Все эти правила мы выработали после крайне небрежной работы советника начальника управления. Я рассказал часть этой истории жене. У неё всё это вызвало полное негодование, так как очень хорошо поняла, что вся наша семья могла быть разгромлена из-за одного высокомерного, взлетевшего, вошедшего в азарт профессионала. И что важно понимать? А ведь дети-то у нас – настоящие граждане США. Настоящие! То есть если провал, потом тюрьма и обмен в Россию, то что с детьми? Детей США никогда не отдаст в Россию. Никогда!

Вот такая цена вопроса.

Для себя ещё сделал и дополнительные выводы.

Первый из них о том, что надо смелее не соглашаться со своим руководством.

Второй вывод о том, что мне больше по душе и спокойнее действовать в одиночку. Страх неизвестного вполне определённый.

Мы с Вильте решили, что совместные действия начнём с обучения. Запишемся на курсы большого тенниса, но после того как меня назначат генеральным менеджером.

Этого решения пришлось ждать недолго.

Совет директоров дружно и единогласно проголосовал за это решение. Вопросов почти не было, так как Ричард всё согласовал предварительно.

В первый день после назначения меня у входа встретила старший секретарь. Проводила к своему кабинету, объяснила, что Кейси ещё не освободила мой.

Я предварительно обговорил с Ричардом вопрос о том, что Кейси должна остаться моим советником. Поскольку он ещё не решил вопрос об увольнении единственного в настоящее время советника, то мне предстоит ввести должность ещё одного советника – для Кейси. Нынешнюю свою должность мне надлежало сократить после своего приказа о том, что я вступил в должность генерального менеджера.

Отправил секретаря и сразу же позвонил Кейси:

– Здравствуй, Кейси!

– Здравствуй, Виктор! – её голос ничего не выражал. Прекрасно держала себя в руках.

– Хочу зайти к тебе. Прямо сейчас.

– Теперь ты можешь не спрашивать разрешения. Через пару часов кабинет будет свободен, я позвоню.

– Я хочу зайти к тебе не по поводу кабинета.

– Заходи, – безразлично сказала Кейси.

Зашёл. Кейси сидит на своём месте. Лицо каменное.

– Ты нашла уже работу?

– Пока что нет.

– Почему? Ведь решение о досрочном расторжении контракта с тобой и о моём назначении не было для тебя неожиданным.

– Не так это просто. Даже простым специалистом теперь, после того как я возглавляла компанию среднего уровня, устроиться непросто.

– У тебя такие обширные связи!

– Хм. Ты уже должен понимать, что одно дело, когда ты на равных, другое дело, когда движение вниз. Был на равных. А стал…

– Ну хоть куда-то надо устроиться.

– Не знаю. Из штата надо уезжать.

– Зачем?

– Не могу объяснить, если сам не понимаешь.

– Кейси! Я разговаривал с сенатором. Он попросил тебя устроить. Ни в коем случае не обижать. Я готов исполнить его просьбу.

– Ты серьёзно?

– Очень серьёзно.

– И кем ты хочешь меня устроить? Отдел предложишь? – с раздражением спросила меня Кейси.

– Нет. Ты будешь только мне починяться. Только!

– Ты хочешь мне предложить свою нынешнюю должность?

– Нет. Гораздо лучше.

– Не интригуй!

– Официально предлагаю тебе остаться в должности советника. Моего советника.

– Неужели? Но она занята.

– Я введу вторую должность советника. Твой будущий коллега вот-вот уволится. Ты останешься единственным советником. Будут два заместителя и один советник. Не будет больше ни помощников, ни советников.

– И чем я буду заниматься?

– Кейси, я уважил просьбу сенатора только потому, что и сам хотел оставить тебя. Мне очень нужна твоя помощь и поддержка. Я знаю тебя как честного и порядочного человека. Ты никогда не занималась интригами и не делала подлостей. Понимаю, как тебе тяжело, и прошу мне помочь.

– И сам протягиваешь мне руку помощи.

– Давай пожмём руки.

Кейси встала, и мы пожали друг другу руки.

– Это согласие? – спросил я.

– Да.

– Выбирай кабинет и секретаря.

– Секретарь мне не нужен. Твоего буду подгружать. Предупреди, пожалуйста.

– Без проблем.

– Кабинет займу тот, что занимает советник, когда он освободит. Временно сяду в твой. Не возражаешь?

