— Не убивай! — я крикнул Ярому, вокруг кулака которого уже завертелся вихрь.
Из груди Второго вырвался огненный столп. Я успел довернуть корпус и уклониться влево. Тут же вдарил ему сконцентрированной альтерой в бок.
Под моим кулаком стихийный доспех и покров Наставника пропали практически мгновенно. Я почувствовал, как прогнулись рёбра мужика и тут же вдарил ему в челюсть.
Альтеры на этот раз выпустил крохи, чтобы очистить одурманенного от рахны.
Тем временем из-за деревьев на нас неслись ещё четверо ратников. Ярый, держа на руках уже обмякшее тело Первого, настороженно озирался по сторонам.
Протянув руку, я коснулся ладонью спины Первого и «вдохнул» в него облако альтеры.
— Одарённые зомби… — сквозь зубы процедил Ярый, бросив бесчувственное тело поверженного и исцелённого противника на снег.
Приближающиеся ратники отличались от тех, которых мы только что одолели. Сарнит-сеятель потратил на них гораздо меньше рахны, потому и двигались они дёргано, а не как обычные люди. Разумеется, и связно говорить такие одурманенные не могут.
Только кряхтеть и мычать.
Однако то, что Первый и Второй вели себя, как нормальные люди, означает не только то, что рахны в них влили много.
Но и то, что сеятель рядом. На большом расстоянии он не смог бы так филигранно ими управлять.
Тварь… Неужели сбежит?
Стоило мне подумать об этом, как четверо одурманенных ратников замерли. Ближайший к нам стоял в десяти метрах от Ярого и рычал.
— Не дёргайтесь, если вам в самом деле дорога жизнь боярина и его семьи, — услышал я властный женский голос слева от нас.
Повернувшись на голос, я увидел четырёх человек. Семью Ефима Клинского. Глава семьи был облачён в тёмно-серый костюм, его супруга в жёлтый, а детишки — мальчик и девочка дошколята в синий и розовый соответственно.
Говорила мать семейства. Как и её муж, она держала в руках пистолет…
— Мерзкая тварь… — прошипел я. Оба родителя держали в заложниках своих собственных детей.
Однако, увидев потухшие глаза детишек, я чуть-чуть успокоился. Дети тоже одурманены, а значит не запомнят этот отвратительный эпизод своей жизни.
— Итак, не сопротивляйтесь. Иначе кто-то умрёт! — бодро проговорила Клинская, дуло её пистолета упиралось в розовый капюшон девочки.
— Да что ж тут происходит-то… — прорычал Ярый.
— Цыц, Ярослав, — не поворачиваясь, велел я, продолжая наблюдать, как приближаются четверо Клинских и расширяя вокруг себя облако альтеры.
Краем глаза я отметил, что мой товарищ успокоился и чуть сменил центр тяжести. Он знал, что ему нужно делать, если в критической ситуации я обращаюсь к нему полным именем.
К сожалению, семейка Клинских остановилась в двадцати четырёх метрах от меня.
— Поднимите руки, чтобы продемонстрировать вашу лояльность! — велела женщина, транслировавшая волю сарнита.
Вот же мерзкий сеятель… отвратительнейший вид сарнитов! С помощью рахны они делают себе свежие запасы на будущее в тот момент, когда сами сыты и не могут переваривать новую порцию «корма». Кроме того, иногда отправляют одурманенных вместо себя охотиться. И частично могут видеть и слышать глазами и ушами одурманенных, если находятся неподалёку. А если находятся ещё ближе, с помощью одурманенных могут обманывать ничего неподозревающих людей. Что первые два ратников Клинских, что сейчас боярыня, совершенно не похожи на зомби.
Сеятели опасны.
Одно радует, в большинстве своём они не особо умные, хоть и кровожадные твари. Но и среди сеятелей попадаются экземпляры со способностями к холодному расчёту и дальнему планированию.
К счастью, наш явно не такой.
И тем не менее, эта тварь сейчас меня бесит даже сильнее, чем прежний сарнит Николай Андорин!
Я плавно поднимал руки, чувствуя, как в груди бушуют эмоции. Покров жи́вы я не отключал, концентрированное и огромное облако уже давно разогнано помаксимуму.
— Лишнее движение, и детишкам конец, — крикнула одурманенная Клинская.
