Но не тут-то было! Шар на мгновенье замер, Борис резко повернулся и «выстрелил» перед Яной.

Моя сестричка к тому моменту уже набрала скорость и не успевала уклониться.

— Ух ты! — восхищённо выдохнул Влад, когда шар врезался в Яну и протащил её пару метров.

На стихийном доспехе Яны зияли пробоины, но они быстро затягивались.

Правда, не так быстро, как Борис нёсся к Яне. Кроме того, что мой единоутробный брат преуспел в освоении жи́вы, он один из двух первых воителей альтеры на этой планете. А стало быть, на ближней дистанции чувствует себя увереннее, чем на дальней.

Так что создав для себя возможность с помощью огненного шара и облака альтеры, Борис рванул врукопашную.

Удар в голову!

Близко!

Но атрибут Яны — молния. А значит, скорость её конёк.

Однако мощный натиск Бориса не оставлял моей сестричке возможности для контратаки. Честно говоря, за всей этой беготнёй последних месяцев — то подготовка к полёту в Африку, то подготовка к свадьбе, я упустил, насколько сильным стал мой брат. Я давно не спарринговался с ним лично, а на боях турнира, которые мы с Соней смотрели в записи, Боря не показывал такой мощи, как сейчас.

С его кулаков то и дело срывалось пламя и било в шлем и корпус Яны. Максимально сконцентрироваться, чтобы сразу пробить защиту сестрички, Борис не успевал, однако постоянный непрекращающийся напор заставлял Оболенскую тратить больше концентрации и сил на поддержку стихийного доспеха.

Яна отступала.

Её движения замедлялись. Если до этого момента девушка максимально чётко отбивала удары Бориса в стороны, не соприкасаясь с его кулаками, ступнями или коленями. То сейчас начала сбиваться с ритма.

Боря чувствовал, что может победить, и от этого распалялся сильнее. Вот он проводит правый хук в голову. Форкх меня дери, быстрее чем раньше!

И Яна не успевает отбить его ударом по предплечью противника.

Они встретились кулак в кулак!

А значит Яна угодила в наиболее концентрированную часть Бориного облака альтеры.

Перчатка из молний исчезла с руки Яны. Её правый кулак отлетел в сторону, но в тот же миг…

Тонкий белоснежный луч врезался в живот Бориса. Эта часть тела моего брата не была защищена доспехом, только покровом.

Мгновение мне потребовалось, чтобы осознать — эта необычная техника вырвалась с левого кулака Яны. Он был поднят и сложен так, как будто держит рукоять меча. А белоснежный луч является его лезвием.

В следующее мгновенье я понял, что покров Бори не выдержал концентрированной жи́вы, и на арену брызнула кровь.

Ещё полмгновенья потребовалось на то, чтобы осознать — сейчас Борису поджарят печень. И возможно, не только её.

Но этого не произошло. Луч исчез, а Яна отпрыгнула назад, баюкая правую руку. Ту, которая совсем недавно столкнулась с кулаком Бори.

— Она могла продержаться дольше, — изрёк я.

— Да, — серьёзно ответил Арвин. — Но не факт, что Боря тогда бы продержался до прихода целительниц.

Как и в начале боя, Борис и Яна замерли напротив друг друга. Огненные перчатки Бори говорили о том, что он не потерял полного контроля над жи́вой, несмотря на пробитый в одной точке покров.

На Яне же всё ещё сиял белоснежный доспех. По всему телу кроме раненой руки.

Боря провёл пальцами по ране и взглянул на следы крови на ладоне.

А затем склонил голову:

— Проиграл, — чётко произнёс он.

Трибуны тут же разразились овациями, а судья поспешно объявил имя нового чемпиона.

— Похоже, в Японии Яна и в самом деле зря времени не теряла, — хлопая в ладоши, изрекла Соня. — Никогда не видела такой техники атрибута молнии. Похожие — да. Но настолько тонкий и концентрированный луч…

— Но она слишком долго готовила эту технику, — заметил я. — Понятно, что бесконечные удары Бори ухудшали её концентрацию, но… Будь противник хоть на капельку мощнее или хоть чуть-чуть быстрее, она не успела бы доделать свою технику. В следующих турах будут бойцы сильнее Бори.

