйти сейчас равносильно признанию вины и не важно в чём.

Так что я, проскользнув через турникет, вхожу в кабинку – на этот раз в совершенно пустую. Без приключений добираюсь до Бугра и спешу покинуть Арку. Смотритель на этой стороне вроде как не обращает на меня никакого внимания и сидит, уткнувшись в газету.

Поблуждав ещё минут двадцать, сворачиваю на улицу Знаний – моё любимое место на Бугре. Считается, что здесь можно достать любую книгу. Ну, из разрешённых, конечно, а иногда даже можно нарваться на нейтральную. Да, все они – в мягком переплёте, из дешёвой бумаги и не сравнятся с изданиями для особенных, но главное ведь, что читать можно?

Хотя я, как настоящий книжный червь, предпочитаю бродить по библиотекам – экономно и продуктивно.

Между двумя букинистическими магазинами, соединёнными между собой общей стеной, приютилась скамейка, с дороги её не видно – закрывает куст в форме пирожного, с алой розой в роли вишенки на самом верху. Я люблю это место, потому что мало кто о нём знает.

Вряд ли Полиции и фантомам придёт в голову меня здесь искать, так что можно позволить себе немного передохнуть. Жаль, нет книжки под рукой – хоть какое-то отвлечение от голода.

Сколько себя помню, мне всегда нравилось читать, так что ещё в Питомнике я прочла кучу разрешённой литературы, с десяток нейтральных книг и даже одну запретную.

Правда, вышло это совершенно случайно. Мне тогда лет пятнадцать было, самое чёрное время… Жизнь в Питомнике и так-то приятной не назовёшь – вечная борьба за выживание, а уж если за тобой охотится шайка дерзких и жестоких подопечных, пиши пропало.

Конечно, я сама была виновата – полезла на рожон. Но со мной всегда так: сначала делаю, а потом думаю.

В общем, однажды я возвращалась в свой корпус с прогулки и наткнулась на Цимеса – одного из самых мерзких людей на свете. Насколько я знаю, он теперь в Полиции Внешности трудится… Так вот Цимес со своей бандой мучил девочку, которая умоляла отпустить её.

Я и сама не поняла, как оказалась между этими уродами и их несчастной жертвой.

Отпустить её отпустили, но не из-за меня, а из-за того, что на шум сбежались кураторы. С тех пор на меня и открыли охоту. Какое-то время я неплохо справлялась: избегала Цимеса и его дружков или старалась, чтобы рядом всегда был кто-то из кураторов, но в тот судьбоносный день мне не повезло.

Они ждали меня у крыльца, развалившись на перилах. Заметив их ещё издалека, я юркнула за ближайший куст и решила попытать счастье на заднем дворе. Но и там меня уже караулили.

Пришлось выкручиваться. Ничего лучше не придумав, я бросилась в гараж и притаилась, за единственным в Питомнике таксобусом – гордостью нашего директора. Он несколько лет обивал пороги разных ведомств, прежде чем Питомнику выделили собственное средство передвижения.

В гараже царил полумрак – солнечный свет проникал лишь сквозь немногочисленные щели в крыше и вёл свою игру с пылью.

По периметру грудами высился всякий хлам: старые банки, коробки, куда обычно так и тянет заглянуть, а с потолка свисали ржавые железяки. Даже дверца от древнего автомобиля сиротливо прижалась к стене. Из неё зимой вышли бы отличные санки…

Идеальное место, чтобы отсидеться, только кураторы строго-настрого запретили нам сюда соваться. За неповиновение можно было и ужина лишиться, и заработать порку. Для большинства питомцев – цена слишком высока, так что я могла перевести дух.

От нечего делать, указательным пальцем я рисовала на земле узоры и вертела головой, пока внимание не привлёк старый деревянный сундук.

На крышке его красовались узоры с завитушками.

Конечно, любопытство оказалось сильнее и уже через минуту я была у сундука. Замерла на мгновенье, на всякий случай прислушиваясь. Но вокруг стояла тишина, только из-за не закрытой плотно двери доносилось щебетание птиц.