В этот момент в моё огромное облако сзади справа ворвался могучий сгусток чужеродной энергии.
Конец детишкам говоришь… Как бы не так!
Тысячелетняя ненависть моего народа к мерзким насекомым, помноженная на личную ненависть к конкретной твари, уничтожившую целую деревню и заставившую родителей наставлять оружие на своих детей, яростным потоком вырвалась из моего тела.
И обернулась бесчисленными золотыми молниями.
Могучей концентрированной Аурой великого имперского рода Александритов.
Настолько мощной, что мгновенно начала плавить снег вокруг меня.
— Яр, сзади! — рявкнул я, рванув вперёд.
Импульс Ауры поразил сарнита. Я чувствовал, что он замер на месте. А глазами видел, как замерли все четверо Клинских.
Этих мгновений мне хватило, чтобы настигнуть семейку и с открытых ладоней влить в родителей альтеру. Через миг я положил ладони на головы детей.
Спите спокойно, малыши. Обещаю, когда вы придёте в себя, поблизости не будет гигантских насекомых.
Лёгкое облако альтеры…
И вот уже все четверо Клинских очищены от разъедающей энергии, именуемой рахна. Энергии, способной разъедать всё что угодно, даже волю разумных. Энергией, которой лучше бы вообще не существовало во Вселенной.
— А-а-а-а!!! — раздался крик боли Ярого.
Я резко развернулся и увидел, как мой Мастер держится за предплечье. А перед ним стоит мужик с растрёпанными волосами в грязной кофте и вовсе глаза пялится на меня.
— Не может быть… — пролепетал сарнит. — Это легендарная сила… Это же…
Договорить он не успел, так как Ярый вновь рванул к нему и ударил облачённой в стихийный доспех ветра ногой в голову.
Сарнит без видимого труда блокировал этот выпад, доспех тут же разъело, и Мастер отпрыгнул назад.
— В сторону. Только дальнобойные! — крикнул я, с ног до головы облачённый в стихийный доспех молний.
И ринулся в бой. И пусть сарнит был бы не прочь потрепаться со мной, но мне плевать на его желания.
Слишком долго я бегал за ним.
Время слов прошло. Настало время молний.
Глава 22
Я пробил двойку сарниту в голову. Увидев, как Ярый — Мастер, мучился от соприкосновения с рахной контрено этой особи, я сделал ставку не на мощь, а на скорость. Я не пытался смять сарнита кулаком, затягивая соприкосновение с его рожей. Напротив — сделал быстрый удар альтерой, тут же отвёл руку и пустил в неё жи́ву.
На отводе руки с кулака сорвались золотые молнии.
Раз. Два.
Сарнит попытался достать меня слева, но я уже был с другой стороны.
Удар в корпус! В этот же миг в его голову полетел ветровой серп Ярого.
Тварь заблокировала технику Мастера одной левой. Но я тут же дважды врезал ему по всё тому же правому боку.
Чувствует, мерзавец, наши атаки! После трёх пристрелочных в одну точку можно и потерпеть немного боли.
Я уже собрался как следует врезать ему альтерой, когда тело сарнита окутало тёмно-зелёное облако. Оно мгновенно начало разъедать моё облако альтеры.
Когда же моя рука оказалась внутри тёмно-зелёной субстанции, я сжал зубы от боли.
Отъелся мерзавец.
Рахна разъедает мой стихийный доспех и покров!
Хорошо хоть она не может уничтожить мою защиту мгновенно. Но прогрызает себе крохотные ходы через поры и подобно тонкой игле проникает в тело.
И всё же несмотря на боль и вражеское облако, мой кулак вновь добрался до корпуса врага. Однако тот был готов и уменьшил возможные повреждения, отпрыгнув в сторону.
Сарнит, всё ещё выглядящий как мужик с растрёпанными длинными волосами, недобро оскалился и открыл рот.
Но я не собирался давать ему возможность высказаться, а заодно и сконцентрировать энергию. Нужно давить! Преимущество на нашей стороне, подкрепление скоро будет.
Я вновь оказался перед сарнитом, занёс кулак для удара и почувствовал, как в моё облако альтеры одновременно ворвались две техники жи́вы.
Форкхово дерьмо! Этот сеятель даже во время сражения со мной и Ярым после мощного импульса моей Ауры смог «подключиться» к одурманенным и заставить их атаковать?