— Дад, ты идешь?

— Иду. Боец твой, а Ролли и Злыдня я сам возьму.

— На улице холодно.

То, что на улице дубак, подтвердил Злыдень. Он сделал три шага от входной двери и… пошел назад. Вся его собачья морда выражала скорбь и печаль по теплой постельке.

— Гад ты! Нам, значит, надо этих охламонов выгуливать, а ты спать пойдёшь?

Псу было фиолетово. Он просто пошёл в дом.

— Пошли. Чего стоим?

— Куда пойдём? — спросил Гарри

— Давай на площадку, всё равно в семь утра там никого нет, — если бы я знал, чем всё закончится, то побежал бы следом за Злыднем в тёплую постель.

Площадка была пуста. Гарри сел на качели, собаки с лаем бегали вокруг, а я пошёл в кусты. В силу возраста девушек в кусты мне тащить рано, так что отправился справлять малую нужду.

— Да, Вернон наш папа, — донёсся до меня обрывок разговора. — А брат где-то ходит. Вы агенты?

Я вышел из кустов, собак не было в зоне видимости. С Гарри говорил здоровый детина в чёрном пальто.

— Да. Давайте мы вас до дома довезём?

— Нет. Мы сами, — сказал Гарри, делая шаг назад. Мужчина подался за ним. Интуиция взвыла пожарной сиреной.

— Гарри, беги! — крикнул я. Слева послышался собачий лай. Поттер попытался сбежать, но мужчина довольно ловко поставил подсечку, и тот упал. Послышался глухой звук выстрела и скулеж собаки.

Я понял, что в этом случае ничем помочь не могу. Я не Рембо. Бежать! Но тут кто-то схватил меня за шиворот. Я не успел.

— Умный, сучёнок! — сказал незнакомый мужчина в спортивной одежде и ударил меня наотмашь. Я провалился в темноту…

* * *

Очнулся я часа через три. Наручные часы со светящимся циферблатом показывали десять утра. Темень в каком-то помещении была непроглядная. Голова трещала. Слева кто-то всхлипывал.

— Гарри?

— Нет. Я здесь. Это Доминик плачет. Он тут уже два дня. Ему отрезали палец на руке.

— Где мы? Что произошло?

— Тебя ударили, а на меня наставили пистолет и завели в машину. Мне на голову одели мешок и сказали, что если я не буду слушаться, тебя убьют.

— Охренеть, Рождество у нас. Ты видел, куда нас привезли?

— Нет. Но тут воздух другой, чище, что ли, и птицы поют. Я слышал, когда меня из машины вывели.

— Наверное, мы за городом. Ты смог услышать, что говорили эти люди?

— Они на другом языке говорили, на русский вроде похож.

— Кто этот Доминик?

— Его папа не платит деньги этим людям. У него отрезали палец, чтобы его отец заплатил. И ещё… — Поттер шмыгнул носом. — В Бойца попали, а Ролли бросился на одного из этих.

Я лихорадочно соображал. Пи…ц! Где мой Мери-Сью??? Где Гендальф со Снейпом? Где хвалёная защита? Где??? Сцука!

Так, отставить! Думай! Мужик спрашивал, чьи мы дети. Значит, похищение связано с Верноном. Мы где-то за городом. Надо выяснить, что делает отец Доминика.

— Привет. Я Дадли, а это мой брат Гарольд, — слабый отблеск от светящегося циферблата давал немного света. — Ты Доминик? Ты давно здесь?

— Два дня. Меня затолкали в машину и увезли.

— Тут хоть кормят? — полюбопытствовал Гарри.

— Только воду давали и в туалет один раз водили, и всё.

— Тебя когда выводили, ты что-то видел?

— Нет, мне мешок одели на голову…

Договорить он не успел. Дверь открылась, я зажмурился от света.

— Быстро, вышли по одному! — сказал мужчина.

Мы, повинуясь, стали выходить. Первым шёл я, потом Гарри, последним вышел шатающийся Доминик. Какое-то подвальное помещение, под потолком слабо горела лампочка. Наш сосед по несчастью оказался светленьким пареньком лет двенадцати на вид. Тут же находилось трое мужчин. У одного из них рука была перевязана.

— Слушаем сюда. Ваши отцы не хотят нам помогать. Сейчас ты — он ткнул на меня — напишешь папочке письмо под нашу диктовку. Что бы тебе отрезать для достоверности?

— Не надо! — заскулил я. — Лучше цепочку приложите, — Я снял с шеи цепь с кулончиком в виде собаки (подарок Мардж).

