– Особенно? – с нажимом уточнил он. – А остальное?

– А остальное уже не так.

– Мне казалось, урши не любят драться, особенно женщины. Даже наши редко этому учатся, они предпочитают ножи, – он выразительно хлопнул ладонью по лежащему на столе ремню.

– Мой отец – потомственный военный, офицер. Хотя вы же не воюете, как бы это…

– Я понимаю, о чём ты, – прервал он. И пояснил в ответ на озадаченный взгляд: – Мы тоже стараемся узнать о вас побольше.

– А, ну тогда проще. В общем, он офицер, и нас у него четыре дочери. Нинка, старшая, пошла по стопам отца, продолжает династию, я… ну вот как-то не сложилось, из младших там тоже непонятно, что ещё вылупится. Но к воспитанию всех четырёх отец подходил основательно. Стрелять и драться мы умеем все. Ну не профи, конечно, но постоять за себя, вот так воспользоваться эффектом неожиданности, как сейчас, – можем. Ты не думай, я прекрасно понимаю, что, дрались бы мы всерьёз, ты бы меня по стенке размазал, и по дороге геройствовать не буду. Я жить хочу.

– Судя по всему, отец хотел сына? – усмехнулся Нидар.

– Как раз наоборот, – возразила ему. – Он очень обижается на такие предположения и не отказался бы ещё от пары дочек. Он нас очень любит.

– И отпустил тебя сюда одну? – мужчина насмешливо вскинул брови.

– Не будем об этом, – поморщилась я. – Ты же не пойдёшь жаловаться моему папе?

– Может, и стоило бы, – он недовольно дёрнул правым ухом. – Но не буду, обещал же проводить.

– Погоди? Вот так просто? – растерялась я. – Мы вроде договорились только до моей способности выдержать дорогу. И ты уже согласен? И что взамен?

– Научишь меня вот этим приёмам, – он задумчиво кивнул в сторону центра зала.

– И всё? – не поняла я.

– А что надо?

– Ну не знаю, обычно просят какую-то плату. А ты вдруг соглашаешься тащить меня туда, куда харры вообще-то стараются не ходить, потратить несколько дней своего времени… Извини, но это заставляет нервничать. Зачем это тебе?

– Мне любопытно, что из этого выйдет. И место это интересно.

– И всё? – продолжила допытываться я.

– За тебя попросил Бетро, я его уважаю и не против оказать ему услугу, – как-то странно улыбнулся Нидар и, растопырив вибриссы, что-то просигналил хозяину дома. Тот не обернулся и вообще как будто не заметил, но моего собеседника это не смутило. – А других ответов у меня нет. Можешь отказаться.

– Нет-нет, я только в выигрыше, всё равно не представляю, чем с вами можно расплачиваться, если у вас денег нет, а сделать что-то полезное в ответ я не могу.

– Можешь считать обучение платой, если тебе так спокойнее, – отмахнулся харр и внезапно сменил тему. – А ты совсем не боишься идти вдвоём с незнакомым мужчиной в лес? Может, у меня совсем не мирные намерения?

– Во-первых, тебя посоветовал Бетро, а ему я верю, – с улыбкой вернула я рекомендацию. – А во-вторых, какие ещё у тебя могут быть намерения на мой счёт? Взять в заложники? Изнасиловать под кустом? Глупость какая. Я достаточно много про вас знаю, вы так себя не ведёте. Нет, ну наверняка попадаются всякие мерзавцы, но вряд ли Бетро бы так меня подставил.

– Договорились, – кивнул Нидар с задумчивой улыбкой. – Может, ты ещё и с тсорами ладишь?

– Чего нет – того нет. Твари они забавные, конечно, и вообще кошмар биолога, но научиться ездить было некогда. А что, ты хочешь верхом? Мне казалось, так только риск выше, да и не везде проедешь…

– Можно было бы сократить путь на день, – пояснил он. – Доехать до леса. Подумаю. Утром выйдем. Ещё мне надо посмотреть, что у тебя есть из вещей.

– Да хоть сейчас! – легко согласилась я. – Вот прямо этим утром пойдём? И у тебя никаких дел нет, и отдохнуть не надо, и собраться?

– Отдохнуть я успею, до утра далеко. Собирать нечего, кое-какие мелочи Бетро даст. А дела… Были бы у меня сейчас неотложные дела, меня бы здесь не было. Всё? – усмехнулся, поднимаясь.

