«Я не перетягивала внимание на себя! Я бы в любой момент променяла Алекса на здоровые ноги!!!»

Ответа нет, даже не прочитано. Они что, закинули чат «Чемпионки» в архив?

Сжимаю кулаки, стараясь взять себя в руки.

Спокойно, Ива. Ты летишь в Австралию. Ты не сойдешь с ума. Не двинешься рассудком.

Мы и раньше с девочками ссорились, годами ведь жили вместе. По-разному было, не без споров. Но, пожалуй, впервые я чувствую себя настолько одинокой.

Вновь подходят за фотографией. Полагаю, меня отметили на карте, и те, кто поблизости, заруливают. Соглашаюсь, а затем поспешно покидаю этот ресторан.

Долго гуляю по пляжу. Так получается, что случайно встречаю компанию из родителей наших девочек, которые приехали поддержать дочерей. Как тесен мир. Я рассказываю, что одна здесь, мама не поехала. Терплю сочувствующие взгляды.

Сижу под навесом, смотрю на море. Тяну время. Настроение испорчено окончательно. Я не хочу расстраивать Алекса своей кислой миной, не заслужил он этого. Не хочу звонить маме, иначе точно разноюсь, а она только расслабилась немного насчет меня и спорта.

Но сделать ничего не могу. Проваливаюсь в какую-то щемящую безнадегу.

Я — пустое место. До того как мы с Равским объявили об отношениях, репортеры в Москве не ловили мой взгляд. Всем было плевать на вылетевшую спортсменку.

Всем. Было. Плевать.

Если бы не жгучий интерес узнать, с кем спит Алекс, обо мне бы давно забыли.

Зависть, злость, обида — разрушающие эмоции. Нельзя жить только с ними в сердце. Но как же этих тараканов вытравить? Что сделать для этого, если всей душой, всем своим существом я хочу туда? В сборную.

Приходит сообщение. Алекс.

«Ива, мы отмечаем толпой у Бориса в номере, приезжай, как освободишься».

Он знает, как для меня было важно побыть со своими, поэтому не торопит. Сердце наполняется нежностью.

Прорыдавшись от души, я кое-как беру себя в руки и вызываю такси. Время к вечеру, почти восемь. Что я делала все это время? Сама не знаю. Когда рядом Алекс, он занимает все пространство, все внимание. Спустя десять дней жизни вместе мне просто хотелось немного побыть одной.

Борис остановился в той же гостинице, что и мы, но на четыре этажа ниже. В последний раз я видела его в больнице, когда он кинулся в драку и чуть не избил непутевого водителя Николая. Которого, кстати, лишили прав и назначили часы общественных работ. Ремонт арендованной машины Алекс взял на себя.

В тот день Борис мне понравился, хотя обычно от его взглядов было как-то неуютно.

Первым делом поднимаюсь в номер, принимаю душ, переодеваюсь и привожу себя в порядок. Хочется завалиться спать, но, наверное, я не имею права так поступить. Алекс написал, что ждет.

Побуду немного и при первой возможности улизну.

Спускаюсь на нужный этаж, замираю на пару секунд у двери. Расправляю плечи и натягиваю улыбку. Стучусь.

Открывает незнакомая девушка. Красивая высокая блондинка. Некрасивых в этой компании будто и нет. Улыбается весело, словно пьяно.

— Привет! Вы к нам?

— К Алексу.

— Ива, заходи! — маячит позади Олеся. — Наконец-то!

— Мы уж думали, не почтишь нас своим чемпионским присутствием, — закатывает глаза Борис.

Его тон вроде шутливый, но в то же время нет. И смешки остальных воспринимаются остро.

Когда Борис считал, что Алекс может погибнуть вместе с бизнесом, он нравился мне больше.

— А я взяла и почтила, — говорю, широко улыбнувшись. — Всем привет!

Оглядываю просторную гостиную. Народу человек десять. Все они или работают с Алексом, или партнеры тех, кто работает. Я знаю Артура, его жену, Бориса, Олесю. Остальных — заочно. Олеся быстро называет имена, представляет меня.

Алекс сидит на диване и эмоционально спорит с инженером Василием. По телику идет фильм, звук довольно громкий. В комнате слегка накурено.

— Не знала, что в этой гостинице есть номера для курящих, — подмечаю я, бросая взгляд на Бориса, который как раз подносит сигарету ко рту.

— Здесь всё есть, — говорит Олеся, вновь утыкаясь в мобильный. — Только деньги доставай.

