Я еще раз вспомнила коронный номер Владислава, в котором он вопреки всем параметрам анатомического строения складывался в несколько раз, как будто состоял не из костей, как все люди, а из каучука.

– Володь, ты сказал, что оружие, из которого был убит Владислав Расстрельников, найдено не было.

– Да, это так, – подтвердил Кирьянов.

– А какие выводы можно сделать по итогам экспертизы? – спросила я.

– Пуля, которую вытащили из тела Владислава Расстрельникова, была выпущена из газового пистолета, приспособленного под боевые патроны, – ответил Владимир. – Я сам в этом не очень разбираюсь, но эксперт говорит, что это очевидно – следовые метки, характер ствола, расточка и куча специфических терминов.

– Подожди. Газовый? Они же силуминовые, если мне память не изменяет. При нормальном калибре ствол бы разорвало. Да и расстояние… если стреляли с дальних рядов, метраж изрядный получается.

– Тань, калибр 9 мм, нормальный такой, вполне себе убойный. А пистолет… каких только умельцев у нас не водится. Да и при наличии токарного станочка или умелых ручек заменить ствол, наверное, небольшая проблема.

– Не пытались вычислить умельца?

– А когда нам? – вздохнул Кирьянов. – Это ж надо перерывать архивы, где что попадалось похожее.

– Принято, оружие переделано, найдем рукастого товарища – отыщем и убийцу, – кивнула я. – Что там дальше? Судя по всему, не заказное убийство, киллер не будет сомнительным оружием пользоваться. К тому же профессиональные убийцы ведь всегда оставляют оружие на месте преступления, и им однозначно не может быть адаптированный газовый пистолет, – начала я размышлять вслух. – Стало быть, застрелил его не профи, возможно, что кто-то из тех, кто близко с ним общается. Ведь пронести пистолет в цирк незамеченным посторонний человек вряд ли сможет. Но тогда непонятно, зачем надо было убивать его в цирке, да еще во время представления, где уйма народу? Можно ведь было подкараулить в каком-нибудь безлюдном месте. Теперь мотив. Определенно бытовой: ссора, ревность, денежный фактор, то есть, возможно, не отданный вовремя долг. А что, если в его убийстве замешан какой-нибудь фанатичный поклонник? Или поклонница? Что может быть еще, а, Володь? – спросила я.

– По поводу профессионализма… Хм, судя по всему, убийца-то как раз профи. Либо увлеченный стрелок, – внимательно выслушав мои рассуждения, заметил Кирьянов. – И ты сама это мельком озвучила.

– Ну да, – сообразила я. – Он стрелял со значительного расстояния, из самодельного оружия и убил циркача. А если хотел не убивать, а припугнуть? Потому и в цирке, на манеже? Чтобы побольше свидетелей было. А тут – не повезло, попал в сердце.

– Да, вариант, – кивнул Киря. – Но тут есть еще один нюанс. При осмотре грим-уборной, принадлежащей Расстрельникову, была найдена винтовка с оптическим прицелом израильского производства.

– Ничего себе! – вырвалось у меня. – Так это же многое меняет! Это уже серьезно, это не переделанный газовый пистолет, а профессиональное оружие, которое применяют при заказных убийствах. И где оно находилось конкретно? – спросила я.

– Винтовка была спрятана в кофре, предназначенном для хранения и перевозки артистических костюмов во время гастрольных поездок, – объяснил Кирьянов. – И это еще не все, Таня. Наши эксперты всесторонне исследовали винтовку, и оказалось, что из нее было произведено несколько выстрелов, – добавил он.

– Кого убили? Где именно? Совпадает ли график убийств с цирковыми гастролями? – закидала я Володю вопросами. Он только отмахнулся:

– Тань, ты же понимаешь, что у меня людей не так много? Запросы мы разослали, разумеется. А в архивах сидеть пока некому. По свежим следам пытаемся убийцу обнаружить.

– Да поняла я, поняла, – разочарованно вздохнула я. – То есть эта винтовка нам как бы намекает, что Владислав Расстрельников – кстати, фамилия-то какая подходящая – был наемным убийцей? И его устранили именно как киллера? Ничего себе кино!

