Глава 7

Услышав неясный шорох, Лука открыл глаза и увидел приветливо улыбающегося камердинера, который диковато смотрелся посреди покрытых вечными льдами горных кряжей. Он не сразу вспомнил, что вчера ночью переключил панели в спальне на режим «горы» и, до самого подбородка натянув одеяло, вглядывался в россыпь ледяных звезд в черном небе, пока не уснул. Сейчас небо за белыми пиками на востоке уже налилось яблочным румянцем. Лука коснулся босой ногой пола и тут же отдернул ее: за ночь все покрыл невесомый налет инея.

– Что, уже утро? – хрипло спросил он, и изо рта вылетело легкое облачко пара. – Который час?

– Пять пятнадцать. Господин Вагнер просил передать, что ждет вас в комнате для занятий через четверть часа.

– В половину шестого?!

– Совершенно верно. Осмелюсь предположить, что свободный спортивный костюм будет наиболее уместен, – произнес он бесцветным голосом, ровным и лишенным каких бы то ни было эмоций, – словно все, что он произносил, стояло как бы в скобках. – С вашего позволения, я накрою завтрак.

Так, а как же все эти россказни про богачей, которые нежатся на мягкой перине до самого обеда, хмуро размышлял Лука, разглядывая в зеркале заспанное лицо. Он поплескал холодной водой, чтобы наконец проснуться, и натянул майку и спортивное трико.

Камердинер – кажется, вчера Вагнер назвал его Матиасом? – накрыл к завтраку: одно вареное яйцо и крошечная чашка с черным кофе. «И это все? – мысленно отметил Лука. – А где же вчерашний роскошный стол с поджаренными тостами, настоящим, не соевым беконом и экзотическими фруктами?»

– Кажется, я не голоден, – выдавил он.

– В таком случае разрешите проводить вас в учебный класс, – поклонился камердинер.

Вольф ждал его в просторной, совершенно пустой комнате с зашторенными окнами. Он сидел на полу, скрестив ноги и закрыв глаза. Камердинер бесшумно притворил дверь. Лука тихо кашлянул, но хост мессера остался недвижим, как буддийская статуя.

– Кажется, вчера мы условились, что я буду просто изредка подменять наследника на светских приемах? – буркнул Лука вместо приветствия.

– Стоило повнимательнее изучить контракт. Там есть пункт «Прочие обязанности». Распорядок дня Тео включал некоторые учебные занятия – не вижу смысла это менять, – ледяным тоном произнес Вольф, открывая глаза. – Ты готов приступить?

– Сразу предупреждаю: я не силен во всякой там грамматике, так что…

– Я не склонен питать особых иллюзий относительно глубины и обширности твоих познаний. Впрочем, базовым образованием займутся другие: насколько мне известно, сегодня в одиннадцать тебе предстоит пройти междисциплинарный срез, по результатам которого будет разработана учебная программа и график занятий. Я же буду преподавать… скажем так, спецкурс. Занятия будут проходить ежедневно с половины шестого до восьми. Без выходных. Предупреждаю сразу: я располагаю крайне ограниченным запасом времени, так что предлагаю приступить прямо сейчас.

Лука оглянулся – в пустом зале не было ни стола, ни стула, поэтому он опустился прямо на пол.

– Итак, сегодня я хотел бы остановиться на ментальной связи, которая существует между хауптом и хостом с самого момента появления на свет. К сожалению, из-за некоторых… м-м… прискорбных обстоятельств, на которых я бы не хотел сейчас останавливаться, ты рос вне семьи. Но Теофиль однажды поделился со мной, что никогда не терял надежды и все это время старался поддерживать связь.

– Что? Какую еще связь?

– Разве не было когда-нибудь снов о местах, где ты никогда в жизни не бывал?

– Такие сны есть у каждого!

– Да, но не настолько яркие. Не настолько… настоящие, наполненные разговорами, звуками, запахами. Сны, где можно ощутить вкус блюд, которые ты никогда не пробовал, протянуть руку и взять любой предмет, чтобы рассмотреть хорошенько. Разве это идет хоть в малейшее сравнение с обычными снами? Телепатические способности – совершенно не редкость в связке хаупта и хоста, хотя этот феномен еще не до конца изучен. При длительных тренировках можно научиться принимать определенные зрительные образы и в режиме включенного сознания, но считается, что во сне, когда разум находится в покое, реципиент наиболее восприимчив.

