Катя, вернувшись домой с новой прической, была удивлена, что за время ее отсутствия в доме появился новый жилец, но услышав почему мы так поступили - полностью одобрила все наши действия. И через пару часов, мы с ней, одетые во все белое, буквально вплывали через высокие двухстворчатые двери в здание Ученого Совета, где я с Катрин когда-то и познакомился. Катя создала наряд с длинным струящимся по полу пологом и полуоткрытым декольте, украсив шею ожерельем, а ушки сережками из эмпатина.

Знакомый просторный холл был украшен цветами, шарами и светящимися гирляндами. На небольшой сцене играли музыканты, а среди гостей сновали многочисленные мальчики-официанты с подносами и журналисты всех мастей. Внутри парами и поодиночке фланировали гости, одетые в парадные одеяния всех цветов и расцветок, кроме белого. Мы были единственными в белоснежном гардеробе и от этого мне казалось, что все только и смотрят на нас. Скорее всего так и было. Катя заранее успела мне шепнуть, что белый цвет здесь считается знаком того, что молодые люди решили связать свою судьбу, хотя на свадебных церемониях этого оттенка уже никто не придерживается. Моя рослая и крепкая фигура среди тщедушных мужчин, аналогично бросалась в глаза всем присутствующим и едва мы успели немного оглядеться, как нашу пару окружили многочисленные репортеры и фотографы. На Катрин водопадом посыпались вопросы, кто ее импозантный спутник, кто дизайнер ее выдающегося и нестандартного наряда, как поживает молодая мама, как растет ребенок, когда у нас намечена свадьба и что нового она готовит в плане науки…

Вопросы задавались на местном языке, поэтому я лишь вежливо улыбался, следя за тем, чтобы Катю не задавила толпа любопытных и жадных до сенсации журналистов. Узнав, что я из другого мира, кое-кто, перейдя на межмировой язык попытался и меня втянуть в дискуссии, но я вежливо отвечал всем, что, хотя и познакомился С Катрин Беркер год назад, но оставаться в Хопи не желаю. На провокационные вопросы типа: – а не заберу ли я выдающегося ученого в свой мир, с улыбкой парировал, что разве возможно оторвать женщину от любимого занятия? Она изучает мир Амфи, и я не вправе вмешиваться в ее дела, а тем более лишать ее этого удовольствия! И что мы люди военные – куда пошлют нас командиры – туда мы и отправимся. Журналисты смеялись в ответ, но постепенно отставали от меня. Катрин же, соскучившись от сидения дома – буквально расцвела как майская роза. Звонкая, смеющаяся и остроумная она полностью покорила своими ответами всю журналистскую братию. Я же, находясь в ее тени, следил за эмоциональным фоном. Редко кто был благосклонен к нашей паре, в основном везде струились нотки зависти и злости. И мужчины, и женщины завидовали Кате, что она выглядит великолепно, что в основном около нее толпятся журналисты, что она сумела где-то оторвать себе громилу мужика, да еще военного. Что она известный ученый, да еще и родившая недавно себе сына. Что ходят сплетни, якобы ее малыш растет настоящим великаном и скорее всего именно я его отец, хотя и непонятно, когда мы все это успели проделать, раз Беркер постоянно пропадала в долгих командировках в мире Амфи. Я буквально горящей кожей ощущал похотливые взгляды многочисленных дамочек, раздевающих меня взглядом, так что пришлось дать команду процессору моего мундира усилить охлаждение тела. А уж местные мужики – чуть ли не ненавидели меня за мою земную фигуру, хотя на лицах у всех без исключения сияли благожелательные улыбки.

Перед уходом из квартиры, я по какой-то причине решил прихватить по парочке кристаллов унитаниума и эмаптина, которые положил в разные карманы кителя. Окунувшись с головой в местное сообщество я и забыл о них, но камни неожиданно напомнили мне о себе самым нестандартным способом.

