Playboy: Интервью с Виктором Пелевиным
Интервью
Кто: Мастер.
Возраст: 36.
Где можно встретить: He's a real Nowhere Man.
Странная особенность: никогда не давать интервью. Не фотографироваться. Для Playboy -- реальное исключение. При этом было поставлено одно условие: чтобы вопросы были такие, которые никто никогда не задавал и задавть не будет.
Одним словом: волхв.
Как бы вы отреагировали, если бы пришли на вечеринку и вдруг увидели себя самого -- помните, как в "Кавказской преннице" Шурик видит в спальном мешке своего двойника?
Очень просто -- не пошел бы на эту вечеринку.
Почему в русском языке нет нейтрального слова, обозначающего то ж. Что и в английском "PLAYBOY"?
Василий Аксенов, кажется, переводил слово "PLAYBOY" как "ходок". В дореволюционном русском языке была точная калька -- "повеса", молодой человек из высших слоев общества, ведущий праздный и легкомысленный образ жизни. Правда, у этого термина есть негативные коннотации -- по звучанию он как бы подразумевает готовность работать вешателем. Но чего не сделаешь для того, чтобы войти в высшие слои общества. В современном русском такого слова нет по той простой причине. Что даже средний слой у нас очень узок. Не назовешь же "повесой" выпившего шофера. Поэтому разумно было бы выпускать дешевую и интеллектуально облегченную версию журнала для широких масс -- он мог бы называться "Плейбей", а эмблемой мог бы стать не кролик, а киркоровский зайка в феске. Кстати, слово "PLAYBOY" на слух далеко не нейтрально -- в нем слышен отзвук того самого "вечного боя", который не давал покоя Александру Блоку и его степной кобылице, что лишний раз доказывает -- счастье надо выстрадать.
Из-за того, что вас никто не видит и не знает, про вас рассказывают много баек и едва ли не анекдотов. Какой миф создается о Пелевине и каким будет роман, построенный на основе этого мифа?
Почему -- никто не знает и не видит? Я ни от кого не прячусь -- просто стараюсь держаться сферы людей с близкими интересами. Действительно. В программе "Угадай мелодию" их увидеть довольно сложно. Но это происходит главным образом потому, что мелодию они давно угадали и приняли ответные меры. А какой обо мне создается миф и кем -- я не в курсе. Что касается романа, основанного на этом мифе, то я вряд ли его напишу, но у меня есть хорошее название -- "Затворник и шестисотый".
Что для вас "постперестроечная Россия" в языковом плане? Вы работали с советским языком -- дикими аббревиатурами и идиомами (типа "переходящее красное знамя" и т.д.). С какими пластами языка вам интересно работать сейчас?
Меня восхищает энергетически емкий язык "понятий". Почему сегодня востребован не тот, кто "ведет дискурс", а тот, кто "держит базар"? В советском мироустройстве была интеллигенция, целая каста хранителей логоса -- слова которое когда-то было у Бога и которым, по Гумилеву, "разрушали города". Но логос устал "храниться", устал преть во рту бессильного интеллигента -- и возродился в языке сражающихся демонов. В речи братков есть невероятная сила, потому что за каждым поворотом их базара реально мерцают жизнь и смерть. Поэтому на их языке очень интересно формулировать метафизические истины -- они оживают. Например, можно сказать, что Будда -это ум, который развел все то, что его грузило, и слил все то. что хотело его развести. Кроме того, меня интересует провинциальный молодежный сленг, который развивается независимо от московского. Например, когда нас с вами "пробивает на думку", в Барнауле "выседают на умняк". А драма России уместилась в барнаульском панк-фольклоре в двух чеканных строках: "Измена! -- крикнул мальчиш-Кибальчиш. И все мальчиши высели на измену. Один Плохиш высел на хавчик -- и съел все варенье".
Если бы вам предложили написать российский гимн, какие слова в нем были бы? Были бы вообще? Кто должен был бы исполнять его.
"Беловежская пуща" в исполнении Надежды Бабкиной.
Вы могли бы рассказать о своей биографии -- не прямо. А ссылаясь на другие тексты: детство, как "Бронзовая птица", самое яркое впечатление -как в... и т.д.
Детство как "Детство", отрочество как "Отрочество", а юность как "Юность".
Вы, говорят, вели писательские семинары в Штатах. Как написать рассказ вообще и для PLAYBOY в частности? Когда вам заказывает рассказ PLAYBOY, вы пишете каким-то особым образом или как всегда? Какие темы, по-вашему, интересуют русский PLAYBOY?
Я не мог вести писательского семинара в Америке по той простой причине, что сам термин seminar стал некорректен, так как ассоциативно напоминает о мужской репродуктивной системе, чем как бы подразумевает главенство мужчин в литературе, а это явный сексизм. Поэтому литературные семинары в Америке не проводятся. И я мечтаю о времени, когда они будут запрещены в России. О то, какие темы интересуют русский PLAYBOY, я узнаю методом тыка. Я думаю, что PLAYBOY узнает о них так же, поэтому мне кажется, что одна из тем близких вашему журналу и мне, -- метод тыка сам по себе.
По какой картине вы бы хотели написать рассказ -- как это предлагалось в школе? Что там был бы за сюжет?
По стодолларовой бумажке. Рассказ назывался бы "Independence hall" (для тех читателей, кторые никогда ее нее видели, -- это здание изображено на банкноте). Сюжетом он напоминал бы "Independence day", только вместо летающей тарелки в небе над Москвой появлялось бы большое лицо Франклина и, вытягиваю губы, нежно обдувало бы триколор над зданием Сената. Рассказ был бы построен на чеховских полутонах зеленого -- но крови, надрывного трагизма, военной авиации и положительных героев там не было бы. В сущности, практически все современное искусство в той или иной степени посвящено этой картинке -- либо по форме, когда художник исследует внешние проявления этого феномена, либо по содержанию -- когда он просто хочет впарить свой продукт подороже.
Если бы какие-то люди вызвали дух Пелевина, чтобы он им сказал?
Смотря что спросили бы.
Что бывает за потерю военного билета?
Могут не пустить в театр военных действий.
Во что или в кого бы вы хотели превратиться?