Алекс поворачивается и делает взмах рукой, подзывая.

— Сейчас, воды попью. — Подхожу к кулеру, набираю в стаканчик.

Какая-то здесь странная атмосфера. Еще и запах табака непривычный... Не то чтобы я разбиралась, но... Борис обнимает ту самую девушку, что мне открыла. Оба неестественно громко смеются. Она сгибается пополам. Вспыхиваю, решив, что это надо мной, но в следующий момент вдруг доходит: да они же все обкуренные.

Пораженно оглядываю комнату. Пью воду. Диана, подруга Бориса, словно в подтверждение догадок протягивает косяк.

— Расслабься, малышка

— Нет, спасибо, — отказываюсь я вежливо, но твердо.

— Попробуй. Клевая штука, реально. Лично привез. — Борис смотрит на меня в упор. На губах блуждает странная улыбка, глаза неадекватные.

— Можно не спрашивать, в каком месте? — бурчу под нос.

— Можешь спросить, — словно специально дезориентирует он меня.

— Боря привез из Австралии, — поясняет Диана с гордостью. — Охрененная вещь.

— Здесь за наркоту можно сесть, причем надолго, — сообщаю полушепотом.

— Трава не наркотик, — спорит, не отрываясь от мобильного, Олеся.

— Скажи это местным властям.

Борис вдруг выхватывает телефон из кармана и тычет мне:

— Звони. Вызывай полицию.

Эм... Теряюсь от такого выпада. Диана смеется. Олеся прижимает мобильник к уху и со словами: «Да, Вова!» — отходит, оставляя меня одну.

Раф что-то лечит Василию с энтузиазмом.

— Я не собиралась никому звонить, — тушуюсь. — Но случиться может все что угодно. Кто-то заболеет, приедет скорая, возьмут анализы...

— Никто не приедет, Ива, расслабься, это ж даже не алкашка. С травой еда вкуснее, разговор интереснее. На, попробуй. — Диана вновь протягивает косяк. — Все свои.

— Видимо, не все, — замечает Борис. Окидывает внимательным и каким-то неудобным взглядом. — Ива, ты с нами? Или собираешься вызвать доблестных копов, — посмеивается, — и засадить нас всех надолго? — Он стреляет глазами в сторону Рафа. Протягивает косяк.

Краска зажигает щеки. Я считываю явную манипуляцию, на которую не ведусь из принципа.

— Так и нужно сделать, наверное, — усмехаюсь. — Предприниматели еще, блин. Травокуры обычные! Не ожидала.

— Тебя здесь никто силой не держит. Дверь там, — указывает Борис кивком.

Раф тут же оборачивается, перетягивая внимание на себя. И тем самым спасая от накатившей паники. Неясно, косые ли у него глаза, но улыбки на губах больше нет.

— Эй, — окликает он. — Борь! Ты нахуя это сказал? — Сверлит его взглядом.

Я делаю шаг к двери. Алекс же с места не двигается, чтобы догнать меня, удержать меня или что-то в этом роде. Так и сидит. Смотрит на друга в упор.

Разговоры моментально стихают. Если бы не телик, мы бы погрязли в убийственной тишине. Олеся хватает пульт и зачем-то жмет на паузу.

— Эй, ребят... — Она выходит в центр. — Пожалуйста. Давайте мизинчики пожмем и будем дальше смотреть киношку?

Алекс поднимает руку, призывая ее заткнуться. Они с Борисом не сводят друг с друга глаз.

— Борис, зачем ты это сказал? — повторяет он вопрос.

Обычный. Сказанный спокойным тоном в этой ситуации и заставляющий задержать дыхание.

— Ну а ты слышал, что она несет? Угрожает...

— Тебя слышал, — перебивает Алекс.

— Раф, я летел пятнадцать часов, и не домой, а, блядь, сюда. Не имею права покурить и расслабиться, не отчитавшись перед твоей... дамой сердца?

Алекс не двигается, просто смотрит. Наконец, произносит:

— Мне неприятно.

— Мне тоже многое неприятно. Например, какого хера мы просрали здесь столько бабла?

— Боже, ну пожалуйста! — Олеся складывает ладони перед собой. — Ну хорошо ведь отдыхаем! Что за пиздец?

— Я, пожалуй, пойду. — Направляюсь к двери. — Извините, если всё испортила. Не хотела, правда.

Только сейчас Алекс встает с дивана, и все кидаются... ко мне. Уговаривать.