Устав от всех новых лиц и знакомых, которые спешили заверить свое почтение Катрин Беркер, я решил отойти в сторону, прихватив бокал с местным вином. Устроившись у стены, возле сцены, я стал наслаждаться очень ритмичным мотивом, который исполняли местные музыканты, играющие на странных инструментах, напоминающих земные аналоги терменвокса*. (*Терменвокс (theremin или thereminvox) — электромузыкальный инструмент, созданный в 1920 году советским изобретателем Львом Сергеевичем Терменом в Петрограде. Поначалу измерительная установка Термена представляла собой генератор электрических колебаний. Прибор оказался очень чувствительным: реагировал на малейшие изменения ёмкости колебательного контура, вызванные, например, изменением положения руки человека в пространстве. С изменением ёмкости менялась частота звука. То есть, звук возникал при движении руки человека. При игре на классическом инструменте управление звуком происходит в результате свободного перемещения рук исполнителя в электромагнитном поле вблизи двух металлических антенн. Исполнитель играет стоя. Изменение высоты звука достигается путём приближения руки к правой антенне; громкость звука управляется приближением другой руки к левой антенне.)

Языка я не понимал, но аранжировка и исполнение мне понравилась, да и голоса двух солистов органично дополняли друг друга. Попивая мелкими глотками терпкий напиток и притоптывая в такт ногой, я неожиданно услышал за спиной незнакомый женский голос, обращающийся ко мне на межмировом языке:

- Любите музыку, офицер?

- Да, э-э-э…, - обернулся я назад, с любопытством рассматривая дамочку в строгом брючном костюме. Уже то, что она была не в платье, как большинство из присутствующих здесь дам, подсказывало мне, что эта особа явно имеет какой-то высокий ранг, чин или должность, позволяющей ей быть не такой как все. Лицо выдавало немалый возраст, хотя телосложение было вполне гармоничным.

- Йована Рашка, - представилась дамочка, протянув мне руку.

- Очень приятно, Йована. Я, Стас Радыгин – мир Алахар, - машинально поднося ее крепкую ладонь к губам, я имитировал поцелуй.

- У вас так здороваются? – удивилась дама.

- Не со всеми, - признался я. – Но на торжествах это знак уважения по отношению к красивой женщине.

- Вот как? - ее брови поползли наверх, а на лице засияла скромная улыбка. – Очень любопытный обычай. Так просветите меня, Стас - у вас, точнее… в вашем мире, правят мужчины?

- В основном да, но… милая Йована, у нас есть старая поговорка: «Мужчина голова, а женщина шея, куда шея повернется, туда и голова смотрит».

- Ах-ха-ха-ха! – громко рассмеялась дамочка. – Как верно замечено! Мне уже заранее начинает нравится ваш мир! Как далеко он расположен от Хопи?

- Мне проще сказать, как близко он находится от начала Спирали – это четвертый мир.

- Далековато, - задумалась она. – Выходит у вас есть техника, позволяющая преодолевать такие большие расстояния, и скорее всего она летает?

- А у вас мужской склад ума, - заметил я. – Да, у нас имеются такие аппараты.

- Хмм, странно…

- А в чем, уважаемая Йована, вы видите странность?

- Странность в том, уважаемый Стас, что я руковожу пограничным департаментом и через меня проходит вся информация о посетителях из других миров. А за последнее время мне никто не сообщал о подобной алахарской технике, прошедшей в Хопи через порталы.

- Верно, - немного смутился я. - Я здесь присутствую не совсем официально. Мой аппарат не отмечался на ваших пограничных постах.

- Я это уже поняла Стас Радыгин. А раз его не засекли, то я могу предположить, что ваши технологии далеко обогнали наши…

- Скорее всего да. Но вы можете быть спокойны – я не собираюсь приносить вреда вашему миру, скорее наоборот…

- Уже любопытно, прошу уточнить?

- Скажите Йована, как вы относитесь к шумихе, поднимаемой вашей, с позволения сказать мужской частью населения, якобы ратующей за возрождение утерянных ими позиций?

- А-а-а, вы в курсе наших трений?

- Да, мне Катрин рассказала, да и телевидение ваше я смотрел.

- А в вашем мире, Стас – женщины борются за свои права?

- В том, где я родился – есть и такие, но пока все это идет без призыва к насилию. А в том, где я сейчас живу – Алахаре, скорее за власть борются мужчины.