— Если хочешь указать ей на ошибки, сперва не забудь, как следует похвалить, — улыбнулась Соня.

— Само собой, — отозвался я. — Они с Борей отлично показали себя!

Глава 27

В пятницу, после того как Яна стала чемпионом «Алой Мудрости», и целительницы оказали ей и Боре «медицинскую» помощь, прошла церемония награждения. Как раз во время неё вновь завибрировал мой «экстренный» телефон. Эсбэшники княжества Енисейского наконец-то узнали новости о нападении на Северное Королевство.

А чуть позже, когда церемония закончилась, и аристократы вели светские разговоры в саду «Алой Мудрости», со мной связалось московское отделение секретариата нашего с Соней рода.

Секретариат Первого Вице-канцлера империи сообщил о желании Дмитрия Александровича Годунова встретиться со мной. На уровне двух секретариатов мы начали обсуждать дату, время и формат встречи. В итоге договорились вместе позавтракать в понедельник в одной из пельменных, выигранных боярином Орликов на моей свадьбе.

На выходных же я был завален работой. Помимо текущих дел рода, я провёл две встречи, посвящённые «Северной проблеме».

Последнее время князь Выборгский с супругой стали появляться в Москве гораздо чаще, чем раньше. После пламенной речи вдовствующей императрицы по телевидению и последующих за этим событий интерес к Троекуровым (как и остальным членам «нашей семейной коалиции») значительно вырос. Чем Антон Иванович не преминул воспользоваться. Кроме того, он и его жена навёрстывали упущенное из-за долгой разлуки время со своей лучшей подругой — моей тёщей, вдовствующей императрицей. Елизавета Александровна поселилась в Московском особняке рода Александрит. Правда, периодически гостила в московских резиденциях родов Троекуровых и Аксаковых.

Так вот, встретился я с приёмным отцом Софьи в субботу. После семейных посиделок за общим столом мы с Антоном Ивановичем уединились в моём кабинете.

— Не стану отнекиваться, Аскольд. Мы с вами не чужие люди, так что скажу, как есть. Разумеется, я опасаюсь того, что происходит в Северном королевстве. И прекрасно понимаю, что при худшем раскладе моё княжество попадёт под удар первым. Притом даже если британцы одумаются и не станут нападать на империю, как минимум сотни тысяч беженцев нам обеспечены. А учитывая, что сейчас середина октября, — он напряжённо стукнул пальцами по столу. — Можно ожидать, что захват британцами и франко-испанцами больших территорий Северного королевства пройдёт стремительно. По крайней мере, они должны быть уверены, что смогут хорошенько продвинуться и закрепиться до сильных морозов. Иначе вся их затея кажется ещё более абсурдной, чем она есть на самом деле.

— Вы находите её абсурдной?

— Надеяться подчинить шведов силой одних лишь кланов, без имперской армии? Эта идея преисполнена духом безумного авантюризма. Но если им удастся… Кто знает, что они ещё получат, кроме плацдарма для нападения на нашу страну с севера.

— Что вы имеете в виду?

Троекуров нахмурился и задумчиво посмотрел в окно.

— Её Величество уже рассказала вам с Соней о некоторых тайнах моего рода, — произнёс он тихо, когда снова повернулся ко мне. — Не самых больших, но всё же тайнах.

— О том, что у вас имеются интересные артефакты? Да, я знаю. И не особо удивляюсь тому, что род, члены которого давно занимаются артефакторикой, имеет больше артефактов, чем продаёт.

— На самом деле, производство артефактов не занимает ведущей роли в экономике нашего княжества. Но верно то, что в нашем роду, как и в родах наших вассалов, с давних пор появляются люди, желающие связать себя с артефакторикой. Однако так было не всегда. До Северной войны, которую вёл Пётр Годунов триста двадцать лет назад, у бояр Троекуровых и их вассалов было артефакторов не больше, чем у других боярских родов. Да и после Северной войны мы не сразу стали уделять повышенное внимание артефакторике.

— Намекаете на то, что ваши предки нашли интересные артефакты в Выборге? — догадался я.