Покажем все мы грозные оскалы,
Сломаем Чингисхану мы рога...
Во имя бесконечной Рода славы,
Пусть будет очень светлою судьба!
Да мы красиво будем девки драться,
Покажем самый высший в мире класс...
Я воин, и душа верь не паяца...
И за победы Бог Христа воздаст!
Мы разобьем тумены Чингисхана,
На Калке будет девушки в бою...
Не устоять от адского удара,
Я Иисуса с Сталиным люблю!
Так нарублю врагов поверь без счета,
Смогу их словно мошек победить...
У нас поверьте жесткая работа,
Хоть жизнь хрупка как шелка нить!
Во Имя Лады, Пресвятой Марии,
Что подарили юность и любовь...
Мы девки ножками совсем босыми,
Затопчем супостата в грязь и кровь!
Христос придет, и мертвые воскреснут,
Перун, Ярило, Белый Бог, Сварог...
Они едины знайте люди честно,
А над вселенной Всемогущий Род!
Короче вечным будет наше счастье,
Прекрасно и чудесной на века...
И небо, и земля в могучей власти,
И бессмертие, и юность навсегда!
После чего из 150-миллиметровой гаубицы попало прямо в встык башни. ИС-7 заклинило, и пришлось воительницам разворачивать танк уходить на ремонт.
А то глядишь окончательно его располосуют. Вообще ставка Сталина на блицкриг против Японии провалилась. Бои приняли затяжной и ожесточенный характер.
А японцы тем временем продолжали рулить и педалить.
Вот, например одного из пионеров поймали. Мальчику всего лет двенадцать. И его принялись быть резиновыми шлангами по босым подошвам. Мальчишка ревел и стонал, но молчал.
Затем к его детским ступням приложили полосы раскаленного до красна железа. Да так что запахло жаренным. И этот запах был весьма аппетитным.
Ребенок потерял сознание от болевого шока.
Но палачи самураев укололи ему иглой в детскую шею. И мальчик снова пришел в себя.
И ему изверги стали ломать пальчики босых ног с помощью раскаленных щипцов.
И опять ребенок отключился.
Да чего тут только не было. Мальчишку продолжали истязать. После того как кончили ломать пальчики на детских ногах, японские палачи приступили к ребрам.
Вот так прямо и делали, ломали одно ребрышко за другим. И буквально кости у пацана выворачивало. И так это оказалось больно.
И вот одно ребрышко треснуло, и сломалось под раскаленными щипцами, а затем и другое.
И боль такая, что мальчик опять отключился, от диких страданий.
А самураи пели и смеялись. Так им было весело.
И девушку-комсомолку стали мучить. В данном случае присоединили электроды к лону Венеры, заднему проходу, и алым соскам груди.
После чего взяли и врубили ток. И прошлись по нежному телу девушки электрические разряды.
И как она страдала и содрогалась. Насколько это все было неимоверно больно. И тело красавицы буквально сотрясалось. Потом ей сунули еще электроды и в рот. И опять пустили ток высокого напряжения. И стало капитально девчонку искрить.
Вот это действительно была неимоверная, дикая боль. И как кричала измученная комсомолка.
И ее продолжали терзать с дикой яростью. Когда увидели, что ток девушку не берет, то вздернули на дыбу.
Зажали босые ножки девушки в дубовую колодку и хорошенько закрепили.
Потом стали вешать на крючья гири, растягивая обнаженную, мускулистую красавицу.
Девушки постанывала, но все равно не желала выдавать военных секретов.
Тогда японские палачи ей смазали босые подошвы ног маслом, так что они заблестели.
И распалили под ними костер.
Пламя плотоядно лизнуло девушке босые, круглые, очень соблазнительные, розовые пятки.
Однако красавица не сломалась. Наоборот, кончила стонать. И большим энтузиазмом взяла и с глубоким чувством запела;