– Отлично.

– Как работать будем? Какие у меня обязанности?

– Они кардинально будут отличаться от того, чем занимается нынешний советник.

– Я так и не поняла, что он делал.

– Это была синекура от Ричарда. У них свои дела. Неважно теперь.

– Так как будем работать?

– Очень просто. Все документы, которые попадают ко мне на подпись, впредь будут попадать только с твоей визой. То есть они попадают в секретариат для доклада мне. Никто не должен, кроме секретарей и нас с тобой, знать, что предварительно их будешь рассматривать ты. Все должны думать, что документы к тебе попадают только по моему указанию, и не все, а только те, к которым есть у меня вопросы. Там, где есть твоё несогласие, ты лично приходишь ко мне, и мы разговариваем. Ни от кого не скрываем наше с тобой общение, но темы не раскрываем.

– То есть продолжаю заниматься тем же, чем в должности генерального менеджера?

– Нет. Впредь ты избавлена от общения с кем-либо, кроме меня. Но если тебе нужно что-то уточнить, то смело вызываешь любого и работаешь с ним. Можешь просто по электронке, можешь лично, можешь по телефону. Как тебе удобно.

– Нормально. А что Сью?

– С ней всё ещё проще. Формально она подчиняется только мне. Она будет знать, что отныне ни один документ не попадает ко мне от неё без твоей визы.

– Она тебя возненавидит! Вот увидишь.

– Сью знает, за что страдает.

– Она не готова страдать. Он терпела, когда ты лично ею занимался. Но ни за что не потерпит своё подчинение мне.

– Я с ней поговорю. Разберусь до конца в этой интриге. Пока что по её направлению не работай. Я дам знать.

Я уже закрывал за собой дверь, как услышал:

– Виктор!

Я обернулся и посмотрел на Кейси:

– Что?

– Подожди.

Я вернулся в кабинет и закрыл дверь.

– Спасибо тебе.

– Это тебе спасибо. И сенатору тоже. Я ещё сомневался, как поступить, а он прямо окрылил меня.

– Подожди. Мне надо как-то объяснить всё это. Так совершенно не принято.

– Кейси, у меня есть хороший знакомый, который пустит в городе нужный нам слух.

– Какой слух?

– О том, что ты отличный специалист, очень ценный для нашей компании. Это первое. Второе: он скажет, что я тебя долго уговаривал. А ты отказывалась, потому что неудобно, так не принято и тому подобные эмоции. Третье: он скажет, что тебя уговорили остаться, посулив оставить тот же доход за вычетом, разумеется, бонусов генерального менеджера. То есть официальный оклад остаётся тем же.

– А как на самом деле будет?

– На самом деле я попросил Ричарда несколько сократить мой оклад, повысив ставку советника. То, что я не вру, позже тебе докажу. Да, так совершенно не принято. Да, не принято даже говорить о размере заработка. Но я другой человек! Мне плевать, что принято или не принято. Кто это установил? Я буду поступать так, как считаю правильным.

– Ничего себе! Так действительно не принято. И ты можешь мне не рассказывать о своих окладах, я тебе на слово верю.

– Нет. Будет по-моему. Я тебе это покажу и докажу. Это нужно мне! Мне очень нужно, чтобы ты мне полностью доверяла.

– И была тебе благодарна. Даже обязана.

– Да. И это правда. Я создам тебе все условия для хорошей работы. Чего бы ты ещё хотела? Скажи.

– Всего этого более чем достаточно. Я не подведу. Да, я не справилась. Не справилась потому, что почти не имела опыта работы с людьми. Точнее, руководства людьми. Теперь буду у тебя учиться.

– Кейси, сейчас созданы все условия для роста нашей компании. Ричард поставил конкретную задачу – расти. И даже дал направление роста. У нас огромные возможности в нашем штате. И это наша с тобой общая задача. Как только добьёмся результатов, то нас ждёт неминуемое расширение. Если в этом будет твоя персональная заслуга, то я приложу максимум усилий и введу должность первого заместителя. Как ты понимаешь, первым кандидатом будешь именно ты. Будешь ли ты единственным кандидатом, зависит уже больше от тебя. Наверное, даже больше от твоих связей в городах штата, от своевременной информации в том числе. Мне сенатор сказал, что у тебя гигантские связи на среднем уровне. Это правда?