Деревянный сундук с массивным замком, словно врос в пол и в стену. Порыскав вокруг, я отыскала железный прут, у которого один конец плоский и расходится, как хвост у ласточки.

Слава эйдосу – замок примитивный, а не электронный. Так что я использовала прут вместо рычага, вставив его в крепление замка.

Один, два, и…

На третий раз крепление выпало из пазов вместе с болтиками. Отбросив своё орудие, я с трепетом потянула крышку вверх и разочарованно уставилась в зияющую пустоту.

Ноль.

Сундук оказался абсолютно пуст.

Ничего, кроме пыли.

Меня пронзило острое разочарование. Убить столько времени, подвергнуть себя опасности – это же надо быть такой глупой. Со вздохом я захлопнула крышку и вставила назад крепление вместе с замком.

Следы лучше всегда заметать – эту простую истину я освоила ещё в младшей группе, когда мы лазали за яблоками в сад, расположенный по соседству. Потом забор обтянули колючей проволокой и наши вылазки прекратились. До сих пор помню вкус яблок – сочный, сладкий…

Рот наполняется слюной, а в желудке как будто тарахтит таксобус. Усилием воли стараюсь не думать о еде, растворяясь в воспоминаниях.

В общем, меня тогда не поймали. Но дурацкий сундук никак не шёл из головы. Я всё гадала – зачем его запирать, если он пуст?

Сундук явно старый и, возможно, остался в гараже от прежней хозяйки. Поговаривали, что до Кровавой Войны там жила состоятельная дама, а после принятия Закона о Внешности её признали дефектной и переселили.

Дошло до того, что сундук мне начал сниться. И я решила вернуться и обшарить его вдоль и поперёк. И однажды солнечным утром я отважилась прогулять урок и отправилась снова в гараж.

Простучав стенки сундука, я уже было отчаялась, когда заметила, что дно сундука как будто слегка отстаёт. Отыскав свой прежний инструмент, я подцепила днище и потянула. А затем ахнула и чуть не выронила железяку себе на ногу.

Эйдос всемогущий!

Мне повезло найти настоящие сокровища: старое письмо, выцветшую фотографию да потрёпанную книгу, в которой порядочно не хватало страниц – не было ни начала, ни конца.

Фотография завораживала… Мужчина и женщина, оба явно дефектные, но одеты очень ярко и нарядно, обнимались и улыбались так, будто весь мир лежал у их ног. У мужчины на плечах, вцепившись ему в волосы, сидел мальчик в синем костюмчике, а женщину за руку держала девочка, лет десяти. Она была одета в пышное голубое платье с блёстками, а в её волосах застыл синий цветок. Все четверо выглядели такими счастливыми…

Надпись на обороте гласила: от нашей семьи на долгую-долгую память. Помню, как меня поразило отжившее свой век слово «семья».

Старомодное. Странное. Непостижимое.

Союз, заключаемый в прежние времена для продолжения рода и давным-давно канувший в Лету. В далёком прошлом все люди выращивались в семьях. А вынашивали их и производили на свет сами женщины, а не Центр Жизни, как сейчас.

Но те времена навсегда прошли.

Теперь всё намного проще – мы сами занимаемся вопросами продолжения рода, отобрав эту привилегию у матушки-природы. Нам просто не оставили выбора.

Дело в том, что после Кровавой Войны Эйдолон столкнулся с проблемой воспроизведения потомства. Говорят, всему виной какое-то химическое оружие наших врагов.

Ирония заключалась в том, что мы победили и выжили, чтобы потом постепенно исчезнуть с лица земли. Но доблестные учёные из «Трёх китов» – Института Новейших Технологий – сумели справиться с этой напастью. Теперь человека выводят из пробирки по щелчку пальцев, что очень удобно.

Но тот снимок… Я никак не могла на него наглядеться. Ощущение было, что мне удалось прикоснуться к далёкой истории, потрогать её пальцами, подсмотреть, ощутить кожей само прошлое.