– Получается, Тео посылал мне… сны?

– Однажды, когда я случайно застал его ночью в медитации – настолько глубокой, что я всерьез испугался, – он поделился этим маленьким секретом. С детской непосредственностью он каждую ночь зажигал огни маяка. Рассыпал хлебные крошки. Чтобы однажды ты отыскал дорогу назад. И, как видишь, это сработало. Эм-м… в некотором смысле. Итак, приступим. Разумеется, оптимальны парные тренировки хоста и хаупта. Но поскольку пока мы вынуждены обходиться без Тео, используем это время, чтобы проработать технику медитации. Это крайне полезный навык, который освобождает тело и усмиряет ум. Сядь ровно. Спина прямая, плечи расслаблены. Руки положи на колени. Нет, ладонями вверх. Теперь закрой глаза и дыши. Медленно.

– Так, а дальше? – спросил Лука спустя пару минут.

– Ничего. Просто закрой глаза и дыши. Мысленно считай выдохи. Для начала – до тысячи. Если собьешься, начни заново. И не ускоряй дыхание, голова закружится.

Спустя полтора часа Лука выполз из спортивного зала – совершенно обессиленный, безвольный и легкий, как сдувшийся воздушный шар. Шея и плечи ныли, как будто он всю ночь разгружал баржу с мешками зерна, а в глазах все расплывалось и двоилось.

В коридоре его уже дожидался камердинер, который с услужливой улыбкой протараторил распорядок дня, в котором свободными – видимо, по чистой случайности – оказались лишь полчаса после обеда. Все остальное время занимали лекции и тренировки.

Вернувшись в спальню после письменного экзамена, который продлился больше трех часов, Лука плашмя повалился на кровать и зарылся лицом в подушку. Голова раскалывалась от боли: лоб словно стянула раскаленная пластина. Каждый звук отдавался внутри черепа, раздувшегося до размеров купола собора святого Михаэля. Лука закрыл глаза и выдохнул через сжатые зубы. Медленный, глубокий вдох. Он справится. Просто обязан справиться.

Глава 8

Дверь приоткрылась совершенно бесшумно, но Лука сразу ощутил чужое присутствие. С трудом приподняв голову, он увидел Вольфа Вагнера и застонал.

– Ну что еще? Я сегодня и так уже вымотался, честно.

– Я лишь хотел пригласить тебя на тихий семейный ужин.

– Просто мечтаю познакомиться с остальной родней, – выдавил Лука, сползая с кровати.

– Отлично, так я и предполагал.

Увидев, что Лука натягивает черную свободную куртку с капюшоном, Вагнер чуть заметно поморщился.

– Рекомендовал бы отдать предпочтение чуть более элегантному стилю одежды.

– И так сойдет.

Вагнер слегка приподнял бровь, но воздержался от дальнейших препирательств.

Через пятнадцать минут аэромобиль опустился на покрытую белой мраморной крошкой площадку неподалеку от старого особняка, окруженного ухоженным парком. Минуя парадную лестницу с вазонами и статуями настороженных львов, Вагнер свернул к скромному флигелю, примыкающему к зданию с западной стороны.

– Итак, чей же это особняк?

– Господина Штефана Юнга, который долгие годы был советником великого мессера Манфреда Вагнера. Он и сам – в своем роде легенда. Так что будь почтителен, – предупредил Вольф, потянув тяжелую дверь.

Внутри царил полумрак. В нос ударил запах медикаментов, дезинфицирующего раствора и затяжной болезни. Но обстановка не походила на больничную палату. Это был, вероятно, кабинет. Стены были обшиты потемневшими от времени дубовыми панелями. В высоких шкафах теснились корешки книг в кожаных переплетах. Тяжелые бархатные портьеры скрадывали последние лучи заходящего солнца. В камине тихо потрескивали дрова. У ломберного столика с неоконченной партией в шахматы стояла пара кресел с высокой спинкой, развернутых к огню. Рядом с одним из кресел стоял странный аппарат с множеством датчиков и трубок, который что-то медленно, с усилием, перекачивал. Тощая рука с бледными аристократическими пальцами потянулась, чтобы безучастно передвинуть одну из черных фигур на доске.