– Пока да.

Моей подготовкой и количеством вещей Нидар оказался удовлетворён и, кажется, приятно удивлён. Ни к чему не придирался, одобрительно кивал на аптечку, лёгкий спальный мешок, минимум гигиенических средств и сменной одежды. Только маленькая «Оса» – карманный дамский парализующий излучатель – вызвала насмешливую улыбку.

– И против кого это работает? – спросил, вертя в руке оружие. Мужчина сидел прямо на полу, скрестив ноги, я на табуретке – напротив, а между нами лежал выпотрошенный рюкзак. Шимку опять пришлось перевести в ночной режим, но сейчас это доставляло мало неудобств.

Иронию харра легко можно было понять: «Оса» даже для моей руки маловата, а в его лапе она вообще смотрелась игрушкой. По-моему, у него под скобу и мизинец не пролезет.

– Против людей, – ответила спокойно. – По большей части. Просто это единственное оружие, которое свободно продают гражданским, разрешения на что-то более серьёзное у меня нет. Получить можно, но отец непременно заинтересовался бы, что со мной случилось и зачем всё это вдруг понадобилось.

– Он учил тебя драться и стрелять, а оружие вызвало бы вопросы? – озадачился Нидар.

– Он учил защищаться. А вернее – выкроить время, чтобы успеть убежать и позвать на помощь, – возразила я. – А оружие… ну не люблю я его, я вообще пацифистка. И он это знает.

– Ты – кто?

– Те, кто выступает против решения вопросов военным путём. Я не люблю войну, не люблю оружие и надеюсь, что когда-нибудь человечество достигнет такого морального уровня, когда воевать не придётся вовсе.

– А если встретится враждебный разумный вид? – заинтересовался рыжий.

– Слушай, ну вот только ты ещё не начинай! – Я вскинула руки в защитном жесте. – Мне домашних с этими подколками хватает. Да, я понимаю, что это утопия, что Вселенная несовершенна и за место в ней нужно бороться, неся большие потери. Но я и не призываю никого срочно сложить оружие и возлюбить ближних. Это просто мечта, она не обязана быть достижимой!

– Не обижайся. – Нидар прижал уши, выражая досаду и неловкость, и улыбнулся. – Это хорошая мечта.

– Да ладно, извини, это уже я вспылила, откуда бы ты мог знать…

– Что значат эти надписи? – он неопределённо дёрнул головой и, когда я не поняла вопроса, уточнил. – На твоих руках. На правой дерево и животные, а на левой?

– А, нет, тут всё скорее наоборот, – улыбнулась я. – Вот эти полосы со значками, похожие на браслеты, – я провела по левой руке снизу вверх, – символизируют мировые сферы в индуизме. Это… В общем, одна из древнейших религий и философий на Земле. Это всё не очень похоже на действительное устройство мира, да оно больше и не про реальность, данную в ощущениях, а про путь души. По этой философии душа бессмертна и путь её лежит из низших миров к высшим через самосовершенствование в каждом новом воплощении… В общем, это очень долго объяснять, не занимай голову. Я просто этой философией очень увлекалась, пока училась, вот и сделала. Каждый «браслет» – один из «слоёв» мира, вот здесь их название на санскрите, это один из древних земных языков, и разные символы, олицетворяющие то, что существует на этом уровне мироздания. А вот это как раз надпись, – я провела пальцем по цепочке египетских иероглифов на правом плече. – Дословно переводится как: «Кто убивает, тоже будет убит. Кто приказывает убивать, тоже будет убит по приказу». Это тоже один из древних мёртвых языков. В институте это казалось очень крутым, сейчас… просто красиво. Вот это, – показала надпись на внутренней стороне правого предплечья, – тоже старый мёртвый язык, латынь. «Завтра будет лучше». А остальное… – я запнулась, проследила пальцем длинную ветвь плюща, обвивающего остальную руку и островки отдельных пиктограмм. – Это на память. Каждый вот такой значок – это кто-то из тех, кто… остался тогда в этом храме. Книга – профессор Говоров, наш учитель, это вот кисточка и палитра – Мисси, моя лучшая подруга, она очень рисовать любила. Это… В общем, всё равно ты их не знал, – оборвала я себя, чувствуя ком в горле. Ещё разреветься не хватало!