– Ну, я бы не стал делать столь радикальные выводы, – заметил Кирьянов. – Расстрельников, конечно, мог быть наемным убийцей. За плечами у него и армейский опыт, и участие в вооруженных военных операциях. Но нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что все это могло быть кем-то спланировано с целью подставить Расстрельникова. Об этом свидетельствуют показания других артистов цирка. Они выражают большое сомнение в том, что Владислав мог совершать убийства. По их мнению, у Расстрельникова просто не было на это времени, потому что он проводил его в цирке, совершенствуя свое мастерство. Правда, на то, чтобы совершить убийство, профессионалу особенно много времени и не требуется, – добавил Владимир.

– Да, ты, Володь, прав, – согласилась я. – Это очень удобно. Цирк гастролирует, посещая разные города. Пока опергруппа принимается за расследование произошедшего убийства, цирковая труппа уже покидает город. А положительные отзывы коллег Владислава Расстрельникова… ну, так человек может хорошо маскироваться до поры до времени и не показывать своего истинного лица.

– Лицо убийцы, ты все-таки считаешь эту версию жизнеспособной? – утонил Кирьянов.

– Если честно, Володь, то я в замешательстве. Сомнительно, конечно. Все это больше похоже на подставу, чем на естественное совпадение. Убили акробата из самодельной пукалки, в его гримерке нашли боевое профессиональное оружие. На случайность не тянет. С другой стороны, чего только в жизни не бывает? В любом случае меня нанял расследовать убийство Владислава Расстрельникова его будущий тесть, бизнесмен Елизарьев Георгий Борисович. Его дочь Элина и Владислав должны были пожениться. От Елизарьева я узнала только то, что Владислава застрелили. А вот его дочь прямым текстом заявила, что знает, кто убил ее жениха. И что она сообщила об этом полиции, но ее и слушать не стали. И не стали задерживать бывшего партнера по бизнесу ее отца, Натана Засорина, по подозрению в убийстве Владислава Расстрельникова.

– Ну, еще бы ее стали слушать! Мне она показалась не вполне адекватной, мягко говоря, – заметил Кирьянов. – Начала кричать, что ее жениха этот Засорин убил якобы для того, чтобы отмстить за предпринятый ее отцом раздел их совместного бизнеса. На минуточку, этот раздел произошел не вчера, а несколько лет тому назад. Манеры у этой девицы просто отвратительные. Мы задаем ей вопросы по делу, а она несет какую-то чушь. И кстати, мы этого деятеля проверили – его секретарь сказала, что Засорин всю прошлую неделю пробыл в столице. И его партнеры, и персонал отеля, в котором он останавливался, это подтвердили.

– Да, ты не ошибся, Володь, насчет неадекватности Элины Елизарьевой, – согласилась я с ним. – У нее напрочь отсутствует элементарное воспитание. Зато в избытке бесцеремонность и в общем-то скверный характер. Возможно, это объясняется ее физическим изъяном – хромотой, не знаю. Ладно, если оставить в стороне психологические изыскания, то я все же приняла к сведению ее впечатляющий рассказ о том, какой негодяй этот Натан Засорин, и поехала к нему в офис. С тобой-то связаться с утра не удалось!

– И выяснила ты, разумеется, то же самое? – спросил Владимир.

– То же, но чуть побольше. Алиби у него есть, железное, это да. Парень предъявил билеты, свидетельствующие о его поездке по делам своей компании, и список лиц, которые могли бы подтвердить его присутствие на коммерческих сделках, – сказала я. – С некоторыми из них я созвонилась, и они были так любезны, что подтвердили информацию.

– И что еще? – не выдержал Кирьянов, зная, что если я держу паузу, то хочу поведать что-нибудь интересное.

– А еще я выяснила, что сам раздел совместного бизнеса произошел по причине того, что Георгий Елизарьев недвусмысленно дал понять Натану Засорину, что хотел бы видеть его в качестве своего зятя. Собственно, от его решения взять в жены Элину и зависело совместное будущее их бизнеса, – пояснила я ситуацию.

– Но Засорин, естественно, не совершил этого безрассудного поступка, – заметил Кирьянов.