— Так это твоя собака была, ублюдок?! — взревел мужик с перевязанной рукой. — Сука! — я получил удар ногой в живот.

— Угомонись, они нам живые нужны! — сказал мужчина в спортивной одежде. Он же меня и поймал.

Я хватал ртом воздух, Гарри и Доминик всхлипывали. Через минут пять мне подсунули бумагу и ручку.

— Воды дайте, — сказал я.

— Наглеешь.

— Сдохну, вам не заплатят.

— Принеси, — сказал «спортсмен».

Выпив воды, я написал письмо следующего содержания:

«Мы живы. Сделай то, что они просят, или нас убьют.» К письму приложили наше с Гарри фото, сделанное тут же «Полароидом», и мою цепочку. Потом нас оставили.

Меня трясло от страха. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Я со стоном упал на пол и, тихонько поскуливая, начал рыдать. Мне было страшно. Игры кончились, реальность форевер. В лучшем случае грохнут быстро, в худшем будут медленно отрезать по кусочку. Часа через полтора у меня не осталось сил, и я уснул прямо на каменном полу.

Проснулся я, судя по часам, почти в девять вечера от холода.

— Гарри, Доминик — вы как?

— Нормально.

— Не приходил никто?

— Нет. Там в двери окошко, оно один раз открывалось.

— Чем занимается твой папа?

— Он продает инструменты для ремонта, — сказал Доминик.

— Ага, а наш дрели продаёт… — задумчиво произнёс я. Видимо, не простые дрели у них. — Гарри, надо выбираться.

— А я дурак, не понял, — огрызнулся Поттер.

— В четыре утра своей силой попробуй открыть дверь.

— Почему в четыре?

— Час волка. Спать хочется.

Мы замолчали. Говорить не хотелось. Я понимал, что либо Гарри нас вытащит, либо мы трупы. Мужики настроены серьёзно, терпеть долго не будут. До четырех утра никто так и не сомкнул глаз.

— Гарри, давай. Сосредоточься, надо открыть замок. Не дверь, а замок.

— Не получается, — после десяти минут попыток сказал Гарри.

— Так, урод, либо ты сейчас откроешь дверь, либо сдохнешь, как твои предки-нарики. Ты чмо, ничтожество, которое нихрена не умеет! — шипел я, выводя Поттера из себя.

В его глазах заполыхала злость. Он смотрел на дверь, в его взгляде ясно читалось — убью! Замок щёлкнул.

— Вот видишь, Гарик, как полезно тебя злить. Давайте тихо на выход.

Поднявшись по лестнице, мы оказались в какой-то комнате. В кресле храпел мужчина, его рука сжимала бутылку из-под водки. Тихонько прокравшись мимо, я, Гарри и Доминик оказались возле приоткрытого окна. Кивок головой, и мы перелезаем через раму.

Какой-то лес. Надо идти. Адреналин зашкаливает. Мы побежали. Плутали до самого рассвета. Я сел на землю.

— Гарри, попробуй залезть на дерево и осмотреться.

— Ты деревья видел? Как я туда залезу?

Сил спорить не было.

— Далеко собрались? — сказал знакомый мужской голос. Я поднял голову — из-за кустов вышел всё тот же мужик в костюме.

— Дорогу знаете? — сказал другой мужчина с пистолетом в руке. — Так мы покажем!

— А ну, живо встали и пошли! — рявкнул главный.

Я встал. Мне опять прилетел удар в живот.

— За что? — спросил я отдышавшись.

— За наглость. Эти бараны сами бы не пошли, — ещё удар по голове. Я упал. Мужик всё же соизмерял силу, голова загудела, но я не отключился. Профи.

Мальчишек вели за шкирку. Они шмыгали носом. Меня тащили под руку. Я с трудом передвигал ноги. Мужчины что-то говорили. Язык смахивал на сербский, но я могу ошибаться. Через двадцать минут мы вышли на грунтовку. По бокам дороги был лес. Много хвои. По грунтовке я уже шёл своими ногами. Было страшно. Ещё через десять минут мы вышли к одноэтажному дому. Нас завели в помещение.

Неожиданно посыпались удары на голову и тело. Я опять упал, свернулся в позу эмбриона. Рядом слышались крики Гарри и Доминика. Их не били. Козлом отпущения назначили меня.

— Хватит! — властно сказал главарь. — Запомните, здесь вам не кино. Ещё одна подобная выходка — пристрелим. Мы не добрые дяди, а родственников у вас хватает, чтобы ваши папочки дали всё, что нам надо, — он что-то сказал на незнакомом языке. Нас завели в ванну. Мы умылись и попили воды. Опять в подвал.